На ежегодном саммите НАТО в Лиссабоне, который состоится в этом месяце, Россия намерена сделать неожиданное заявление. Она будет помогать военному альянсу западных стран, ведущему боевые действия в Афганистане – стране, где двадцать лет тому назад Россия потерпела унизительное поражение от партизанского движения, действовавшего при поддержке США и нанесшего решающий удар по уже разваливавшемуся Советскому Союзу.

НАТО представляет сотрудничество России с ее Международными силами содействия безопасности (ISAF) как результат более масштабного сближения между Россией и Западом, которое и Вашингтон, и его европейские союзники готовы продолжать. «Встреча в Лиссабоне это реальная возможность открыть новую страницу и похоронить призраки прошлого», - заявил на прошлой неделе во время визита в Москву накануне саммита генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен. (Расмуссен выступал с аналогичной просьбой в прошлом году, но тогда русские ее отвергли.)

А помощь НАТО в Афганистане определенно не помешает (хотя было бы лучше, если бы ее собственные члены действовали там поактивнее, поскольку некоторые из них не хотят посылать дополнительные силы, а те войска, что уже находятся в Афганистане, действуют там с очень строгими ограничениями). Но альянс должен четко понимать мотивы России. Первоначальная привлекательность российского содействия (Россия знает Афганистан благодаря своей длившейся десятилетие войне в этой стране) опровергается ее жестокостью. У афганцев не самые теплые воспоминания о бывших захватчиках, и нетрудно понять почему. Во время войны Советы уничтожили примерно 1 миллион афганцев, причем война эта велась с типичной для русских беспечностью и полным игнорированием необходимости завоевывать умы и сердца местного населения. Россия проводила ковровое бомбометание на огромных участках территории, устанавливала мины, которые до сих пор убивают и калечат мирных афганских жителей, а также истребляла целые деревни по подозрению в укрытии моджахеддинов. В отличие от русских, Международные силы содействия безопасности хоть и повергаются критике за нанесение потерь мирному населению во время атак беспилотников, но, по крайней мере, понимают, что гибель людей негативно влияет на их миссию, и поэтому вкладывают миллиарды долларов в проекты реконструкции. Согласно оценкам Организации Объединенных Наций, потери среди мирного населения в этой войне, которая длится почти столько же, сколько и советская, составляют где-то от 12 до 30 тысяч человек.

Более того, реальный вклад России будет невелик. Войска она направлять не будет, хотя это самый необходимый ресурс в противопартизанской войне, в которой успех зависит от распределения личного состава на обширной территории в удаленных районах. Согласно предварительной информации, русские в своей обещанной помощи ограничатся поставкой нескольких вертолетов и предоставлением военных инструкторов. Российская помощь миссии НАТО в Афганистане (причиной которой якобы является стремление не допустить закрепления воинствующих исламистов в соседних с ней государствах и обеспокоенность ростом количества наркоманов в стране из-за поставок афганского опиума) несопоставима с теми усилиями, которые она приложила для подрыва этой войны. Когда вскоре после 11 сентября Соединенные Штаты спросили Таджикистан, смогут ли они использовать территорию этой бывшей советской республики в качестве плацдарма для начала военных действий в Афганистане (у Таджикистана общая граница с Афганистаном длиной 700 миль), таджики ответили отказом, поскольку русские выкрутили им руки. Когда Соединенные Штаты убедили другую бывшую советскую республику Центральной Азии – бедную, не имеющую выхода к морю Киргизию – дать им возможность для создания на киргизской территории транзитного центра для переброски живой силы и техники в Афганистан, Россия немедленно выступила с жалобой и начала давить на правительство этой страны с тем, чтобы оно выгнало американцев. В прошлом году Россия убедила бывшего президента Киргизии Курманбека Бакиева изгнать США в обмен на кредит в 2 миллиарда долларов. Бакиев отказался от российского предложения лишь тогда, когда Соединенные Штаты пообещали киргизскому правительству утроить арендную плату за базу. В этом году Бакиева свергли в результате восстания, которое тайно спровоцировала Москва, и Россия теперь снова тихо уговаривает новое киргизское правительство выселить американцев.

Надо сказать, что в прошлом году Москва дала согласие на увеличение транзита грузов в Афганистан через российское воздушное пространство и территорию. Но это обязательство, принятое Россией спустя два месяца после того, как президент США Барак Обама объявил о начале вывода войск из Афганистана в июле 2011 года, указывает лишь на то, что Москва готовится к поспешному, как она считает, уходу американцев. Безусловно, Россия хочет, чтобы талибы, с чьими предшественниками она безуспешно воевала в 80-е годы, были разгромлены, а в Афганистане была восстановлена какая-то стабильность. В этом смысле у нее общая с НАТО основополагающая цель. Но важнее другое: она выступает против долговременного влияния Запада на данный регион, и этим объясняются ее смахивающие на шизофрению действия. На самом деле, цели у Кремля взаимоисключающие – ведь стабильный Афганистан с порядочным и представительным правительством в той или иной форме (именно в этом заключается объявленная миссия ISAF) не может существовать в центральноазиатском регионе, лишенном длительного военного присутствия Запада.

Но важнее всех этих факторов тот цинизм, с которым Москва будет использовать свое ничтожное содействие международным силам в качестве рычага давления на Запад во время переговоров по другим вопросам, от расширения НАТО до прав человека и противоракетной обороны. Прошло более двух лет с момента ее вторжения в Грузию, а Россия продолжает оккупировать территории своего соседа, делая бессмысленным достигнутое при содействии Евросоюза соглашение о прекращении огня, подписанное в конце войны. Россия признала самопровозглашенные территории Абхазию и Южную Осетию и выдала их гражданам российские паспорта, что является нарушением норм международного права. В августе Россия развернула в Абхазии высокоточные комплексы ПВО, а также подписала соглашения о создании постоянных военных баз на обеих территориях. Нет сомнений, что Москва будет использовать свою незначительную помощь в Афганистане в качестве козырной карты для укрепления собственных позиций в Грузии – стране, которая в качестве приоритетной задачи выдвинула интеграцию с Евросоюзом и НАТО и ориентацию на Запад. Кроме того, Россия уже попросила снять ограничения по количественному составу тех «миротворцев», которые находятся на самопровозглашенных территориях.

Настаивая на том, чтобы Запад санкционировал оккупацию суверенного государства, Москва оспаривает натовскую расстановку сил в самих странах-членах альянса. В проекте соглашения о сотрудничестве между Россией и НАТО, который российский министр иностранных дел Сергей Лавров вручил в декабре прошлого года Расмуссену, русские настаивают на том, чтобы альянс ограничил численность войск, развернутых в странах советского блока (в так называемой «сфере привилегированных интересов» России), тремя тысячами, и чтобы количество самолетов, базирующихся в этих странах, не превышало 24, а срок их пребывания там – 42 дня в году. Такие требования представляют собой неслыханное посягательство на процесс принятия решений ненаступательного характера в странах-членах НАТО.

Чтобы понять, как Москва смотрит на свои взаимоотношения с Вашингтоном, лучше всего послушать российских лидеров в моменты их откровения. «Давайте не будем себя обманывать, - заявил в прошлом году в интервью одному российскому журналу посвященный в кремлевские дела Глеб Павловский, - Обама нам не союзник. Вспомните, Обама не пользуется поддержкой, и он стоит на краю пропасти… Мы ему нужны больше, чем он нам». Как и в большинстве сделок, российское предложение о содействии НАТО в Афганистане предусматривает встречные услуги. Американцам и их союзникам надо тщательно подумать о том, чего от них потребуют взамен на эту ничтожную помощь.

Джеймс Керчик – живущий в Праге внештатный автор "Радио Свободная Европа / Радио Свобода". Он также является пишущим редактором The New Republic.