Звук выстрела взрывается в его голове и... он с криком просыпается.

Панически оглядывается по сторонам. Что это? Возле его постели стоят два мордоворота в черных костюмах. Морды довольно знакомые. Где он их раньше видел? О, да это же его охрана! Один из них говорит: «Прощальное письмо уже написано. Соберитесь и сделайте то, что от вас ожидают!» И тут только он замечает, что у одного из них в руках тарелочка, а на тарелочке револьвер. Из вороненой стали.

«Не-ет! Ни за что!» ― кричит он, накрывшись одеялом с головой, и... снова просыпается.

Тяжко вздыхает. Протирает глаза и видит Гепу с удавкой. Гепа ласково улыбается и подмаргивает: «Это совсем не больно. Ещо никто не жаловался. А вы и так уже история». И подступает ближе. Допа держит за ноги.

Он дергается, размахивает руками, кричит и... снова просыпается.

Перед ним Аннушка со стаканом какой-то мутной жидкости. У нее доброе участливое лицо. Черный платок на голове. «Выпейте, вам станет легче», ― говорит она нежным материнским голосом. Но ее улыбка не вызывает доверия. Чьи-то руки сжимают ему голову, а между зубами запихивают лезвие золоченой сабли. Он уже не кричит, а хрипит, как загнанный недавно кабан.

И... снова просыпается...

В панике крутит головой. Где он? Облегченно вздыхает ― он дома. Дверь открывается, заходит Люся. В одной руке какие-то таблетки, в другой стакан с водой. «Любимый! Сделаем это вместе». Он покрывается холодным потом: «Не-ет, ни за что! Тока не с табой! Тока не с табой!»

И... снова просыпается. В кромешной темноте. Пробует подняться и ударяется головой о что-то твердое. Ощупывает руками. Он в каком-то ящике. Запах сырости. Хочет закричать, но вдруг осознает, что таким образом может не хватить кислорода. Звонит мобилка. Достает ее из кармана и подносит к уху. Слышен шорох, шелест, а потом голос: «Батя, мы стараемся».

«А-а-а-а!» ― кричит он и... снова просыпается.

И так без конца. И так без конца. И так без конца...