17 июня вышел в свет финальный роман мультимедийного проекта «Расцвет Республики» «Испытания джедаев», которым практически завершился четырёхлетний масштабный проект Lucasfilm. Портал StarWars.com побеседовал с командой писателей, работавших над проектом в течение четырёх лет. В круглом столе, посвящённом завершению проекта, приняли участие креативный директор Lucasfilm Press Майкл Сиглейн и авторы Чарльз Соул, Клаудия Грей, Каван Скотт, Джастина Айрленд, Зорайда Кордова, Джордж Манн, Тесса Греттон и Алисса Вонг. Они обсудили свои впечатления от работы над проектом, поделились трудностями при работе над взаимосвязями между произведениями и стремлением избежать противоречий, рассказали о своих любимых книгах и о будущем эпохи Расцвета Республики.

StarWars.com: Впервые ваша команда в полном составе беседовала с нами в 2019 году. Во время того обсуждения Клаудия Грей заявила, что, хотя вы уже создали общее направление истории, вы знали, что придётся корректировать его по мере развития событий. Можете ли вы вспомнить примеры, когда это в конце концов случалось?

Майкл Сиглейн: Стеллан Джиос должен был умереть на завершающей стадии проекта, но затем мы сдвинули это событие на финал первой фазы, чтобы усилить впечатление от него: дать нигилам более крупную победу и заставить джедаев понести утрату.

Клаудия Грей: Мне кажется, общая линия сохранилась, но думаю, что многие из нас привязались к какому-либо персонажу или повороту событий, само того не ожидая. Я совсем не ждала, что влюблюсь в команду «Посудины». Не думаю, что мы осознавали, насколько крупной фигурой станет Лорна Ди, когда она впервые появилась. Скорее, изменения касаются персонажей, которые развивались в большем количестве направлений, чем мы думали.

Каван Скотт: Разумеется, я понятия не имел, что Лорна займёт столь значительную часть моего повествования. История Кив [Треннис — прим. JC] была написана практически вся. Причины её ухода [из ордена — прим. JC] менялись в зависимости от событий, происходящий во всей широкой галактике, хотя в целом они были одинаковы, но роль Лорны во всём этом оказалась весьма существенной. А всё именно потому, что люди полюбили её после «Света джедаев» и «Начала шторма», и она как бы упала ко мне в руки. И с тех пор в них оставалась.

StarWars.com:К каким ещё персонажам вы привязались?

Тесса Греттон: Я была очень удивлена тому, насколько привязалась к Буррияге. При чтении рассказа Чарльза из сборника «Истории света и жизни» я вдруг зациклилась на том, что делал Бурри, чтобы выжить. И я говорю: «Боже, это так круто, жёстко и живо. Я хочу написать о Бурри и дать себе возможность получше узнать его как персонажа».

Джордж Манн: Я полюбил Рита Сайласа с того первого момента, когда прочитал первую книгу Клаудии. Думаю, я соотносил себя с ним, потому что он парень-гик из библиотеки. Это был совершенно новый типаж джедая по сравнению с теми, которые мы видели раньше. [В итоге — прим. StarWars.com] он выбирается из своей скорлупы и становится джедаем, которым всегда должен был стать — и немного понюхал пороху. Наверное, всегда видишь частичку самого себя в персонаже, о котором пишешь. Рит был для меня — и как читателя, и как писателя — своего рода дверью в проект.

Лидия Канг: Я с большим наслаждением писала об Амадео Аззаззо в сборнике рассказов. А потом увидела, как кто-то делает на него косплей в Японии. Я ощутила, что впервые встречаю своего персонажа. Очень весело было описывать канцлеров во второй фазе. Меня очень увлекает политика. Люблю исследовать драму такого рода. Что касается всего проекта, моим фаворитом всегда будет Жеод. Я его просто обожаю.

Клаудия Грей: Однажды я была на конвенции и кого-то увидела то, что непосвящённому показалось бы прямоугольной серой декоративной подушкой, но на самом деле это была мягкая игрушка в виде Жеода.

Алисса Вонг: Вы видели косплеера [На Star Wars Celebration – прим. StarWars.com], который появился в образе Жеода, а потом исчез?

Лидия Канг: Наверное, пошёл в караоке.

Каван Скотт: Винтиане любят караоке. Это известно.

Чарльз Соул: Они любят рок-музыку.

[смех]

Алисса Вонг: Персонаж, в которого я влюбилась неожиданно для самой себя – это Дриггит Парс, которая появляется в «Побеге с Вало». Не планировалось, что она сыграет в книге большую роль, но с каждым новым этапом она росла. А я люблю писать о людях, чья вера разбивается вдребезги, и обычно это их вера в других людей. Мне нравится писать истории о грустных и обозлённых девушках. В итоге она выбралась из «Побега с Вало», прошла через комиксы и рассказы, и теперь сыграла значительную роль в ван-шоте Battle of Eriadu. Это моя девочка. Она воплощает всех детей её возраста в реальной жизни, которые сталкиваются с невозможным выбором.

Зорайда Кордова: Я очень привязалась к Чуро Хатту из «Берегись Безымянных». Если Алиссе нравится писать о персонажах, чьи жизни рушатся, то мне нравятся персонажи, которые знают, что могут стать героями, но что-то их сдерживает. Мне нравится такой путь персонажа, и мне кажется, Чуро проходит его, когда встречает джедаев и мечется между долгом перед своей семьёй и тем, чего он хочет для себя.

Каван Скотт: Думаю, для меня это Элзар Манн. Его линия была просто невероятной. Он начинал как альфа-самец, джедай, которому всё по плечу, и только что показал нам всем, каково это быть парнем, который просит о помощи, ошибается, признаёт, что нуждается в людях, и просто продолжает бороться. Я бы на за что не представил его с этой стороны, когда мы только начинали обсуждать его, но теперь, думаю, он войдёт в число персонажей, по которым я буду скучать.

Чарльз Соул: [Элзар – прим. StarWars.com] выглядит как крутой джедай с хорошей причёской, но вместе с тем у него есть все эти конфликты, которые делают его интересным для повествования. Будь то его эксперименты с подходом к Силе или его сомнения по поводу собственной связи с ней, и все его действия, и все его неудачи делают его действительно интересным персонажем для истории.

Но что касается меня, когда приходит время писать сцену с одним персонажем, то я прихожу в восторг и всё течёт без усилий. Это Портер Энгл. Он не совсем джедай-супергерой, но он способен претворять в жизнь что-то впечатляющее. Забавно придумывать обстоятельства, при которых он демонстрирует, насколько он хорош во владении световым мечом. То же самое с Маркионом Ро. Всякий раз, когда вы помещаете его в сцену, она начинает накаляться. Я бы, наверное, сказал, что эти двое – самые вдохновляющие, самые яркие персонажи во всём Расцвете Республики.

Каван Скотт: Мы планировали, что будет много ложных следов. На самом деле, в какой-то момент я пытался превратить название дренгиров в анаграмму для «ложного следа» [В оригинале Drengir и red herring – прим. JC].

Майкл Сиглейн: Мы хотели быть уверены, что Маркион Ро значительно отличается от императора, было много обсуждений по этому поводу и по поводу самих нигилов. Идея была в том, что мы создаём этих новых злодеев, и они, за неимением лучшего описания, станут нашими панк-роковыми космическими викингами. Кто же мог стать их лидером?

Но мы всегда знали, что история выйдет за рамки нигилов. Мы знали, что дальше будут Безымянные. Мы бились над вопросом Кавана о том, чего боятся джедаи, и мы хотели, чтобы люди подумали: о, это дренгиры. Нет, постойте, это нигилы. И потом, когда мы пришли к Безымянным, это был ещё один поворотный момент. Мы надеялись, что читатели скажут: «Подождите-ка, мы тоже не ожидали, что появится эта штуковина. Что это?». И что тогда бы люди подумали: так вот, чего боятся джедаи. На самом деле, чего-то гораздо большего. Мы даёт ответ в заключительных романах и комиксах.

StarWars.com: Вы упоминали, что встречали фанатов «Расцвета Респбулики» на Star Wars Celebration. У кого-нибудь есть любимый момент общения с читателями?

Джордж Манн: Встреча на Celebration Europe. Она была непохожа на то, что мы могли себе представить. Мы пришли всей группой, чтобы встретить всех, кто туда придёт, и увидели четверых или пятерых человек, стоявших кучкой. Мы подошли: четыре-пять человек – это круто, мы немного пофотографируемся. Мы заговорили с ними, и они первыми всё поняли и сказали: «Вы подумали, что мы на встречу? Нет, нет, вам туда».

Мы посмотрели и увидели огромное море косплея, которое нас ожидало. Мы провели два часа, фотографируясь и общаясь с фанатами, и многие из них принесли нам подарки и открытки. Было так неловко и трогательно слушать истории людей о том, как они читали книги и что они для них значили. Я отогнал все мысли о том, что должен стараться ещё сильнее работать над книгами ещё лучше, потому что они уже точно многое значили для людей.

Алисса Вонг: Моим самым интересным опытом была панель на Celebration Europe, где было объявлено о моём присоединении к инициативе: об этом никто не знал. Я сидела со всеми фанатами в очереди к издательской панели и думала: «Не могу дождаться, когда увижу, что будет происходить на панели!». У меня было время поговорить с ними и спросить, что им нравится больше всего, ощутить всеобщее волнение.

Джастина Айрленд: Просто добавлю, что одной из причин, почему Имри Кантарос добрался до конца, заключалась в том, что кто-то подошёл ко мне на Celebration Anaheim и сказал, как сильно любит его.

Тесса Греттон: Джастина, помнишь, как на Нью-Йоркском Comic Con, когда только вышел «Путь обмана», к нам подошел молодой человек? Он сказал: «Я прочитал только три четверти книги, но Кевмо Цинк — мой любимый персонаж». И мы с тобой такие просто: не смотри в глаза, не смотри в глаза.

Зорайда Кордова: Пару недель назад, когда я возвращалась домой на самолёте, прямо за мной сидел мужчина. Он увидел мою кепку Lucasfilm и спросил, работаю ли я там. И тут друг, значит: «Она пишет для “Звездных войн”!». Пока мы все собирали сумки, он спросил, какую книгу. Я сказала, что «Сближение». И он говорит: «Я только что её прочитал!». Это был такой странный опыт, я никогда ничего подобного не ощущала.

Чарльз Соул: Есть вид взаимодействия, который, наверное, был у многих из нас. Иногда люди подходят к столу на автограф-сессии и говорят: «Я вообще не читал книг. Я читал книги в детстве, и я вернулся к чтению благодаря книгам по “Расцвету Республики». Что может быть лучшей поддержкой нашей деятельности?

Каван Скотт: Теперь из-за «Расцвета Республики» я читаю комиксы. От книжных историй они перешли к комиксам, и теперь у них есть списки для бронирования [pull list – понятие из американской культуры комиксов. Так обозначается подписка в магазинах комиксов, по которой читатель заранее бронирует для себя новые выпуски интересующих серий – примечание JC] по средам в каждом местном магазине.

Майкл Сиглейн: Головокружительно и немного неловко, когда слышишь это раз или два. Но когда слышишь это снова и снова, это означает, что авторы что-то сделали правильно и задели за живое.

Одна женщина однажды подошла ко мне и сказала: «Я смогла общаться с сыном, потому что мы нашли общий язык в ваших книгах по "Расцвету Республики"». Люди рассказывали, как встретили друзей, женихов и невест. Просто видеть, как наша работа объединила фанатское коммьюнити, было абсолютно головокружительно.

Результат, которого добились авторы, невероятен, и я думаю, это даст возможность проекту жить дальше. Не могу дождаться, когда люди вернутся к нему и испытают его как целое – быть может, в другом порядке, или испытают впервые и увидят, как здесь всё взаимосвязано.

Чарльз Соул: Не хочу прозвучать чересчур серьёзно, но мы – группа, которую сама судьба собрала вместе, чтобы мы сделали это. На протяжении всей работы все в группе была тесно связаны, и приятно видеть, что основная идея «Расцвета Республики» – объединение людей и создание чего-то нового – распространилась и вовне: на фанатов и читателей. Наверное, мы продолжим так действовать ещё много лет, как и сказал Майк.

StarWars.com: Говоря о связях, есть ли у кого-нибудь любимая отсылка к «Расцвету Республики» или какой-либо его части в других историях «Звёздных войн»?

Клаудия Грей: Я была бесконечно рада узнать, что в Galaxy’s Edge есть десерт «Жеод». Винтиане, судя по всему, знают толк в муссах.

Зорайда Кордова: Когда я вошла в кантину Оги [в том же тематическом парке – прим. JC] и рассматривала коктейли, то вдруг такая: «Этот напиток называется “Расцвет Республики”? Реально?».

Чарльз Соул: Я собираюсь приобрести световой меч Стеллана Джиоса из серии Legacy Lightsabers, который можно купить в Galaxy’s Edge и в Disney Store. Для меня он особенный, потому что, когда его выпустили, мы пришли в Диснейленд в четыре утра. Мы увидели, как просыпается Galaxy’s Edge. Мы были в магазине с Док-Ондаром и парнем в робе времён Расцвета Республики, который собирался запустить этот световой меч в продажу. Возникло чувство, что мы сами находимся в Республике времён Расцвета. Это было что-то. Люди приносят атрибуты на шоу, и это делает «Расцвет Республики» реальностью, потому что есть элемент, который помогает зацепиться и задержать внимание.

И правда удивительно то, как эта инициатива нашла своё место среди остального канона.

Каван Скотт: И связи продолжают появляться. На днях я смотрел Disney Records там был лоу-флай альбом Star Wars с треком Starlight Beacon. Увидеть маяк «Звёздный свет» в «Приключениях юных джедаев»… Просто увидеть его на экране и сказать: «Это он!». Эмоциональный момент, потому что видеть его в книгах и комиксах кажется вполне реалистичным, но на экране, когда есть музыка и всё остальное – всё кристаллизуется.

Джордж Манн: Есть классно то, что мы добавляем материал в другие истории «Звёздных войн» и помогаем выстраивать связи. Я так сделал с графическим романом о Квай-Гоне Джинне, в котором фигурировали некоторые второстепенные злодеи из битвы за Джеду. Я также писал для Star Wars Insider рассказ, действие которого происходит во времена «Атаки клонов» [Рассказ под названием «Галактические истории: Наследие» был опубликован в Star Wars Insider 211 – прим. JC], но в ней есть дроид EX. Мы можем просто вставлять такие небольшие кусочки и знать, что фанаты увидят их и улыбнутся, и что это тоже укрепит связь между оригинальными историями и тем, что сделали мы.

Зорайда Кордова: В «Крушении судьбы» я создала планету Эроудак, родом с которой был один из главных героев, Иззи. Когда я работала над «Берегись Безымянных» и ваншотом The Adventures of Churo the Hutt, я поместила его на эту планету и так связала две эти работы. Было очень круто наконец увидеть эту планету, потому что я никогда раньше об этом и не думала: она всегда оставалась за кадром.

Майкл Сиглейн: Мой ответ на макроуровне – это «Аколит», а на микроуровне – наблюдение за этими белыми храмовыми одеждами вживую. Это был бесподобный момент, достигший своего пика, когда мы увидели Вернестру Роу и в конце концов её световой меч в действии. По-настоящему захватывающе.

StarWars.com: Доводилось ли кому-нибудь из вас играть в Jedi: Survivor?

Алисса Вонг: Я играла! Было удивительно видеть персонажей в робах и замечать отсылки [К «Расцвету Республики» – прим. StarWars.com]. Я такая: «Это реально?» – что забавно говорить, когда ты создаёшь канон. Но как говорят, это кажется ещё более реальным, когда видишь со стороны. К тому же, Даган Гера – мальчик моего вкуса, что неудивительно. Люблю этого парня.

StarWars.com: Если бы вы оказались на необитаемом острове и смогли взять с собой только одну книгу из «Расцвета Республики», какую бы вы взяли?

Каван Скотт: «Искушение Силы», люблю эту книгу.

Джастина Айрленд: Я вообще не возьму с собой ни одной книги. Я столько раз их читала, выискивая что-то. Я просто буду сидеть на своём песке и грустить.

Тесса Греттон: Хотела инстинктивно ответить «Из теней», потому что я её очень люблю, но оттуда берёт начало Штормовой вал, а я однозначно ненавижу Штормовой вал.

Каван Скотт: О, сколько дней ушло из-за Штормового вала.

Джордж Манн: Я думаю, «Начало шторма», потому что там впервые можно было увидеть Безымянных, и там есть отличный экшн. Во время пребывания на необитаемом острове я мог бы смоделировать на себе некоторые боевые сцены.

Лидия Канг: А я могу взять все комиксы? В качестве омнибуса? Мне бы понравился тактильный опыт медленного, постепенного их перелистывания один за другим.

Чарльз Соул: Я бы взял аудиокнигу «Полуночный горизонт». И причина в том, что я бы хотел, чтобы Дэниел был здесь прямо сейчас, и я думаю о нём. А ещё я чувствую, что если бы оказался на необитаемом острове, то хотел бы посвятить время выживанию. Что хорошо в аудиокниге, много времени не потратится на её прослушивание на необитаемом острове.

Каван Скотт: Где ты будешь заряжать…?

Чарльз Соул: В этом-то и суть!

Джастина Айрленд: Как файл для моральной поддержки.

Чарльз Соул: Да, у меня был бы файл для моральной поддержки.

Зорайда Кордова: Я бы, конечно, взяла «Искушение Силы», и мы знаем почему. Потому что это красиво и сексуально.

Алисса Вонг: Я тоже отвечу «Полуночный горизонт», потому что скучаю по Дэниелу, но я возьму печатную версию, потому что эти волосы быстро нагреваются, и я буду использовать книгу в качестве шляпы.

Клаудия Грей: Я бы взяла «Истории света и жизни»: их писали все, и там меньше всего стресса. Например, Господи, противоречит ли эта штука, связанная со Штормовым валом той штуке, связанной со Штормовым валом? Мне не нужно об этом беспокоиться. Думаю, это чтение было бы просто самым ностальгическим и весёлым, и я могла бы навестить как можно больше персонажей.

Примечание редактора StarWars.com: Портал позже связался с Дэниелом, чтобы узнать его выбор.

Дэниел Хосе Олдер: «Свет джедаев»! Я отчётливо помню, как читал его в первый раз и как все части, которые мы обдумывали всей командой в ходе мозгового штурма, складывались воедино на странице. Что-то встало для меня на своё место, ещё один кусочек паззла, и я знал: это станет чем-то особенным.

StarWars.com: Подводя итог, не могу не спросить: «Испытания джедаев» — это последний раз, когда мы увидим эпоху Расцвета Республики?

Майкл Сиглейн: Нет, это абсолютно не последний раз, когда вы видите эпоху Расцвета Республики. Это конец одной конкретной истории, но определённо не конец эпохи. И у нас, безусловно, есть планы на другие истории. Я бы не сказал, что это Фаза IV, но можно сказать, что это ещё Фаза Ещё.

[смех]

Я не могу сказать больше на данный момент, но это определённо не конец. Это конец начала.