Тусклый свет одинокого люминесцентного стержня мигал и подрагивал, превращая мрачную спальню в театр теней. Желтоватые отблески и темные провалы прыгали по резным панелям стен, ползали по корешкам древних переплётов на книжной полке, забирались в складки тяжелых занавесей. И странным контрастом с вечным танцем света и тени - неподвижное распростертое тело на широкой кровати. Сухие жилистые руки замерли, сложенные на застывшей груди; резкие черты лица в отблесках светильника заострились еще больше, превращаясь в химерную маску. Время от времени отсветы падали в дальний угол комнаты, выхватывая из темноты очертания ещё одного человека, который сжался в кресле, обхватив голову руками.

Час назад сердце Дарта Аллидуса, последнего повелителя ситхов, остановилось навсегда.

На протяжении последних восьми сотен лет ситхи погибали от рук своих учеников. Взяв от наставника все и дополнив знания собственным опытом, ученик бросал учителю вызов - и, как правило, побеждал. В противном случае ученик терял жизнь, а учитель искал нового последователя. Выживали исключительно сильнейшие, и потому династия Бейна крепла от поколения к поколению.

Теперь же древняя традиция прервалась.

Человек, скорчившийся в кресле возле смертного ложа Аллидуса, был его учеником; но учитель погиб не от его рук. Аллидуса сжёг изнутри яд диоксис. Обычный человек погиб бы почти мгновенно, а ситх боролся больше недели. И всё же даже Тёмная Сторона не дала ему достаточно могущества, чтобы остаться в живых.

Аллидус умирал медленно, неспособный ни заснуть, ни потерять сознание. К концу четвёртого дня, оставив надежду, он приказал своему ученику, Дарту Индигнусу, убить его. И тот отказался. Убийство ослабевшего, наполовину разбитого параличом учителя не несло чести, не демонстрировало могущества ученика и не делало его достойным наследником титула Повелителя Тьмы. Потому Индигнус оставил судьбу учителя на попечение Силы. Если Аллидус достаточно силён - он поправится. Если нет - значит, он был недостоин жить.

Аллидус оказался недостоин.

Пальцы Индигнуса сжались крепче, до боли вцепляясь в короткие темные волосы; стиснутые веки дрожали. Была еще одна причина не убивать учителя; причина, о которой ситху лучше никогда не говорить. Несмотря на немалые успехи и силу, Индигнус всё ещё не справился с одним существенным недостатком. Он всё ещё был слишком привязан к учителю.

Индигнус в совершенстве владел множеством различных техник, лучше всего отточив умение выпивать жизнь, но принимать решения в одиночку опасался. Полжизни советы и наставления Аллидуса направляли его, помогали выбрать единственно верный путь, а теперь... Теперь молодой ситх остался один. Не отделившись от учителя сознательно, не пройдя последнего испытания. Индигнус не представлял, как сможет самостоятельно завершить обучение.

Изо рта вырвался судорожный выдох. Наконец отняв руки от лица, Индигнус взглянул на бездыханное тело учителя; Аллидус казался обманчиво спокойным, как и при жизни, - словно прилег отдохнуть на минуту. Вот только рассредоточенная аура его заполняла сейчас все помещение, не концентрируясь в теле. Резкие тени прыгали по неподвижному лицу, ни на миг не прекращая свой жуткий танец; Индигнус задержал дыхание, и зловещая тишина усилила чувство пустоты.

Перед смертью учитель дал ему последние наставления и поручения: предать тело погребальному огню, изучить несколько трактатов, в охоте за которыми Аллидус и пожертвовал жизнью, встретиться с парой связных, чтобы окончательно взять на себя дела... и найти ученика.

Последний пункт оказался самым сложным. За прошедшие десять лет обучения Индигнус ни разу всерьёз не задумался о собственном преемнике. Было еще слишком рано даже для финального испытания, не то что для поиска нового ученика... Молодой ситх не только не знал, как обучать наследника: он даже не имел представления, откуда начать поиски достойных кандидатов. И задав вопрос Аллидусу, Индигнус впервые в жизни не получил ответа.

Только суровые слова: "Обучение собственного ученика будет твоим испытанием. Не подведи меня".

Теперь Аллидус замолчал навсегда, и судьба Ордена Ситхов легла на юношеские плечи Дарта Индигнуса, последнего Повелителя Тьмы. А значит, он должен суметь найти ученика. Иначе восемь столетий окажутся потрачены зря.




Ардан едва поспевал за своим механическим спутником. Дроид был выше мальчика вдвое и мерял грязный пермакритовый тротуар широкими, размашистыми шагами. Неоновые огни слабо отсвечивали от тусклого хромированного корпуса, под ногами то и дело звенели пустые бутылки; а местный люд продолжал пьянку, полулежа на тротуаре и не обращая на странную парочку никакого внимания.

- Стой, Диди! Я устал!

- Отрицательно, - ровно прогудел дроид, не поворачивая головы. - Слишком опасно.

- Мне плевать, - плаксиво проговорил Ардан. - Эй! Я же человек! Ты не сечешь, что я не могу бежать вечно? Если я задохнусь и не смогу идти, нас тем более спалят!

"Диди" не ответил. Как любой медицинский дроид, он отлично знал возможности организма шестилетнего ребёнка человеческой расы. Достаточно, чтобы не сбавлять шага и продолжать двигаться к укрытию. Шанс убежать есть всегда. Шанса выстоять против полудюжины разъярённых здоровенных гуманоидов, не обладая значительной физической силой, быть не может. Хорошо хоть на этой улице, кроме пьяниц, никого нет; гуманоиды наверняка все еще продираются через плотную толпу на рынке в двух кварталах отсюда.

- Не могу больше, - прохныкал Ардан, размазывая слёзы по щеке кулаком с зажатыми в нём кредитками. Вокодер Диди издал что-то похожее на презрительное фырканье.

- А придётся. Иначе у тебя даже не будет времени подумать, у кого можно воровать, а у кого нельзя.

- Откуда ж я знал... - попытался оправдаться мальчик.

- Не разговаривай и дыши ровнее. Иначе и до следующего угла не добежишь, - посоветовал дроид, по-прежнему не оборачиваясь. Ардан обиженно засопел за спиной, но послушался. За полгода, проведенные с Диди, он уже уяснил, что слушаться советов меддроида относительно собственного тела бывает очень полезно. - Считай шаги. Вдох на четыре шага, два шага пауза, выдох - шесть, опять пауза.

Сосредоточиться на дыхании и количестве шагов, когда за тобой гонятся бандиты, - не самая лёгкая задача, но Ардан снова не стал спорить. Только всхлипнул, шмыгнул носом и открыл пошире рот, чтобы легче было дышать. Во рту уже пересыхало, но это была такая мелочь... по сравнению с тем, что может быть, если их догонят.

Ардан отлично знал, что это такое - когда тебя бьют. Когда он ещё жил в приёмной семье, побои от старшего брата были привычным делом. Не каждый день, конечно. Это было бы слишком подозрительно - каждый день падать с лестницы, крыши или наталкиваться на грабителей, и отчим мог бы понять, что постоянные ушибы, вывихи и ссадины младший, приёмный ребёнок получает отнюдь не в результате несчастных случаев. Тем не менее, "несчастные случаи" происходили достаточно часто, чтобы мальчишка решился сбежать из дома. И не просто сбежать, а прихватить с собой все деньги ненавистного старшего брата, а самому ему подкинуть в постель ядовитого жука. По правде говоря, Ардан не был уверен, что жук действительно ядовитый, но ему отчего-то очень этого хотелось. Проверить, так ли это, мальчику уже не было суждено - к тому моменту, когда брат мог вернуться домой, Ардан уже был на другом конце города. И возвращаться не собирался.

Но если сбежать от брата долгое время казалось невозможным, и оставалось учиться терпеть и строить мысленные планы кровавой мести - то сейчас главной целью Ардана стало любой ценой избегать побоев. Не самый ценный навык для уличного воришки в цивилизованных местах, где нет никого агрессивнее полицейских с парализаторами; но трущобы Фондора назвать оплотом цивилизации просто не поворачивался язык. Ардан порой подозревал, что полиции здесь не то что не существует - её никогда не было, и никому даже не приходило в голову её организовать. Во всяком случае, он ни разу не видел ни одного, даже самого захудалого дроида или ополченца, который бы отвечал за что-либо, подобное правопорядку. Законы каждый устанавливал для себя сам - и чем ты сильнее, тем больше людей будут жить по твоим законам. Силой шестилетний мальчишка похвастаться никак не мог. Приходилось полагаться на ловкость, скрытность, скорость и способность уворачиваться от бластерных выстрелов. Последнее казалось необъяснимым, но было очень полезным. За всё время воровской жизни в Ардана никто не сумел попасть. Пьяницы, конечно, стреляют не очень метко, но шанс получить шальной заряд всегда есть; однако Ардан за долю секунды до попадания угадывал, куда придётся выстрел, и успевал увернуться.

Головорезы, гнавшиеся за Арданом и Диди сейчас, бластерами вооружены не были; но мальчик благоразумно считал, что в случае чего от дальнобойного оружия он увернётся с большей вероятностью, чем от виброклинка, пролетающего возле головы, или от неожиданно приставленного к спине ножа. Он не раз видел, как пьяные бандиты убивают друг друга. Мальчишка давно не боялся за этим наблюдать - наоборот, это давало ценные знания об основных боевых приёмах и видах оружия местной шпаны. Ножи, кастеты, "розочки" из разбитых бутылок, выдранные неизвестно откуда куски арматуры... здесь, в трущобах, оружием ближнего боя могло стать что угодно. Да и дальнего боя тоже - метание бутылок в голову противника было неизменной традицией всех пьяных драк.

Ардан зазевался и едва не пропустил очередной поворот. Воришка пробежал бы мимо, если бы цепкая механическая рука Диди не схватила его за шиворот грязной рваной рубахи и не утянула в подворотню. Здесь было меньше неоновых вывесок, меньше шума - и ни одной живой души. С трудом удержав равновесие, Ардан снова бросился бежать за дроидом.

- Далеко ещё? - буркнул мальчик, пытаясь сохранить только было наладившийся ритм дыхания. Ему давно не приходилось бегать на такие длинные дистанции. Обычно зашкаливающий в крови жертв алкоголь мешал заметить кражу.

- Недалеко, - туманно отозвался Диди. - Мы и так неплохо оторвались. Они сейчас, должно быть, как раз заканчивают крушить рынок. Скажи спасибо, что они не на спидере, иначе ты уже был бы мёртв.

Мёртвым Ардан быть не хотел; он слабо представлял себе, что они чувствуют, но внешний вид местных убитых вызывал ассоциации только с болью от побоев и с той гранью, когда от неё теряешь сознание. Когда уже отключился, боли нет, но вот до этого... а умирать, по представлениям мальчика, было ещё хуже. Так что он буркнул "спасибо", вызвав очередную имитацию фырканья со стороны дроида, и продолжил бежать, втягивая и выпуская воздух шумно, словно ездовое животное. Отросшие, растрепанные черные волосы липли к взмокшему лбу и шее.

Диди не соврал; метров через двести он остановился и вытянул палец. Ардан резко затормозил, хрипло втянув в себя воздух; прямо рядом с беглецами в стене красовался черный провал.

- Лезь сюда.

Ардан с опаской засунул голову в дыру; размера дыры хватало, чтобы пролезли оба сообщника, и оттуда даже не воняло, но это не прибавляло доверия. Круглые бирюзовые глаза мальчика таращились, силясь разглядеть хоть что-нибудь.

- Ты уверен?

- Лезь, сейчас не время ориентироваться на твои перинатальные матрицы и фобии, - отрезал Диди и для пущего энтузиазма подтолкнул мальчика коленом, пропихивая внутрь, затем, прежде чем Ардан успел что-либо сказать или сделать, залез следом и опустил на дыру какую-то заслонку.

- Что ты тво...

Ардан замолк, когда Диди включил прожекторы в своих глазах, чтобы мальчик смог что-либо разглядеть. Разглядывать, впрочем, оказалось особо нечего: потрескавшиеся стены, заваленный обвалившейся штукатуркой и прочим хламом пол. Никакой мебели или техники. Зато выяснилось, что здесь без труда можно было выпрямиться и спокойно идти, а не ползти на карачках, как подумал мальчик сперва. Ардан потянулся, уперся ладонями в колени и уставился на безэмоциональное, плоское лицо Диди снизу вверх. В тишине тяжелое дыхание после пробежки било по ушам.

- Ну и... куда она ведёт?

- На уровень ниже, - ответил дроид. - Согласно моим схемам, чуть дальше будет пандус, а затем старый механический лифт. Должен быть исправным, по идее.

- Они не допрут искать нас на других уровнях, - подхватил мальчишка, выпрямляясь. - Диди, ты - гений! Только расскажи, чем тот уровень отличается от этого.

Дроид и его малолетний компаньон не спеша зашагали вглубь коридора. Мусор шуршал под ногами.

- В этом районе он заброшен. Освещения почти нет. Вентиляции почти нет. Душно, смог. Майноки летают - доедают остатки кабелей.

- Расчудесно! - присвистнул Ардан. - И надолго мы туда?

- Думаю, суток хватит. Они как раз успеют напиться достаточно, чтобы забыть не только твоё лицо, а и сам факт твоего существования.

- А жрать мы там что будем?

С момента побега из дому вопрос "что поесть" для Ардана всегда был особо животрепещущим. Но если в бандитских трущобах можно было украсть деньги на еду, а то и саму еду, то в заброшенном районе даже наличие денег никак не поможет наполнить желудок. Если там и оставалось что-то съедобное - время давно его уничтожило.

- Будь ты экзогортом, я бы посоветовал тебе майнока. Но силиконовая еда тебе не подходит.

- Меньше заумностей, Диди! - оборвал мальчик, помотав лохматой головой. - Я всё равно не разбираюсь в этих твоих белках, жирах и силиконах. Ты только сломаешь мне голову.

- Скорее починю - всё-таки это моя первостепенная программа, - бросил Диди, сворачивая налево. Свет прожекторов прорезал тьму всего на пару метров, так что резкий и довольно крутой наклон оказался рядом совсем неожиданно. - Как я и говорил - пандус. Осторожнее.

- Я и так осторожен, - огрызнулся мальчишка, замедлив шаг и придерживаясь рукой за дроида, чтобы не поскользнуться и не покатиться кубарем вниз вместе с мусором. - Жучье мясо, как же неудобно... Так всё-таки, ты не ответил. Что насчёт жратвы?

- Скажи спасибо, что я думаю за тебя, - прогудел Диди, - и что я положил в твой рюкзак немного сухпая. На сегодня тебе должно хватить. Если будешь экономен.

- Ты шарился в моих шмотках?

- В отличие от тебя, я не вор. Также я не дроид-полицейский, а потому украденное тобой возвращать хозяевам не собираюсь. Отсюда вывод: я ничего не трогал, только положил еду.

- Да ладно, я тебе доверяю в этом, - буркнул Ардан и улыбнулся, пытаясь как-то скрасить свой недовольный вид, который дроид вполне мог принять на свой счёт. На самом деле воришка был зол в первую очередь на себя и на бандитов, а потом уже - на Диди. На себя - что недостаточно осторожен и недостаточно удачлив, чтобы всё время оставаться незамеченным; на бандитов - что так невовремя очнулись и так несправедливо и некстати пекутся о своих деньгах; на Диди - что не выражает должной степени сочувствия и заставляет Ардана выкладываться на пределе физических возможностей. Бегать, не есть, дышать выхлопными газами, клубящимися на нижних уровнях... Возможно, эти испытания в конечном счёте делали мальчишку сильнее, но всё, о чём он думал сейчас, пытаясь восстановить дыхание после кросса, - так это о том, что всё это ужасно выматывало. Что будет потом, не так важно; важно то, что сейчас, после погони, Ардан чувствовал себя страшно уставшим, дыхание было шумным и тяжёлым, в груди горело. А отдышаться никак не получалось - воздух в коридоре был спёртым и вонял плесенью, что казалось совсем уж странным при сухих с виду стенах.

К счастью для Ардана, лифт оказался недалеко; прямо в конце спуска маячила массивная ржавая решетка, за ней - ещё одна. Сбоку торчала панель с круглой кнопкой; краска на панели давно растрескалась и местами облупилась, но всё ещё удавалось разглядеть жёлтые и чёрные косые полосы.

- А оно... оно ещё пашет? - осторожно поинтересовался Ардан, с опаской глядя на ненадёжную конструкцию. Диди подошёл к панели; круглые глаза дроида замерли, сканируя устройство.

- Удивишься, но должно работать. - С этими словами дроид наклонился и легко поднял сперва внешнюю решетку, - отъехав вверх, та издала щелчок и застопорилась, - а затем внутреннюю. - Залезай.

Освещение в кабине не работало. Воришка с опаской покосился на лифт, но спорить не стал. Залез внутрь, встал на носки и немного покачался, оценивая прочность пола.

- Он нас выдержит? Выглядит хреново.

Вместо ответа Диди тоже забрался в кабину; механическая рука телескопически вытянулась наружу и нажала на кнопку. Диди спрятал руку обратно. Над головой что-то затарахтело, кабина лифта покачнулась. Ардан вскрикнул и упал, прижавшись к полу.

- Трусишка, - констатировал дроид. Лифт ещё раз покачнулся, заставив Ардана крепче вцепиться в пол и зажмуриться. - Так все лифты себя ведут. Мы не падаем, мы спускаемся.

Воришка помотал головой. Лифт снова тряхнуло, на этот раз сильнее, и кабина с мерным гудением поползла вниз.

- Вот видишь? Уже едем, - продолжал Диди. - Вставай. Если поранишь ладонь об эти ржавые решетки, придётся отрезать руку. Здесь всё кишит микробами.

Микробами никакого ребенка не напугаешь, а вот угроза отрезать руку, пусть и высказанная в мягкой форме, подействовала; Ардан взялся за стену и медленно, неуверенно поднялся на ноги. Затем вцепился в Диди - как в самый безопасный в данный момент объект.

- Так лучше? - участливо поинтересовался дроид.

- Теперь я знаю, что ненавижу лифты, - буркнул Ардан, теснее прижимаясь к Диди. Дроид положил прохладную металлическую ладонь мальчику на спину.

- По дороге обратно поненавидишь ещё раз.

- Не-е-ет... - простонал мальчишка. - Может, всё-таки есть другой путь?

- Ну, ты можешь остаться жить внизу, если хочешь.

- А хоть бы и так, - огрызнулся Ардан, пряча лицо на хромированной груди дроида. Во всяком случае, темный и страшный нижний уровень пока был просто сказкой-страшилкой, в отличие от лифта, который покачивался и угрожающе гремел прямо сейчас. Отсутствие освещения не добавляло веры в исправность лифта.

- Не вопрос. - В электронном голосе Диди не было и намёка на иронию. - Если ты готов искать в заброшенном районе еду сам - это твой выбор.

Мальчик обиженно молчал. Диди был прав, но признавать это совершенно не хотелось.

- Значит, сейчас я отвожу тебя вниз и возвращаюсь, а ты остаёшься, - прогудел дроид спустя какое-то время. Ардан резко вскинул голову и распахнул глаза.

- Ты рехнулся?!

- Отрицательно. - Воистину, только дроид способен издеваться с абсолютно серьёзными интонациями. - Ты захотел жить внизу. А моя программа предписывает выполнять желания органических существ.

- Я же не это имел в виду... - Ардан захныкал, не найдя лучшего аргумента. У Диди был просто-таки дар доводить других до бессильной злобы своей логикой и манерой цепляться к словам. Во всяком случае, Ардана во время споров с механическим напарником это чувство посещало регулярно. Спорить мальчик не умел, и, не сумев убедить собеседника в первую же минуту, отчаивался, не зная, как доказать свою правоту. Не то чтобы он надеялся, что слёзы разжалобят Диди и заставят согласиться, - от обиды их просто невозможно было сдержать. В такие моменты хотелось убежать куда-нибудь и не видеть злорадствующего Диди вовсе, и пару раз Ардан именно так и делал - и попадал в очередную передрягу, из которой его выручал всё тот же дроид. После чего, естественно, общение с Диди становилось ещё менее приятным.

Лифт с грохотом остановился, заставив Ардана вскрикнуть и вцепиться в дроида ещё крепче.

- Приехали, - невозмутимо констатировал Диди. После нескольких бесплодных попыток осторожно отцепить от себя ребёнка дроид протянул вперед руки и снова поднял решетки. - Вылезай.

Ардан отрицательно помотал головой и спрятал лицо, уткнувшись в тускло переливающийся металлический корпус дроида.

- А если я начну вылезать, а лифт обвалится? И я упаду?

- Конечно, куда лучше, если крыша лифта упадёт на тебя и раздавит, - заметил Диди, выволакивая мальчишку из ржавой кабины. - Видишь? Ничего не обвалилось и ты не упал. И вообще, пора бы уже и привыкнуть. С твоим-то образом жизни.

Ардан уже не слушал; он вглядывался в темноту и в светлые круги от прожекторов дроида на полу. Словно никуда и не спускались - тот же мусор, та же штукатурка, тот же спертый воздух с привкусом плесени. Разве что, может быть, уровнем выше всё-таки было самую малость посвежее.

- Пошли, - подтолкнул мальчика в спину Диди, - выйдем на улицу.

- А, так это ещё не улица? - удивился Ардан. За время поездки в лифте он уже и забыл, что находится в здании, - настолько сосредоточился на том, чтобы не упасть на дрожащем ржавом полу. Впрочем, свойство Ардана сосредотачиваться исключительно на происходящем в данный момент и быть крайне рассеянным относительно событий прошлого и будущего уже давно не удивляло его спутника. Так что Диди, вопреки обыкновению, просто промолчал, не утруждая себя сочинением очередных язвительных замечаний.

Выход на улицу оказался проломом в стене вроде того, через который дроид и мальчишка влезли в здание уровнем выше; только этот был побольше и ничем не закрывался, а за ним вместо сияющей неоновыми вывесками и люминесцентными фонарями улицы висела чернота, и воздух возле пролома оставался мертвенно-неподвижным. Ардан помахал у лица ладонью.

- Расчудесный воздух, - проворчал он. - Целые сутки таким дышать - это же рехнуться можно.

Диди изобразил красноречивый вздох.

- А еще десять минут назад ты хотел здесь жить. Посмотрим на твоё желание к завтрашнему дню.

Ардан рыкнул, словно разозлённый щенок, но ничего не ответил - не хотелось нарываться на очередную порцию ехидства, нравоучений и вырывания слов из контекста. Убежать и спрятаться от обидчика сейчас было некуда, так что пришлось молча шагать за дроидом - и слава лунам, что просто шагать, а не бежать, задыхаясь и пытаясь одновременно сосчитать шаги, вдохи и выдохи и не потерять из виду напарника.

- Надеюсь, ты знаешь, где здесь можно сносно перекантоваться, - буркнул мальчик через несколько минут.

В голосе Диди зазвучало нескрываемое превосходство:

- Скажи спасибо, что я всегда думаю о таких вещах за тебя.

С момента смерти Дарта Аллидуса, последнего истинного повелителя ситхов, прошло два месяца. Как и завещал учитель, его тело превратилось в горстку пепла, которую ученик заключил в небольшой сосуд с узким горлышком, высеченный из цельного куска пермакрита. В горлышко сосуда Индигнус поместил кристалл светового меча учителя, запечатал дюрафиллом, который обычно использовался для заделывания трещин в корабельных корпусах, и наложил на своеобразную пробку заклятье - чтобы всё, что осталось от Аллидуса, охраняла сама Темная Сторона. Отдав дань уважения учителю, Индигнус поставил сосуд в одной из стенных ниш опустевшей спальни Аллидуса. С тех пор он завел привычку каждый день медитировать, глядя на сосуд и задавая вопросы Силе - словно разговаривал с учителем. Иногда в смутных потоках темной Силы мерещился ответ, чудился едва слышимый неразборчивый голос - слов различить не удавалось, только интонацию: то ирония, то теплота, то упрёк. Упрёк звучал в призрачном голосе чаще всего, и Индигнус понимал, почему. Ловить образы и смутные видения будущего можно бесконечно, но время не стоит на месте. Чем дольше он тянет с поисками и обучением последователя - тем дальше отодвигает собственное становление и тем под больший риск ставит само существование Ордена Ситхов.

Предшественники Индигнуса старались выбирать себе в ученики личностей более-менее зрелых, имеющих свои, особые взгляды на жизнь - и при этом не испорченных джедайскими идеалами. И на то были свои причины. Из ребенка легче выковать то, что нужно, сокращается процесс ломки - но итогом становится то, жертвой чего был сам Индигнус. Несамостоятельность и зависимость. Или же, как другая крайность, ученик впадал в безумие, постоянно находясь на грани с самого детства.

Поиск зрелого существа, чувствительного к Силе и проигнорированного джедаями, требовал долгих лет наблюдения и осторожного прощупывания. Индигнус этих лет в распоряжении не имел. Не найдя в записях учителя никаких намеков на возможных последователей, молодой ситх решил пойти другим путем.

Все же склонить на сторону Тьмы джедая.

За столетия так называемого процветания, в отсутствие необходимости борьбы, Орден Джедаев перестал совершенствоваться - поколение за поколением ситхи убеждались в этом. Он медленно, но верно прогнивал изнутри, разрушаемый ростками конфликтов и разногласий. Несколько несогласных Индигнус уже на примете имел - по долгу дипломатических и торговых дел учителя ему нередко приходилось пересекаться с джедаями, и некоторых можно было найти... интересными. Отрадное разнообразие на фоне одинаковой, словно заводской, правильности джедаев.

Индигнус принялся прощупывать старые наметки. Ничего не значащие встречи в разных уголках Галактики - то в образе торговца, то дипломата; иногда даже джедая. Заменить алый кристалл в световом мече на светло-зелёный, скрыть свою Тьму в Силе, отрастить усы и бородку, вставить в тёмно-карие глаза фиолетовые линзы и взять другое имя - и вот он уже один из многотысячного ордена, где никто не знает абсолютно всех по имени, кроме, разве что, Высшего Совета. Индигнус был достаточно благоразумен, чтобы держаться от Совета подальше.

Кандидаты отсеивались один за другим, вселяя в ситха все более гнетущее чувство разочарования. Те, кого он знал еще падаванами, юными, горячими, мечущимися из крайности в крайность, успели вырасти - и превратиться либо в косных и фанатичных рыцарей, либо во флегматичных, отстраненных от всего сущего монахов, не проявляющих даже доли тех амбиций, которые виделись раньше. Маскировка не позволяла прощупывать собеседника активно, но отсутствие искры Индигнус отличал от умения искусно ее скрывать сразу.

Более старшие джедаи со временем не слишком менялись. У них была другая почва для жесткого отбора. Глупость, слабость, отсутствие внутреннего стержня... Стержень все равно пришлось бы сломать - чтобы выковать заново. Но невозможно выковать то, чего никогда не существовало.

Ответ пришел с неожиданной стороны. Индигнус прилетел на Корускант под личиной джедая для встречи с рыцарем, с которыми они считались хорошими друзьями - тви'леком Кар'улом Джартом. Кар'ул был невероятно рад встрече, без умолку болтал о своем многообещающем падаване - человеческом мальчике по имени Ярий Тай; судя по рассказу, мальчик был даже более подходящим кандидатом, чем его наставник, и Индигнус уже думал было ненавязчиво намекнуть, что не против с ним познакомиться - как Кар'ул неожиданно пригласил "друга" на спарринг.

- Давай, мы уже восемь лет знакомы, а ни разу так и не потренировались вместе! - подбивал тви'лек, глядя на Индигнуса горящими голубыми глазами - почти того же оттенка, что и его ухоженная кожа. Кончики его головных отростков-лекку подрагивали от возбуждения.

Индигнус согласился. Он никогда не рисковал приходить в Храм, хотя и не сомневался, что сможет укрыться от большинства джедаев; приглашение Кар'ула стало для молодого ситха своего рода вызовом, пусть и относительно безопасным. Выбранный тви'леком тренировочный зал находился далеко от башни Совета и покоев магистров. Пару часов там можно провести незамеченным.

Тренировка действительно прошла спокойно; Индигнус ожидал, что скрывать свою Тьму в бою будет сложнее, но для поединка с Кар'улом не пришлось призывать Силу ни для чего, кроме управления мечом и пары безобидных толчков. Время от времени Кар'ул брал передышку; тогда Индигнус забавы ради сражался с другими джедаями - и так столкнулся с рыцарем Талис Паикс.

Внушительный потенциал Силы в ней почти не выдавал себя - сперва Индигнус не обратил на девушку никакого внимания и заинтересовался лишь после нескольких минут поединка. У Талис хватало амбиций - она получала удовольствие от спарринга и вместе с тем старалась получить превосходство над противником, в ее стиле боя было больше атакующих элементов, чем защитных. Индигнус прекрасно знал о строгом отношении Ордена к личным вопросам - и тем приятнее было его удивление, когда Талис принялась открыто флиртовать.

- М-м, секундочку, - мурлыкала она с полуулыбкой и изящным движением поправляла сбившийся воротник или упавший на лицо непослушный локон, не отводя взгляда чуть раскосых светло-зеленых глаз от глаз соперника.

Она была очень хороша собой. Под грубой, невзрачной джедайской робой отчетливо выдавалась высокая грудь, ритмично покачивались в такт движениям округлые бедра. Обманчиво тонкие и холеные руки уверенно сжимали рукоять меча и направляли Силу. Пухлые щеки и полные, сочные губы приковывали к себе взгляд. Распущенные волосы цвета светлой меди крупными локонами падали на плечи.

Все больше раскрывая Талис в поединке, Индигнус наконец понял, почему принять приглашение Кар'ула оказалось так легко. Его вела Сила.

Самой сложной задачей было вытащить домоседку Талис из Храма. Но здесь Индигнус позволил себе не торопиться и действовать последовательно и осторожно. Сперва тайные свидания в кантине неподалёку от Храма, все продолжительнее и чаще; затем пара-тройка своеобразных побегов, когда ситх и его потенциальная ученица по нескольку дней проводили вместе, вдали от Храма, в гостиницах и на съёмных квартирах; а через месяц такой жизни, осторожно заговорив про бегство от Ордена ради жизни вдвоём, Индигнус получил согласие.




- Ты всё-таки сделала это!

Талис улыбнулась, изогнув тонкую, как ниточка, бровь. Мягкий свет утреннего солнца и отсветы от пастельных стен гостиничного номера придавали чертам лица девушки особую нежность.

- Ты уверена, что тебя никто не будет искать?

Рыцарь смешно фыркнула, обвивая тонкими руками шею Индигнуса.

- Формально я в отпуске на месяц, чтобы решить кое-какие дела на Дануре. К тому же я совершенно случайно потеряла храмовый комлинк, - Талис невинно захлопала ресницами.

- Вот уж не подумал бы, что ты способна на такую авантюру, - хохотнул Индигнус, привлекая девушку к себе за талию. Та легонько толкнула любовника в плечо, второй рукой стараясь отцепить его ладонь.

- Нобс, прекрати это, - несмотря на отрицание, на лице Талис играла улыбка, а в голосе не было ни капли раздражения.

- Что прекратить? - искренне удивился ситх, с прищуром глядя в зелёные глаза будущей ученицы и поглаживая её плечо. Талис упёрлась обеими ладонями ему в грудь и мягко надавила, пытаясь отстраниться или оттолкнуть. Индигнус заинтересованно наблюдал за её бесплодными и не слишком усердными попытками.

- Уфф... - девушка наконец обессиленно опустила руки и с лёгким упрёком уставилась в скрытые фиолетовыми линзами глаза ситха. - Ты невозможный. Ты в курсе?

Индигнус кивнул, чмокнул Талис в нос (при этом она скорчила забавную рожицу) и не без сожаления отпустил. Рыцарь покачала головой с выразительным вздохом.

- Чуть не задушил, - хихикнула она, усаживаясь на круглый молочного цвета пуф возле стены. Забросив ногу на ногу, Талис сложила ладони на колене, снова вздохнула и уставилась на Индигнуса. - Ну и? Что ты хотел мне рассказать?

Индигнус уселся перед ней на пол, скрестив ноги, словно для медитации.

- Ты когда-нибудь интересовалась техниками Силы... вне основной учебной программы Ордена?

- Ну, допустим, - согласилась Талис, склонив голову набок. Весело прищуренные светло-зеленые глаза продолжали изучать лицо Индигнуса.

- Какими именно?

- Всё тебе расскажи! - девушка устроилась поудобнее на мягком сиденье. - Ладно, если без шуток - изучала некоторые атакующие техники, которые почему-то принято считать исключительно ситскими. Удушение, например... По-моему, джедаи многое теряют, полагаясь во время атаки исключительно на световой меч.

- Ты читаешь мои мысли! - Индигнус изобразил изумление настолько правдоподобно, что почти сам поверил в него. - Я тоже их изучал, пока был вдали от Ордена. Конечно, информации об этом мало, какие-то крохи, и те попадались случайно... Но мне было очень интересно.

- И что же ты узнал? - мелодично протянула Талис, наклоняясь к ситху и подпирая подбородок безупречно ухоженной рукой. В раскосых глазах промелькнул огонёк интереса.

Индигнус подался навстречу и заговорщицки прошептал:

- Смотри сюда...

Кончики пальцев ситха засветились, затем на них затрещали электрические разряды. Одной рукой ситх коснулся колена Талис, и она с тихим вскриком подпрыгнула - скорее от неожиданности, чем от боли. Индигнус умел генерировать молнии смертоносной мощности, но пока не собирался об этом говорить - для демонстрации было достаточно даже небольшой искорки.

- Что это?!

- Это - Молнии Силы! - с гордостью произнёс Индигнус, внутренне давясь смехом. Если жалкая искра так впечатлила взрослого небесталанного рыцаря-джедая, то можно представить качество защиты воинов Света от подобных атак... "М-да". - Правда, больше у меня пока, хоть убей, не получается. Или описание, которое я нашёл, неполное, или я просто на это не способен... - Индигнус с наигранной печалью вздохнул.

- Покажешь описание мне? - с любопытством предложила Талис. - Может, у меня получится.

- Давай, - обрадованно подхватил ситх. Талис не уловила ни намёка на его настоящие эмоции - уж что-что, а скрывать мысли на инстинктивном уровне Индигнус научился уже в первый год знакомства с Аллидусом. Старому учителю доставляло удовольствие время от времени вслух анализировать разные аспекты жизни ученика, которые тот хотел бы оставить при себе. Причем, что характерно, приправляя анализ ехидными комментариями, от которых хотелось разорвать горячо любимого и уважаемого наставника на месте.

Индигнус порылся в карманах и выудил небольшой скомканный листок флимсипласта. Расправив и по возможности разгладив, протянул девушке.

- Вот. Я немного не понял здесь, - он ткнул в первое попавшееся предложение.

- Дай прочитать, - Талис нетерпеливо оттолкнула его руку и наклонилась почти вплотную к флимси, разглядывая текст. Не отрывая взгляда от букв, девушка приподняла ладонь, сосредоточилась, стараясь выполнить инструкции; через пару минут на самых кончиках её пальцев начали трещать невидимые микроразряды. Не прекращая их генерировать, джедай прочитала текст ещё раз от начала до конца, затем взглянула на руку, нахмурилась, но так и не получила ни одной видимой искры.

- Наверное, текст неполный, - посетовал Индигнус. - Ведь если верить истории, то сравнительно мощный разряд мог выдать любой ситх, даже самый захудалый...

- Или техника черпает Силу из темных эмоций, - предположила Талис, снова пробегая глазами по невнятным строкам. - Видишь? - длинный ноготь, покрытый зелёным лаком, ткнулся в какое-то слово. - Здесь сказано, что нужно использовать свою ненависть и направлять на врага. А мы так не можем. Нужно придумать какой-то способ получить молнии, не прибегая к разрушительным эмоциям, и тогда у нас получится нечто большее.

"Пока ещё не готова", - с досадой подумал Индигнус. Но он готов был ждать. Попробовав мощь на вкус, Талис уже не захочет её терять. И в конце концов, когда её эксперименты по обучению тёмным техникам через светлую сторону Силы провалятся - она обратится к Тьме, чтобы обрести могущество. И обратится искренне, будучи убеждённой, что ей это нужно. А это сделает девушку куда более полезной и верной ученицей, чем если вынудить её принять сторону Тьмы силой.

Он накрыл руки Талис своими и потянулся навстречу девушке.

- Есть идеи, как это сделать? - шепнул юноша, придвигаясь почти вплотную. Талис не поддавалась на приманку, но и не пыталась отстраниться; только прищурила глаза и хитро улыбнулась.

- Я попробую использовать светлые чувства, - прошептала Талис в ответ. В следующий момент она обхватила ладонями щёки Индигнуса и резко прильнула к его губам. Ситх с удивлением отметил, что от пальцев девушки исходил слабый электрический ток - слишком слабый, чтобы причинить боль, но достаточный, чтобы мышцы лица свело судорогой и невозможно было ни ответить на поцелуй, ни отвернуться. А ученица-то и впрямь способная...

Наконец Талис отстранилась и удовлетворённо посмотрела в сощуренные от спазма глаза Индигнуса; при этом ладони её по-прежнему лежали на его щеках, а от кончиков пальцев продолжал струиться разряд.

- Что может быть сильнее поцелуя, которого ты не можешь избежать?..

Девушка опустила руки и склонила голову набок в ожидании ответа. Ситх покачал головой и погладил пальцами подбородок Талис, не отрывая взгляда от ее раскрасневшихся губ.

- Ты когда-нибудь перестанешь удивлять меня, фелинкс?

Талис хихикнула и чмокнула Индигнуса в щёку - словно в награду за хорошее поведение.

- Разве что когда ты слишком привыкнешь удивляться.




На Корусканте они надолго не задержались. Даже в таком многомиллиардном городе, как разросшаяся на всю поверхность планеты столица, был риск наткнуться на других джедаев; а всё время жить в тайне не хотели ни Индигнус, ни Талис. Правда, тайна была у каждого своя. Талис не желала скрывать их с Индигнусом отношения от окружающих, а ситх - свою Тьму от Талис.

Жить в скрытности он привык с самого начала обучения. Аллидус приучил воспитанника мыслить и действовать исходя из того, что время ситхов ещё не настало, что если они раскроются сейчас, то могут проиграть. Что идти напролом - устаревшая тактика, и путём хитрости и интриг можно добиться куда большего. Что каждому существу во Вселенной следует показывать только то, что можешь позволить ему использовать против тебя. И до сих пор ученик справлялся. Он мог без труда скрыть свою сущность от закадычных приятелей детства, знавших его, казалось, как свои пять пальцев; от напарников и партнёров в новых делах, которые при этом твёрдо были уверены, что ничего крепче и доверительнее их союза быть не может; от любовниц, которые чаще всего были либо временным развлечением, либо связующим звеном в очередной операции. Но с Талис... с ней всё было иначе.

После выходки с электризованным поцелуем Индигнусу захотелось рассказать ей всё. Всё о Тёмной Стороне, чтобы увидеть, какие ещё необычные способы её применения Талис найдёт. Всё о себе, чтобы... и здесь крылась главная загвоздка. Индигнус упорно твердил себе, что она идеальная ученица, и потому раскрытие карт поможет быстрее начать обучение. Он не хотел признавать даже перед самим собой, что дело отнюдь не в обучении. Что само желание учить Талис вызвано не её незаурядными способностями, а непреодолимой тягой, которую он испытывал к ней.

Впервые за долгое время Индигнус предпочёл не вдумываться в суть происходящего и принять всё таким, каким хотел видеть.

Перебрав с десяток более-менее подходящих для нового места жительства планет, для начала беглецы остановились на Рейте. С детства привыкшая к буйной природе сельскохозяйственного Данура Талис непременно хотела отправиться на планету, которая напоминала бы ей дом. Индигнус не стал спорить и принял первое же предложение - недостатка в средствах для путешествий он не испытывал, и в целом для него не имело значения, где находиться. Соблазн показать Талис поместье покойного Аллидуса, конечно, был огромен. Но время пока не настало.

Ситх недооценил любовницу, ожидая, что она быстро откажется от идеи обучения темным техникам через свет и покой. Талис была достаточно упорной, чтобы, ухватившись за какое-то дело, стараться довести его до конца несмотря ни на что. Почти все время пути от Корусканта до Региона Экспансии, где находилась Рейта, рыцарь промедитировала над смятым куском флимсипласта со скудным и невнятным описанием молний Силы. Индигнус наблюдал, сидя возле стены каюты напротив девушки. Время от времени на её пальцах зарождалось голубоватое сияние, и ситх уже подсознательно ожидал успеха... но за несколько секунд до того, как сияние угасало, исходящие от Талис в Силе волны безмятежности давали понять, что ничего не выйдет. Она, похоже, даже не задумывалась о том, чтобы использовать Тёмную Сторону.

- Всё никак? - сочувственно спросил Индигнус, когда после очередной неудачи Талис открыла глаза и устало вздохнула.

- Как видишь, - девушка провела рукой по вьющимся волосам. - Сила молчит. Наверное, нужно больше времени...

"Нужно больше ненависти", - с досадой подумал Индигнус.

- Может, всё-таки попробовать с эмоциями? Пусть даже и с негативными! - предложил он, придавая голосу нерешительные интонации. - Ведь одна только сила чувств никого не делает ситхом и не ведёт на Тёмную Сторону! Посмотри, - он взял её ладошки в свои, - разве то, что мы друг друга любим, привело нас во Тьму?

Талис склонила голову набок и скептически подняла тонкую бровь.

- А ведь Совет всё время твердит, что все привязанности только туда и ведут, - заметил ситх, поглаживая мягкие руки девушки.

- Вот именно, Нобс, - проговорила она так, словно объясняла прописные истины маленькому ребёнку. - Любовь - это привязанность. Ненависть - это отторжение. Возможно, в бою я буду чувствовать что-то похожее, но сейчас я не хочу никого отторгать. Кого мне ненавидеть? Тебя за то, что ты такой болван? - рыцарь хихикнула. - Или себя за то, что сбежала из Ордена с тобой через месяц знакомства? Или джедаев за то, что до сих пор не заметили, что мы встречаемся?

Индигнус изобразил неопределенную гримасу.

- Отвечай! - потребовала Талис. - Не то обижусь.

- Не надо обижаться, - спохватился юноша, крепче сжимая ладони любовницы. Хуже обиды Талис для него ничего невозможно было придумать. Об этом Индигнус тоже не задумывался.

- Тогда отвечай, - хитро улыбнулась она.

- Ну, Молнии Силы - боевая техника. Так?

- Ну, допустим.

- Ты сама сказала, что в бою испытываешь ненависть. Значит, можно её направить, чтобы получить молнии.

- Ты вообще меня слушаешь? - возмутилась девушка. - Я сказала, что, возможно, буду чувствовать её в бою. Возможно. Для этого нужны личные счёты. Очень личные. Мне не за что ненавидеть тускенов, от которых придётся отбиваться в пустыне. Не за что ненавидеть аклая, который может напасть на меня на Фелуции. Вот если перед этим они причинят вред моим близким... - Талис сощурилась, - тогда, возможно, я буду их ненавидеть.

- Ты можешь ненавидеть кого-то, с кем у тебя личные счёты, и думать об этом во время боя, - предложил Индигнус. "Ох, Тьма... да как же с ней тяжело. Но не объяснять же ей сходу, насколько всё это условно".

Талис фыркнула и выдернула руки из ладоней любовника.

- Да не хочу я никого ненавидеть! Почему ты пытаешься меня заставить?

Ситх уставился на джедайку округлившимися от удивления глазами.

- Если ты так хорошо представляешь себе всё это - почему сам не попробуешь? - продолжала Талис раздражённо. - А если ты пробовал и это не работает - то зачем подбивать меня делать то, что мне противно?

Возмущение, раздражение, желание спорить... всё это можно было элементарно превратить в гнев и всё-таки заставить Талис сделать то, что от неё требовалось. Спокойствие джедая уже нарушено, остается лишь подтолкнуть колеблющийся разум в нужную сторону... но Индигнусу было неожиданно неприятно видеть её недовольство.

- Извини, фелинкс, - виновато произнёс он, пытаясь снова поймать руки девушки. Талис усердно сопротивлялась. - Не хотел тебя злить. Правда, не хотел. Вообще я пробовал сам... но вышло не очень.

- Я не хочу, чтобы ты кого-то ненавидел, - проговорила джедай уже гораздо спокойнее. Теперь она сама схватила Индигнуса за руки. - Может, ну их, эти молнии? Мы ведь не собираемся воевать... во всяком случае, пока. Пока я просто хочу быть с тобой... и хочу, чтобы нам было хорошо.

Талис подобралась поближе и положила голову на плечо юноше.

- Только ты, я и никакой ненависти... - промурлыкала она, прикрывая глаза.

- Никакой ненависти, - хмуро согласился Индигнус.

"Вот только тебе придётся изменить своё мнение. Я сделаю тебя ученицей ситха, хочешь ты того или нет".

- Сними рубашку.

Ардан буркнул что-то невнятное, но спорить не стал. Снимать одежду, впрочем, тоже - просто приподнял и отвернулся, разглядывая очертания скудно обставленной комнаты в свете прожекторов дроида. Когда-то - десятки лет назад - это была забегаловка или скромная квартира. Хозяин даже не забрал с собой вещей: на прикроватной тумбочке под многолетним слоем пыли сиротливо ютились чашка и разбитый электронный бинокль, на вешалке в углу серым комом маячили какие-то тряпки. С помощью встроенного пульверизатора Диди немного увлажнил воздух, чтобы пыль меньше мешала дышать, и убежище оказалось вполне сносным.

Диди протянул правую руку к груди мальчика; гладкий металл на кончиках пальцев машины отодвинулся, обнажая миниатюрные микрофоны, и дроид установил их в определенных точках - справа и слева чуть ниже ключицы, ещё чуть ниже слева, затем под левым соском и внизу грудины. На какое-то время Диди так и замер.

- Скоро ты там? - нетерпеливо спросил Ардан. - У тебя пальцы холодные.

- Хорошо, согрею.

Голос Диди прозвучал как-то озабоченно; он даже забыл отпустить обычную язвительную шутку и в самом деле согрел свои пальцы до температуры человеческого тела. Наконец определив в этих точках всё, что хотел, дроид снова изменил вид манипуляторов; из ладони выдвинулся шестой палец, микрофоны ушли вглубь, а вместо них выдвинулись плоские тонкие диски. На этот раз Диди расположил их по дуге справа налево, плотно прижав к телу. Прошло ещё полминуты.

- Можешь одеваться, - медик убрал манипуляторы, придавая конечности прежний вид человеческой руки. - Очень попрошу тебя в следующий раз воровать так, чтобы тебя не заметили и не пришлось убегать.

Ардан скорчил недовольную гримасу и одёрнул грязную и потрёпанную рубаху.

- То беги быстрее, то не беги. Ты бы уже решил, что мне можно и чего нельзя.

- Бег для тебя более прогностически благоприятен, чем множественные ножевые ранения, - если бы Диди был человеком, он бы пожал плечами.

- Опять твои заумные слова... - Ардан схватился за лохматую голову. - Ты можешь говорить со мной по-человечески? Я же не дроид!

- Просто делай, что я скажу, - посоветовал Диди, - это у тебя получается лучше, чем думать.

Мальчик насупился и обиженно засопел; отвернувшись от напарника, он принялся бродить по комнате, разглядывая стены и мебель. В мертвенной тишине шелест шагов звучал жутковато.

- Ну, и долго нам ещё тут киснуть? - проворчал Ардан через пару минут, когда желание поупрямиться утихло.

- Можешь вылезти прямо сейчас, - флегматично предложил дроид. - Насильно тебя никто не держит. Я предлагал провести здесь сутки. Пока мы искали подходящее убежище, прошло два часа. Делай выводы.

- Ясно, - буркнул мальчик и плюхнулся на пыльную продавленную тахту. Тахта скрипнула, но ничего катастрофического не произошло. Только поднявшееся облачко пыли угодило Ардану прямо в нос и заставило громко чихнуть.

- Пыль бы вытер сначала, - резонно заметил Диди. Мальчик скривил гримасу, небрежно вытерев нос рукой.

- Я? А я думал, что это дроиды должны служить людям и делать всё для своих хозяев.

- Хозяев! - Диди изобразил фырканье и не сдвинулся с места. - Хозяин дроида - это тот, кто законно приобрёл его, получил в подарок или унаследовал от прошлого законного владельца. Ты не подходишь ни под одно из этих требований.

- С каких это пор тебя парит закон? - ворчливо спросил Ардан. Видя, что Диди даже не собирается помогать, воришка слез с тахты и принялся обшаривать ящики полуразвалившегося комода в поисках тряпки.

- С таких, как меня безосновательно объявляют частной собственностью, - голос Диди звучал монотонно и слегка скучающе.

- Я о тебе ни слова не сказал! - возмутился мальчишка, громко хлопнув ящиком. - Я говорил о дроидах вообще!

- Ну да, - согласился Диди. - Здесь ведь так много дроидов.

Ардан тем временем выудил подозрительного вида засохшую тряпку и осторожно понюхал; запах заставил мальчика скривиться, но ничего лучше не нашлось. Ардан поднялся на ноги и вытянул шею, вглядываясь в тусклые отсветы от глаз Диди.

- Ищешь воду в заброшенной двадцать лет назад квартире? - участливо поинтересовался дроид. Ардан нахмурился. Больше всего он сейчас жалел о том, что глаза не могут заменить бластер, иначе в голове Диди уже образовалась бы дырка.

- Может, у них есть бухло, тоже сойдёт, - буркнул воришка, щурясь в темноту.

- Ну, ищи, - всё так же равнодушно отозвался дроид. Его фоторецепторы горели более приглушённым светом, чем обычно. - А я немного поэкономлю энергию, иначе надолго не хватит. Учти, будешь буянить или попытаешься сбежать - замечу.

- Ну вот опять ты... - завопил было Ардан, но глаза Диди уже начали гаснуть. Мальчик со злости пнул дроида, но реакции не последовало. Даже в спящем режиме Диди был весьма избирательным в отношении внешних раздражителей. - Расчудесно...

Не став утруждать себя поисками "бухла" или другой жидкости, которой можно было бы отчистить пыль, Ардан несколько раз плюнул на тахту и принялся елозить по ней тряпкой, фыркая и чихая от поднимающейся пыли. Наконец более-менее удовлетворившись результатом, маленький вор швырнул тряпку в напарника и улёгся на отчищенное место, свернувшись клубочком и одним глазом поглядывая на неподвижного Диди. Фоторецепторы дроида погасли окончательно.

Ардан никак не переставал удивляться почти человеческому ехидству и несносности Диди. За свою короткую жизнь воришка видел разных дроидов. В приюте были дроиды-повара, дроиды-нянечки и, конечно, меддроиды; все они напоминали уставших от жизни ветеранов труда - с ними невозможно было разговаривать ни о чём, кроме их непосредственных обязанностей. У семьи Плагаров, в которой он прожил год и сбежал из-за побоев от старшего брата, имелся дроид-уборщик, который и вовсе не издавал осмысленных звуков. Все дроиды, которых Ардан знал раньше, были машинами как снаружи, так и внутри. Они служили людям и выполняли свои функции: больше ничего. Ни чувства юмора, ни авантюризма, ни инициативы. Диди не напоминал их даже отдаленно.

Однажды мальчишка спросил своего компаньона об этом; к удивлению Ардана, вместо очередного едкого комментария Диди охотно рассказал свою историю.

Изначально созданный как прототип дроида-хирурга в Ubrikkian Steamworks на Куате, DD-0C, как его в то время звали, был куплен руководством орбитальной верфи Фондора; однако инциденты, требовавшие хирургического вмешательства, происходили редко, так что основной его задачей стали профилактические осмотры работников. Ничего интересного - измерение роста и веса, проверка зрения и рефлексов, стандартные анализы крови, мониторинг наиболее распространенных хронических заболеваний. Впрочем, жаловаться на неинтересную работу DD-0C даже и не думал - он просто делал то, для чего его создали, как и миллиарды других дроидов по всей галактике. И, скорее всего, как и миллиарды других дроидов, он отработал бы положенный срок эксплуатации и отправился в утиль, но судьба распорядилась иначе.

На восьмой год службы Диди на верфи появился новый сотрудник - весёлый, бесшабашный механик Риз Вертер. У него было две странности: он любил присваивать себе разные никому не нужные мелочи и иногда со скуки вместе с очередным обновлением программного обеспечения дроидов добавлял разные модификации. Язвительным характером Диди обязан именно ему - в один из техосмотров Риз решил, что если врач вместо монотонного "снимите майку, дышите, не дышите" будет имитировать человеческие эмоции и шутить, то диспансеризация станет менее скучной для работников. Некоторым нововведение понравилось, некоторым - нет, но, так или иначе, история закончилась плачевно. Диди посоветовал начальнице бухгалтерского отдела "меньше жрать, чтобы не походить на жирного шаака", после чего Вертера уволили, а самого дроида отправили на поверхность планеты вместе с хламом, чтобы переплавить - начальница была в таком бешенстве, что категорически возражала против перепрограммирования и требовала уничтожить дроида.

Так бесславно и закончилось бы существование Диди, если бы не очередной непредсказуемый поворот событий. Грузовой корабль, в котором перевозили дроида, разбился, место крушения никто не искал (всё равно ни хлам, ни изношенный корабль не несли никакой ценности, а людей на борту не было); в результате Диди на несколько лет оказался в заточении.

Однако лежащее без присмотра добро бесхозным долго не бывает. Спустя неопределённое количество времени на корабль наткнулись мусорщики. Разумеется, целёхонький дроид был для них великолепным приобретением; Диди отчистили, заменили источник питания и снова запустили. Функции медицинского дроида оказались абсолютно невостребованными: Диди использовали в качестве помощника в сортировке мусора, штатного юмориста, разносчика пива - в общем, он делал что угодно, кроме своей первоочередной задачи. Благодаря мусорщикам Диди и попал на нижние уровни: кто-то взял его с собой в паб, чтобы слушать шутки во время пьянки, да там и забыл.

Возвращаться Диди не стал - во-первых, по закону мусорщики не могли считаться его хозяевами, а следовательно, возвращаться к ним не было причин; во-вторых, Диди просто этого не хотел. Вшитых Ризом улучшений искусственного интеллекта вполне хватало для самостоятельной жизни; технология не была революционной, эти улучшения во многом были переняты у дроидов-наёмников, способных выслеживать цель и под прикрытием взаимодействовать со множеством людей на пути к цели, самостоятельно выбирая тактику. Нынешней целью Диди был поиск хозяина или компаньона, с которым он мог бы реализовать свою первостепенную программу и который не вызывал бы негативных импульсов в его ядре поведения.

Какое-то время Диди бродил по нижним уровням, время от времени прибиваясь то к одной, то к другой компании, но ни с кем надолго не задерживался. Пока не встретил Ардана.

Чем воришка так заинтересовал дроида и почему тот каждый день повторял одни и те же манипуляции, прикладывая пальцы к его груди - оставалось загадкой. Загадкой для Ардана, разумеется. Сколько он ни пытался узнать об этом у Диди - тот либо называл какие-то непонятные термины, либо отмахивался и говорил, что сам решит, что с этим делать. И в конце концов Ардан забыл о своём интересе, привыкнув как к постоянному присутствию дроида, так и к процедуре. Вдвоём на нижних уровнях было и безопаснее, и веселее. Сейчас, по прошествии полугода, воришка и представить себе не мог жизни без своего механического спутника, в постоянном одиночестве.




Ардан успел выспаться, найти фонарик, перекусить, ещё раз выспаться, похныкать и несколько раз пнуть Диди, но дроид по-прежнему не реагировал. Поскольку оранжевый огонёк активации на груди медика исправно горел, вывод можно было сделать лишь один - сутки ещё не прошли, и пока они не пройдут, Диди просыпаться не собирается.

- Почему на тебе хотя бы хронометра нет? - проворчал Ардан, в очередной раз пиная дроида и возвращаясь на тахту. Не дождавшись ответа, мальчишка подцепил с пола свой рюкзак, выудил из него огрызки цветных мелков для рисования и принялся корябать на пыльной стене рядом с тахтой картинку. Корявый кружок, овал, несколько палочек с завитушками на концах - человечек. В руке человечка ещё одна палочка, от неё во все стороны идут лучи - палка светится. Человечек - синим мелком, палка - красным.

Придирчиво оглядев своё творение в свете фонарика, Ардан высунул язык и принялся дорисовывать человечку плащ с капюшоном. Вышло больше похоже на квадратик и ещё один кружок поверх "головы". Завершающим штрихом стала хитрая ухмылка.

Полюбовавшись тем, что вышло, Ардан снова заскучал. Поразмыслив немного, он достал из рюкзака остатки концентратов и принялся грызть. Сухой мясной брикет успел уменьшиться наполовину, когда фоторецепторы Диди загорелись прежним белым светом; голова дроида повернулась к мальчишке.

- Поздравляю, сутки прошли, - сообщил Диди. Ардан радостно вскочил с тахты, чуть не выронив брикет. - Ты ешь, ешь. Спешить некуда.

Механическая голова повернулась ещё немного, внимательнее разглядывая рисунок.

- Какой прекрасный калека на стене.

- Шпашибо, я штаралша, - с набитым ртом буркнул Ардан. - Только не нафо рашкаживать мне его диагноши, хорошо?

Великим художником Ардан себя не считал, но критика Диди от этого не становилась менее обидной. Тем более что критика обычно заключалась в перечислении всех болезней, которые могли бы придать человеку такие же визуальные отличия от нормы, как у нарисованных персонажей. То, что шестилетний ребёнок физически не способен идеально соблюдать пропорции тела на рисунке, до дроида почему-то не доходило.

Диди изобразил скучающий вздох, но промолчал. Тем временем мальчишка успел доесть, отряхнуть крошки с ладоней и застегнуть рюкзак. Затем выжидающе уставился на дроида.

- Ну что, пошли? Я уже дышать не могу от этой пыли, - проговорил Ардан весело.

- Ещё бы, - прозвенел голос дроида. - Пошли.

- Расчудесно! - воришка вскочил с тахты, резво забросил рюкзак за спину и натянул лямки на плечи. - Веди, я не помню, где выход. Там везде темно, как в заднице.




Диди осторожно отодвинул заслонку над дырой в стене и высунул голову на улицу.

- Ну, по крайней мере, засады нет, - флегматично произнёс дроид. Неловко подтянув когда-то блестящие, а теперь заляпанные грязью тонкие хромированные конечности, он выбрался наружу. Вслед за напарником вылез и Ардан; отряхнув одежду, он с наслаждением вдохнул полной грудью.

- Свежий воздух! - голос мальчика звучал так радостно и мечтательно, будто Ардан оказался не в прокуренном и задымленном переулке, а на горной лужайке дикой девственной планеты. - Я уже успел соскучиться.

- Надеюсь, головорезы по тебе не соскучились, - мерно прогудел Диди, шагая вперёд. Ардан, спохватившись, бросился следом. - Я думаю, нам стоит хотя бы неделю не соваться в те края, где ты на них наткнулся.

- Угу, - согласился воришка, подстраиваясь под широкий шаг дроида. - Есть мысли насчёт других кантин? У меня уже почти нет жрачки, а у тебя сдохли батарейки.

- Ну, положим, не сдохли, и не батарейки, а аккумуляторы... - в голосе Диди не было никаких эмоций. - Но деньги нам действительно нужны. Как насчёт "Нексу в стельку"? Там тебе обычно везёт.

- Давай!

"Нексу в стельку" своё название оправдывала с лихвой - там заседали самые закоренелые пьяницы района, которые напивались именно что в стельку, употребляя такое количество алкоголя, которое свалило бы даже нексу. Единственным трезвым существом там был дроид-официант: даже хозяин заведения не упускал случая употребить стакан-другой, а случай выпадал часто. Более идеального места для воровства в нижнем Фондоре, наверное, просто не существовало. Заметить грязного низкорослого мальчишку было некому. Многие клиенты засыпали за столом, а кто не спал - заботился только о своей кружке, не глядя, что происходит за соседними столиками. Пресловутый трезвый дроид всегда был занят разносом выпивки, а поскольку хозяина его техническое состояние не волновало уже долгие годы, то очень многое механический официант упускал из виду. Единственная причина, по которой Ардан не мог промышлять в "Нексу" постоянно - бармен успевал опустошить карманы посетителей раньше.

Однако сегодня, похоже, выдался удачный день. Оставив Диди снаружи, мальчишка шмыгнул внутрь, предусмотрительно зажав нос - прямо перед входом красовалась лужа инопланетной блевотины с характерным запахом. Ардан благоразумно ретировался подальше от лужи и под гул бесконечных тостов и ругани пробрался к дальним столикам, где похрапывало несколько уже "готовеньких" людей.

Спрятавшись за стулом, воришка осторожно запустил руку в ближайший чужой карман, пошарил там и выудил пару кредиток. Обладатель кармана продолжал мирно храпеть. Он был уже настолько пьян, что не почувствовал бы даже конец света, - не то что крохотную детскую ручку, шарящую по одежде. Через пару минут все спящие за столиком остались без единого кредита, а всё их добро перекочевало к Ардану.

- Лёгкие деньги, - пробормотал он с хитрой ухмылкой. Вместе с украденным накануне набралось чуть больше сорока кредитов - достаточно, чтобы пару дней сносно питаться. Но на подзарядку для Диди не хватит.

Мальчишка согнулся и под стульями прополз на противоположную сторону кантины, по-прежнему стараясь не приближаться к луже и не обращая внимания на ругань, хохот и звон кружек над головой. Наконец выбрав самую пьяную, как ему показалось, компанию, Ардан принялся поочерёдно совать руки в карманы новых жертв.

- Лёгкие деньги! - прошептал мальчик снова, выудив вместо очередной десятки или пятёрки целую сотню. - Этого же хватит на...

Что-то резко схватило воришку за шиворот и вздернуло на ноги. Выпавшие из руки кредитки улетели под стол.

- На что хватит, малыш? - поинтересовался кто-то вполне чётким и трезвым голосом над головой Ардана.

Подняв взгляд, мальчик уставился в странные, белые, без зрачков и радужек, глаза. Глаза принадлежали высокому арканиану; Ардан мог поклясться, что минуту назад этого типа в кантине не было. Длинные, до пояса, белоснежные волосы гуманоида были гладко зачёсаны назад, только пара прядей небрежно падала на высокий лоб; утончённые черты лица, прямой нос, тонкие губы, светлая кожа и спокойно-задумчивый прищур выдавали в нём аристократа. Неброская одежда позволяла слиться с толпой; выделялись только фигурные наплечники и безукоризненно чистые высокие сапоги на каблуке. На поясе незнакомца висела свёрнутая плеть, которой Ардан не придал особого значения - мало ли чем развлекаются пьяницы. Хотя на пьяницу этот тип определенно не походил.

- Твои родители не говорили тебе, что красть нехорошо? - прозвенел голос арканиана прямо над ухом мальчика, возвращая его к реальности. Не разжимая хватки, незнакомец уселся на свободный стул. Белые глаза пристально смотрели на воришку.

- А тебе какое дело? - буркнул Ардан. - С чего ты решил, что я вор? Иди дальше бухай.

Арканиан прицокнул языком.

- Ай-ай-ай. Как ты нехорошо себя ведёшь... пожалуй, твоим родителям стоит тебя наказать. - Глаза незнакомца сузились. - И за воровство, и за хамство... ты такой невоспитанный.

- Отпусти меня! - выпалил Ардан, добавив пару крепких словечек. Арканиан нахмурился; спустя пару секунд взгляд его снова стал задумчивым.

- Скажи, где ты живёшь, и я тебя туда отведу. Тебе опасно одному оставаться здесь. Видишь, чему тебя тут научили? Твоей маме бы такие слова не понравились...

- Нигде я не живу, и мамы у меня нет, - злобно прошипел Ардан, - но это не твоё дело, так что отпусти по-хорошему.

- И что ты мне сделаешь, дитя моё? - голос арканиана звучал скучающе.

- А вот это!

Ардан брыкнул ногой, пытаясь достать до незнакомца, затем извернулся и впился зубами в руку. Глаза арканиана болезненно сощурились, брови сошлись к переносице. Однако воротник воришки он не выпустил.

- Отвратительно себя ведёшь...

Свободная рука незнакомца потянулась к поясу, снимая плеть. Затем слегка тряхнула, заставляя хлопушку на конце плети свистнуть в воздухе.

Глаза Ардана расширились.

- Если не хочешь познакомиться с этим ближе, больше так не делай, - наставительно и почти что с отеческой добротой произнёс арканиан. - Ты ведь не хочешь этого, правда?

- Ты... - Ардан осёкся, скрипнув зубами. Как бы сильно он сейчас ни ненавидел странного гуманоида, страх побоев в случае опасности всё ещё пересиливал другие чувства. - Ладно, хорошо, больше не буду.

Мальчишка рассчитывал, что теперь его точно отпустят; но арканиан не спешил. Продолжая держать Ардана за шиворот одной рукой, второй он повесил плеть на место и выудил из внутреннего кармана плаща ошейник с поводком. Глаза Ардана расширились, тело напряженно замерло.

- Ты рехнулся?!

Арканиан опять нахмурился.

- Ты только что обещал вести себя хорошо, - напомнил он. - А поскольку ты моя собственность, я жду от тебя исполнения обещаний.

Брови мальчика взлетели вверх. Собственность?! Он не ослышался? Как это он может быть чьей-то собственностью, если он человек?!

- Я не вещь! - возмутился Ардан. - Люди не могут быть собственностью! Что за бред ты...

Арканиан спокойно защёлкнул кодовый замок ошейника на его шее, крепче намотал поводок на руку и отпустил воротник. Затем всё с той же задумчивостью посмотрел в бирюзовые глаза Ардана; от страха и удивления они казались огромными.

- Могут, малыш, - усмехнулся незнакомец. - Ещё как могут.

Над Бридой, скромным поселком в пригороде столицы Рейты, опускался ясный прохладный вечер. Такие вечера бывают только на диких и сельскохозяйственных планетах, где темпы жизни совсем иные, чем в шумных мегаполисах. На Корусканте с наступлением темноты жизнь только начинается. Поверхность планеты вспыхивает огнями всех цветов, и галактическая столица превращается в гигантский зеркальный шар в центре вселенской сцены. А изнутри... изнутри огни расцветают еще ярче. Сияющие всеми цветами видимого (а для некоторых рас - и инфракрасного, и ультрафиолетового) спектра здания и тротуары кажутся зачарованными неведомым волшебством даже тем, кто смотрит на них изо дня в день с самого рождения. Серые, гладкие и скучноватые днём, вечером стены небоскрёбов превращаются в переливающиеся драгоценные кристаллы.

Но здесь, на Рейте, не было ни небоскрёбов, ни сияющих тротуаров. Зато везде, куда ни кинь взгляд - настоящая земля, настоящая трава, настоящие цветы, кусты и деревья, которые на Корусканте можно увидеть только в оранжереях и искусственных садах зажиточных граждан. Здесь вечерний ветер шевелил настоящие листья, и можно было слушать их шелест - настоящий, живой, а не воссозданный в цифровом формате. Здесь со стороны пастбищ раздавалось утробное мычание нерф, не желающих покидать сочную траву и возвращаться в стойло. Закатное солнце гладило стены невысоких кирпичных домиков лучами цвета янтаря сквозь листву деревьев.

В комнату съёмного поместья, служившую Индигнусу кабинетом, этот свет не проникал.

Тяжёлые вишнёвые занавеси были наглухо задернуты; в кабинете воцарилась тьма, и только оранжево-алый, как ситский клинок, люминесцентный светильник скудно освещал страницы старинной книги. Настоящие флимсипластовые страницы, пожелтевшие и истрепанные от времени. Молодой ситх склонился над книгой, жадно вглядываясь в буквы, рассматривая их скорее сквозь Силу, чем глазами. На самом деле в светильнике не было никакой нужды.

Не было нужды и во тьме.

Вся эта мрачная колдовская атмосфера предназначалась для Талис, которая могла войти в любой момент.

Финансовые возможности Индигнуса позволяли купить далеко не одно поместье, но он намеренно ограничился съёмным жильём. Сказочное богатство вызвало бы у Талис массу вопросов, а к правдивым ответам она, как день за днём убеждался ситх, была совершенно не готова. В их отношениях всё чаще проскакивала напряжённость, всё чаще возникали размолвки. Причина размолвок оставалась неизменной - тёмные практики Силы. Талис не собиралась так легко сдаваться и по-прежнему много медитировала, пытаясь добиться нужного результата через энергию Света. Импульсивная и амбициозная, она обладала невероятным терпением и, казалось, была готова вечно плавать в океане Силы в поисках ответа, напрочь игнорируя прямой и очевидный путь ситха.

Индигнус решил избрать другую тактику.

Он больше не заговаривал с Талис о тёмных эмоциях, притворно согласившись с тем, что в случае успеха её идея станет прорывом. Предоставив девушке медитации над молниями, сам он погрузился в изучение тех самых ситских трактатов, из-за которых погиб Аллидус. О своих занятиях Индигнус девушке не сообщал - но и скрываться не собирался. Прикрыв старомодную, с петлями дверь кабинета и не запирая замков, ситх погружался в древние тайны. Сперва просто читая, затем потихоньку сбрасывая покров и применяя новые знания. Вне кабинета он по-прежнему был беглым джедаем Нобсом Милесом со среднестатистической серой аурой посредственного чувствующего. Но внутри, за прикрытой дверью, серость темнела с каждым разом всё сильнее и сильнее, постепенно приближаясь к темно-алому зареву.

Рано или поздно Талис должна почувствовать. Она будет переживать за любимого и войдёт, чтобы остановить его. Выхода уже не будет...

Во всяком случае, Индигнус на это очень надеялся.

"...Джедаи правы в одном: привязанность губительна. Им проще отречься от привязанностей вовсе и не допускать их, чем учиться терять. Ситх должен научиться относиться к объекту привязанности как к заменимой вещи. Поэтому учитель должен лишать ученика всего, что ему дорого, пока тот не научится легко расставаться с желаемым. В конечном счёте ученик убивает учителя, разрубая последнюю цепь привязанности".

Последняя фраза будто ужалила Индигнуса. Последняя цепь разорвалась сама - слишком рано. Он ведь ещё столькому не научился, столько не спросил... В горле кольнула иголка неуверенности.

Индигнус потряс головой, потёр лоб. Не сейчас. Он всё делает правильно, он уже расположил к себе Талис, уже заставил её сбежать из Храма, уже заинтересовал тёмными техниками Силы - осталось лишь изменить её мышление, навсегда разорвав вбитые джедаями убогие рамки. Учитель здесь совершенно не нужен. Скоро Дарт Индигнус сам станет учителем. Если он начнёт сомневаться в себе - он проиграет. От привязанности, от несамостоятельности нужно избавляться.

Ведь как-то Индигнус прожил без учителя последние четыре месяца. Состояние на ветер не пустил, джедаям не раскрылся, почти завербовал ученицу. Значит, способен обойтись и без Аллидуса.

"Не стоит опасаться силы привязанности, как джедаи. Не стоит опасаться страданий, связанных с потерей объекта привязанности. Нужно научиться принимать потерю как нечто должное, а эмоциями, которые она вызывает, подпитывать своё могущество. Нужно уметь овладеть этими эмоциями и направить их в нужное русло..."

- Солнце, как ты там? - раздался беззаботный голос Талис из-за двери. Индигнус медленно поднял голову и прислушался к своим чувствам. Нет... не похоже, чтобы она заметила что-то необычное. Ситх чуть-чуть приоткрыл покров Силы, выпуская часть тьмы наружу.

- Я занят, - отозвался он, следя за тем, чтобы голос не был таким нежным, как обычно, но вместе с тем и не звучал грубо и жёстко. Вышло всё равно слишком ласково, чтобы вызвать подозрение.

- Я соскучилась, - капризно ответила Талис. Послышался толчок в дверь, механическая ручка повернулась, но джедай не спешила входить. - Тебе что, работа важнее, чем я?

Индигнус нахмурился. Он так тщательно спланировал всё представление, и теперь... теперь он не хотел, чтобы Талис входила. Линии вероятностей моментально сплелись в клубок, слегка распустились, показывая наиболее вероятную картину - картину очередной ссоры. Очень и очень серьезной.

"Научиться легко расставаться с тем, что дорого"...

Юноша скосил глаза на раскрытый на столе трактат. Талис - объект привязанности. Тьма - то, что может его отнять. И теперь Индигнус колеблется, потому что ещё не готов терять.

И он называет себя ситхом?..

Злость на самого себя сработала раньше замешкавшегося в нерешительности разума; покров резко расплылся, пропуская чёрно-красные брызги настоящей ауры Индигнуса наружу. В ответ из-за двери повеяло чужим страхом и тревогой.

- Ты в порядке? - теперь девушка говорила взволнованно; дверь начала приоткрываться, потихоньку, со скрипом. Индигнус снова не ответил, улавливая исходящие от Талис вибрации в Силе. Не то чтобы она дрожала от ужаса, но тревога ощущалась явно. В девушке боролись два чувства: желание убежать и спрятаться - и желание прийти на помощь.

Она всё ещё считает любимого джедаем и потому уверена, что он попал в беду...

Дверь заскрипела громче, громче; внутрь пополз белый луч, ослепительно-яркий в темноте кабинета. Луч разрастался, становился шире и наконец залил худощавую спину Индигнуса, его гладкие темно-каштановые волосы, массивный деревянный стол и раскрытую книгу.

- Нобс, ты... в порядке? - голос Талис звучал напряженно, словно что-то плотное сдавило ей горло.

Ситх повернул голову к любимой и улыбнулся - той же беззаботной улыбкой, что и всегда. При виде Талис тьма в Силе вокруг него немного рассеялась. Да и разве может быть иначе, когда она рядом - стройная, в облегающем платье вместо мешковатой джедайской робы, взволнованная, словно перед первым свиданием?

- Конечно, всё хорошо, фелинкс, - проговорил Индигнус нежно. - Иди ко мне.

Он приглашающе протянул ладонь; но Талис по-прежнему неподвижно стояла на пороге. Свет из коридора обтекал ее сзади, обрисовывая тонкую талию, просвечивал между бедер сквозь подол короткого зеленого платья. Отблески оранжевого светильника падали на лицо и грудь девушки, придавая им что-то темное и таинственное одновременно.

- Не обманывай меня... - тонкие брови Талис сошлись к переносице. - С тобой что-то не так. Я чувствую Тёмную Сторону...

Индигнус кивнул, словно речь шла о чём-то обыденном, и сложил руки на коленях.

- Тебе не стоит с ней экспериментировать...

- Почему?

Талис запнулась и посмотрела на трактат. В оранжевых отсветах ее глаза казались непривычно темными.

- Эта книга... что это? Ты никогда мне её не показывал. В ней сильна Тёмная Сторона...

- Потому что это артефакт Тёмной Стороны, - терпеливо, словно на школьном уроке, ответил Индигнус. Взгляд девушки метнулся обратно на его лицо.

- Почему ты мне не сказал? Тебе не стоит изучать его в одиночку, это опасно!

Индигнус поднялся и сделал шаг к любимой. Кажется, прочитанное начало усваиваться - вопреки обыкновению, сейчас ее недовольство только распаляло огонь в его душе.

- Поверь, фелинкс... я знаю, что с этим делать. - Ситх усмехнулся, окончательно сбрасывая покров. Талис отшатнулась, свет из коридора залил испуганное лицо.

- Ты... нет! Нобс, прекрати!

- Меня зовут Дарт Индигнус, - юноша едва сдерживал смех. Еще шаг, ближе к выходу, ближе к свету - такая глупая иллюзия. - Извини, что не сказал раньше... ты бы всё равно не поверила.

- Я и сейчас не верю! - в отчаянии воскликнула Талис, отступая назад. - Нобс, выбрось эту книгу. Она сводит тебя с ума. Теперь ты вообразил себя ситхом... но ты ведь не ситх, ты не умеешь обращаться с Тёмной Стороной. Она погубит тебя!

- Не умею?

Индигнус не выдержал и засмеялся в полный голос. Затем приподнял руки, направляя кисти на Талис.

- Ошибаешься...

С пальцев юноши с шипением сорвался фонтан ослепительных голубых молний. Ситх не атаковал девушку; молнии сверкнули в сантиметрах от плеч Талис, и вздумай она шевельнуться, обязательно попала бы под удар. Пермакритовая стена за ее спиной треснула сразу в двух местах. Джедай взвизгнула, зажмурилась и зажала уши.

Это продолжалось всего несколько секунд; Индигнус опустил руки.

- Всё ещё не веришь?

Талис открыла глаза и отняла ладони от ушей; её дыхание участилось от испуга, и без того аристократически светлая кожа стала ещё бледнее.

- Не верю... - повторила она, поднимая застывший взгляд на Индигнуса. Ладони Талис в отчаянии прижались к груди. - Ты используешь Тёмную Сторону, чтобы получить больше силы... но ты не ситх. Я тебя знаю как свои пять пальцев, Нобс! Прекрати это и выбрось книгу, пока с тобой не произошло непоправимое!

Ситх прищурил глаза и нахмурился.

- Почему самый дорогой человек мне не верит?

- Потому что ты не владеешь собой, Нобс... - с горечью ответила девушка. Ее напряженные плечи опустились, возле светло-зеленых глаз пролегли болезненные морщинки. - Потому что ты не осознаёшь, что происходит. Тебе задурили голову, и ты поверил, что ты великий ситх... но это не так!

Одиночный ленивый разряд, направленный в живот, отбросил Талис к стене. Прямая атака от любимого застала девушку врасплох; ударившись спиной и не удержав равновесия, джедай со сдавленным возгласом неуклюже грохнулась наземь.

- Это так, - заверил Индигнус, подходя ближе. В прищуренных, отвыкших от света глазах не было и намека на ненависть - только грусть и обида. - Почему ты не хочешь принять меня таким, какой я есть?

Талис прижала ушибленную руку к губам и, сморщившись, подняла взгляд на юношу.

- Я принимаю тебя как есть, Нобс, - серьёзно проговорила джедай. - И хочу, чтобы ты таким и оставался. Ты бы никогда не ударил меня.

- Да неужели, - хохотнул Индигнус и выпустил в Талис ещё несколько разрядов - несильных, причиняющих только боль, но не вред. Девушка сжалась, невольно выставив руки, словно перепуганный ребенок - но от Темной Стороны это защитить не могло.

- Прекрати! Это не смешно!

- Защищайся, - весело сказал ситх. Ещё один разряд. В Силе Индигнус отчетливо видел, что джедай начинает злиться... - Вспомни наш спарринг в Храме. Тогда ты была готова бить в ответ! Где твой запал?

- Ах ты... - Талис запнулась, сверля любовника взглядом в звенящей тишине коридора. Затем глубоко вдохнула и выдохнула; юноша ощутил, как резко схлынул её гнев. - Значит, теперь ты решил разозлить меня напрямую? Ты знал, что я разозлюсь от этого, и нарочно стал провоцировать меня.

Девушка не спеша поднялась и резкими движениями отряхнула пыль со струящегося зеленого шелка. Индигнус наблюдал с интересом.

- Я сто раз говорила тебе - я не хочу использовать ненависть, чтобы получить силу. Но тебе наплевать на мои желания. Ты стал на путь Тьмы и хочешь, чтобы я была там же... - Талис хмуро посмотрела в глаза ситху. - В таком случае, я не собираюсь тебя больше уговаривать.

- И?

- Я просто тебя оставлю.

Индигнус застыл, резко и шумно выдохнув через ноздри. Сначала его оставил учитель. Теперь она...

- Нет. Не оставишь.

Талис покачала головой. Ее локоны немного растрепались и казались еще пышнее, чем обычно.

- Так будет лучше для нас обоих... ты сможешь заниматься своими тёмными делами дальше, я не выдам тебя джедаям. Обещаю... Если ты сам не выдашь себя воплями "я - Владыка Ситх" на каждом углу, никто не узнает о том, что с тобой случилось. А я больше не хочу всё это слушать...

Юноша помотал головой, проморгался, убеждаясь, что это не сон. Он ожидал чего угодно. Бешенства, атаки, слёз, истерик, угроз, криков - но не спокойного обещания уйти. Он привык к Талис и ради неё был готов почти на всё. И никогда не допускал мысли, что принципы джедая, которым Талис раньше не стремилась полностью следовать, окажутся для неё важнее любовника.

- Нет... - голос юноши стал непривычно низким и угрожающим. Джедай вздрогнула и сделала шаг назад. - Никуда ты не уйдёшь!

На этот раз девушка успела выставить щит Силы, и направленный прямо в грудь толчок не сбил ее с ног, а лишь заставил пошатнуться. Талис подняла голову, инстинктивно вскинув руку в попытке закрыться.

- Да что с тобой?!

- Не уйдёшь...

Индигнус резко перехватил руку; Талис вскрикнула.

- Ты мне руку сломаешь, дурак! - взвизгнула джедай. - Отпусти по-хорошему, я не хочу причинять тебе боль!

Вместо этого юноша сжал и второе запястье Талис, окончательно блокируя все попытки вырваться. Зелёные глаза снова полыхнули негодованием. Извернувшись, джедай пнула Индигнуса в колено носком туфельки; затем попыталась свести руки, чтобы достать до пальцев юноши и отцепить их. Бесполезно. Чисто физически она была гораздо слабее противника, а Силу применять явно не хотела. "Не хочешь причинить мне боль? Значит, ты тоже не хочешь меня потерять. А значит, я добьюсь своего!"

Талис продолжала извиваться и вырываться, словно дикая кошка; но бесконечно сопротивляться без помощи Силы она не могла. Движения становились всё более вялыми, тяжёлое дыхание выдавало усталость. Наконец джедай остановилась, шумно хватая воздух ртом и глядя на Индигнуса почти что с ненавистью.

- Ты сердишься на меня, не так ли? - попытался ситх раззадорить девушку. Талис презрительно фыркнула. - Не сдерживайся. Выплесни свою ярость, убей меня!

В ответ любовница с размаху пнула его коленом в пах. Расчёт оказался верным - от боли и неожиданности руки Индигнуса разжались, и Талис оказалась на свободе. Не успев перевести дыхание, ситх получил увесистую звонкую пощёчину.

- Дурак... - тяжело дыша, произнесла Талис. На её раскрасневшемся лице замерла смесь упрёка, страха и злости. - Дурак!

Индигнус не отвечал. Он по-прежнему стоял неподвижно, согнувшись пополам и шумно хватая воздух ртом. Прошло полминуты.

- Значит, по-хорошему ты не хочешь... - медленно, растягивая каждый звук, угрожающе произнёс ситх. Что-то в его голосе заставило Талис отшатнуться и сделать шаг назад; когда он поднял голову, джедай отступила ещё дальше, прижавшись спиной к холодной пермакритовой стене. Вместо привычных добрых темно-фиолетовых глаз любимого человека на Талис смотрели розово-красные глаза дикого хищника. Смертельно опасного и разъярённого болью.

- Нобс... - голос девушки снова стал сдавленным, в нём задрожали нотки страха. Впервые за все время Талис испугалась по-настоящему. И впервые Индигнус не чувствовал желания успокоить её. Наоборот... Лицо ситха исказила зловещая улыбка.

- Нет. Не Нобс.

Индигнус вытянул левую руку и растопырил пальцы, словно держа невидимый шар; затем резко сжал кулак и рванул к себе. Талис пошатнулась, захлебнулась воздухом, в глазах застыло удивление. Она ожидала, что Индигнус попытается сбить её с ног телекинезом, но вместо этого... он просто высасывал из неё силы. Каждый вдох давался девушке с явным трудом, на лбу выступил холодный пот, кожа побледнела ещё больше; не удержавшись, Талис упала на колени. А ситх не останавливался, наблюдая, как её плечи начинают дрожать, как под глазами вырисовываются синюшные круги, как кожа лица из бледной становится землистой... сам же Индигнус, наоборот, выглядел всё более бодрым и полным сил. На обычно бледных щеках его даже проявился здоровый румянец.

Наконец ситх почувствовал лёгкое головокружение - верный признак пресыщения. Он опустил руку, прекращая воздействие.

- Передумала? - участливо поинтересовался Индигнус. Талис медленно, с очевидным усилием подняла голову и устало взглянула любовнику в глаза. Вид у джедая был такой, словно она не спала и не ела по меньшей мере недели две. Причём без поддержки Силы.

- Ты... - хрипло прошептала она. Облизнула пересохшие губы и продолжила: - Ты не ситх...

Индигнус присел рядом и схватил её за подбородок, приподнимая голову. Талис уже и не пыталась сопротивляться.

- Ты веришь в это после того, что я с тобой сейчас сделал?

Талис вяло кивнула; её голова едва не упала на грудь. Индигнус покачал головой.

- Будь я джедаем, только вкусившим Тёмную Сторону и не умеющим с ней обращаться, - заговорил юноша уже спокойно и ласково, пальцами свободной руки нежно убирая с лица девушки пряди волос, - ты бы смогла закрыться. Ты бы прочитала все мои мысли и предсказала мои действия по ним, а не по движениям. Как видишь... практики ситхов не ограничиваются телекинезом и красивыми штучками вроде молний.

- Дурак, - устало и беззлобно выдохнула Талис. Ситх усмехнулся и жадно поцеловал её в пересохшие, с трещинами губы.

- Ничего. Ты научишься не спорить со мной. Это только начало.




Больше не было нужды в фальшивых именах, съемных квартирах и скрытности. На следующий же день после ссоры Индигнус перебрался обратно в резиденцию учителя на Телосе - поместье Лаута. Перебрался, разумеется, вместе с Талис. Любые возражения со стороны девушки теперь пресекались высасыванием энергии. Поддерживая джедая в полубессознательном состоянии, ситх не только мог спокойно перевозить её, но и избавился от уймы лишних вопросов и значительно сократил дорогу. Слова "везу тяжелобольную девушку в госпиталь" расчищали космические пути лучше любых паролей и пропусков.

Вместо космопорта Индигнус сразу направил корабль в ангар Лауты. Ангар представлял собой неглубокий круглый карьер, выложенный кирпично-красной пермакритовой плиткой; между плитами пробивалась ярко-зеленая трава, такая же, как на газоне вокруг карьера. Розоватые рассветные лучи гладили газон и дальнюю стену карьера; внизу, в тени, уже ожидало несколько дроидов из дворцовой обслуги с репульсорными носилками для Талис. Давать ей достаточно сил, чтобы идти, было слишком опасно.

Выключив двигатели и опустив трап, Индигнус отправился в каюту экстренной помощи - проследить за дроидами. В этом не было никакой необходимости, юноше просто хотелось быть рядом с Талис. Даже сейчас, когда она почти ненавидела его, а он убивал её своими руками. В гиперпространстве, поручив управление автопилоту, он постоянно сидел возле девушки, вглядываясь в спокойное мертвенно-бледное лицо и находя в этой болезненной немощи красоту и беззащитность. Талис всегда была сильной, слишком сильной, чтобы позволить защищать себя. Сейчас, когда она абсолютно беспомощна, когда Индигнус целиком и полностью ответственен за её жизнь, Талис стала прекраснее, чем когда-либо. Конечно, это не может продолжаться вечно. Рано или поздно, когда она согласится стать ученицей ситха, придётся вернуть ей силы; а затем она станет сильнее учителя и убьёт его. Но сейчас... сейчас Индигнус ловил каждый момент сладкой подневольности Талис.

Бледные веки с непрокрашенными, светлыми ресницами вздрогнули; ситх усмехнулся, заметив движение.

- Какой же ты дурак... - раздался еле слышный шёпот. Улыбка Индигнуса стала шире, он наклонился и поцеловал Талис в прохладный лоб.

- Возможно. Но так надо... в конце концов ты поймёшь, что я прав.

- Дурак... - глухо повторила Талис, не в состоянии осмыслить слова любовника и вразумительно ответить.

В каюту вкатили носилки; не дожидаясь дроидов, Индигнус сам переложил девушку с койки с помощью Силы. Затем опять наклонился к самому её лицу и прошептал:

- Видишь, насколько я могу тебя контролировать? Ты тоже так сможешь, если станешь ситхом... И научишься от этого защищаться...

- Нет... - протяжно выдохнула Талис и замолчала, впав в полудрёму-полуобморок. Пропищав что-то недовольное, меддроид направил носилки к выходу. Индигнус отправился следом.

Талис могла считать себя пленницей, но комната, куда ее привезли, походила скорее не на тюрьму, а на спальню для почетных гостей. Свет из огромных окон бесконечно отражался от полированных стенных панелей из натурального дерева - небывалая роскошь даже для Рейты. За окнами угадывались кружевные тени садовых деревьев. Посередине высокого потолка красовалась хрустальная люстра, на стенах парами висели бесчисленные светильники - они могли работать в трёх режимах, давая белый, алый или ультрафиолетовый свет. В центре спальни возвышалась огромная кровать с балдахином, застеленная алым шёлковым бельём. На неё Талис и уложили.

"Ей такое и не снилось. Когда она привыкнет так жить, то не захочет другой жизни. И тогда она будет моей... ученицей".

Индигнус присел рядом, провёл по щеке Талис пальцем, вливая энергию - совсем чуть-чуть, так, чтобы хватало только на разговор. Повинуясь воле ситха, пленница медленно открыла глаза и сфокусировалась на лице любовника.

- Доброе утро, фелинкс, - ласково проговорил тот и опять поцеловал Талис в лоб. Тонкие выцветшие брови болезненно сморщились.

- Нобс... - шепнула Талис. - Когда же ты перестанешь дурачиться?..

Индигнус приподнял руку, и кончики его пальцев засветились, затрещали голубоватыми разрядами. Девушка вздрогнула, сощурилась.

- Прекрати...

Разряды погасли.

- Тебе нравится здесь, фелинкс?

Взгляд Талис принялся рассеянно блуждать по комнате, выхватывая предметы необычного интерьера и подолгу задерживаясь на самых ярких. На миг в зелёных глазах блеснуло удивление; взгляды любовников снова встретились.

- Меня не сведёт с ума клетка из ауродиума...

- Посмотрим, - усмехнулся Индигнус.

Первое правило, которое уяснил Ардан в новой жизни - никогда не пытаться снять ошейник.

Когда шок от слов арканиана прошёл, мальчик схватился за ошейник обеими руками, пытаясь его сорвать - и получил такой электрический разряд в шею, что едва не грохнулся на землю без сознания. Когда в глазах наконец перестали бешено метаться тёмно-зелёные мушки и стало снова возможно дышать, Ардан с трудом сфокусировал взгляд на лице арканиана. Тот улыбался, словно увидел нечто забавное.

- Неплохой урок, правда? - участливо спросил гуманоид. - Больше так не делай. И кстати, этот ошейник учит ещё и быстро ходить. Будешь отставать - будет то же самое.

- Но мне нельзя бегать! - возразил Ардан заплетающимся языком. Занудные лекции Диди как раз пригодились - ещё оставалась надежда, что больной раб никому не нужен, и его просто бросят. Но арканиан только усмехнулся, сузив белые глаза.

- Что тебе можно и чего нельзя - решаю я. Пошли, - гость неторопливо, чинно поднялся и слегка дёрнул за поводок.

Ардан пошатнулся, сморгнул - голова по-прежнему кружилась. Впрочем, у него было время прийти в себя, пока гуманоид расталкивал спящих за столом пьянчуг. Продрав глаза, пьяницы заинтересовались мальчиком; от жадных взглядов неудержимо захотелось спрятаться. Казалось, словно его хотят как минимум съесть, а то и изнасиловать. Однако одного щелчка плети в воздухе хватило, чтобы в сторону Ардана перестали смотреть. Кем бы ни был арканиан - перечить ему явно не стоило.

Мальчишка ожидал, что возле выхода сможет позвать Диди на помощь, но, к его ужасу, дроид из укрытия выходить не спешил. Ардан вертелся, вытягивал шею, высматривая старого друга среди пьяных морд и неоновых отблесков; поколебавшись, воришка наконец раскрыл рот, чтобы позвать дроида - и резко грохнулся на четвереньки, захлебнувшись воздухом из-за очередного разряда.

- Я тебя предупреждал, - в ледяном голосе арканиана проскользнули нотки недовольства. Полуобернувшись, гуманоид наблюдал за тем, как мальчик приходит в себя. Выждав полминуты, он слегка поддёрнул поводок; Ардан вскинул голову и в ужасе посмотрел на арканиана, ожидая нового удара. Гуманоид усмехнулся. - Вставай. Я не собираюсь причинять тебе вред просто так, если ты не вынудишь меня.

Тяжело дыша, мальчик поднялся на дрожащие, непослушные ноги. Ещё раз огляделся. Серая толпа все так же текла по улице под гул голосов и звон бьющихся бутылок. Диди по-прежнему не показывался.

"Стоит попасть в реальную передрягу, как он смывается! Жучье мясо..." - обречённо подумал Ардан. Теперь он молча брёл за арканианом, свесив голову, подавленный собственной беззащитностью. Вся жизнь до встречи с Диди учила Ардана не доверять никому. Дроиду он доверять научился - медленно и тяжело; и теперь обман со стороны единственного, кто заслуживал доверия, совершенно выбил мальчишку из колеи.

Немного придя в себя, - достаточно, чтобы воспринимать информацию, - Ардан смог кое-что узнать о новых знакомых. То ли потому, что его считали не более чем вещью, то ли потому, что его легко было заставить молчать, присутствие мальчика ничуть не мешало старшим обсуждать свои дела. Так Ардан узнал, что арканиана зовут Хир Визерик, он работорговец, на Фондоре ждал встречи с клиентом, который, впрочем, так и не явился. Во всяком случае, спутники Хира усердно пытались это доказать.

По именам они друг друга не называли, только клички - Кулак, Болт и Жир. Судя по всему, эти трое рабами не были, а служили Хиру как "мальчики на побегушках", слуги или наёмные работники: Ардан узнал, что арканиан платил им за какую-то "погрузку", за "наводку" и за "прикрытие". Вот только если обычно на нижних уровнях работник мог послать работодателя на известный орган и уволиться, то эти ребята продолжали лебезить и угождать, несмотря на откровенное презрение и унижения со стороны Хира. Ардан сделал логичный вывод - скорее всего, задолжали кругленькую сумму. А насколько опасно связываться с работорговцами в любом деле, мальчик уже прочувствовал на собственной шкуре.

Через полчаса бродяги поспешно смылись, и Хир с Арданом остались наедине возле невзрачного с виду кораблика - продолговатого, с округлыми углами, похожего скорее на большой спидер, чем на космическое судно. Не отпуская поводка, свободной рукой арканиан достал из кармана миниатюрный пульт и нажал кнопку. Трап опустился.

- Вперёд, - указал Хир на трап. Ардан недоуменно посмотрел на своего пленителя.

- Куда ты меня везёшь?

- Ты очень любопытный мальчик. - Арканиан усмехнулся и положил руку Ардану на плечо. - Но я ведь не могу терпеть вопросы вечно. Так что лучше молча иди вперёд, если не хочешь ещё один разряд.

- Не хочу, - торопливо пробормотал Ардан. При слове "разряд" в животе неприятно защекотало от страха - двух раз вполне хватило, чтобы больше не напрашиваться. Немного помедлив, воришка всё-таки пошёл вверх по трапу, стараясь не слишком опережать Хира, чтобы не дать поводку натянуться.

- Хороший мальчик, - одобрил арканиан. Высокие сапоги мерно стучали по металлу. - И ещё одно. Тебе нельзя звать меня на "ты". Ты должен звать меня "вы, хозяин". Ты понял?

- Понял, - еле слышно буркнул Ардан. Всё это становилось слишком уж нехорошо.

Хир резко дёрнул поводок, опрокидывая мальчика на спину. Системы ошейника сработали, и худенькое тело Ардана опять скорчилось в судороге - на этот раз, правда, не так сильно.

- "Понял, хозяин".

- Понял, хозяин, - прошептал воришка, едва дыша от боли и ужаса.


***

С тех пор, как Ардан и Диди стали командой, дроид старался не оставлять мальчика одного. Воришке невероятно везло - он не погиб и даже ни разу серьезно не пострадал - но конкретное мышление дроида не позволяло рассчитывать на удачу. Одной из первостепенных задач Диди стало обеспечивать безопасность напарника; но были моменты, когда Ардану приходилось действовать в одиночку.

Внутрь "Нексу" Диди не пустил бы даже дроид-официант. Одно дело - упустить из виду мальчишку, который прячется под столами. Совсем другое - дроида ростом со взрослого человека. Время от времени Диди отвлекал на себя внимание хозяев и посетителей кантины, доказывая свое право войти; но чаще дроид оставался снаружи, предоставив Ардану позаботиться о себе самому.

Сканировать сквозь стены Диди не умел, а посреди улицы оставаться было опасно. Нет, украсть дроида-медика голыми руками невозможно, даже если ты силач - импульсные генераторы, предназначенные для лечебных процедур, отлично работают как электрошокеры. Но нижние уровни - место ненадёжное, в любой момент можно попасть под перекрёстный огонь или получить по процессору чем-нибудь увесистым. Поэтому обычно Диди прятался в темной нише неподалеку от входа - и ждал.

Когда Ардан исчез в дверях кантины, Диди прошагал к привычной нише и скрылся там, прикрыв огоньки на груди рукой и притушив осветители в глазах. Теперь можно было спокойно наблюдать за прохожими, оттачивая свои языковые схемы (особенно арсенал ехидных замечаний) и записывая новые сведения о гуманоидах.

Прежде всего аналитическое ядро Диди оценивало в разумных существах логику. Любому отклонению сразу присваивался статус "смешно"; если отклонение не отвечало критериям основных психических заболеваний, статус становился приоритетным, и система реагировала составленными по алгоритму колкостями. Так это работало, но знать об этом могли только сведущие в робототехнике. Для остальных же, - включая Ардана, - Диди был подозрительным человекообразным дроидом. Дроидом, способным на развлечения и специфический черный юмор.

Моралистом Диди не был. Он видел разумный мотив в ограблениях, в убийстве ради денег или ради женщин - в природе борьба за пищу и самку естественна и логична. Но в пьяных драках из-за не так сказанного слова, пролитого пива, а то и вовсе того, что внешний вид одного пьяницы не понравился другому, логика отсутствовала. Однако других зрелищ на улице возле "Нексу" искать не приходилось, и такое развлечение дроида вполне устраивало. Для Диди драки не были похожи друг на друга. Каждый инцидент нес что-то новое.

Например, вот сцепились более-менее трезвый дюрос и едва стоящий на ногах тальц. Причина - дюрос спешил, а тальц еле переставлял мохнатые ноги, норовя улечься на тротуар. Дюрос злился, брызгал слюной, угрожал... затем принялся пинать тальца куда попало, а тот неловко отмахивался длинными, нескладными руками, даже не задевая противника. Такой процент промахов Диди также считал нелогичным.

"Дерётся как пьяный тальц", - такая запись появилась в языковой базе дроида, когда тальц наконец упал и захрапел, а дюросу пришлось с громкими ругательствами тащить друга к спидеру.

Теперь в центре внимания оказались бомжеватого вида торговка куревом и не менее бомжеватый клиент. Причина конфликта опять банальна и нелогична: вчера клиент покупал десять самокруток по три кредита, а сегодня те же самокрутки стоят пять.

- Заткни свой рот! Инфляция! Всё дорожает!

- Да какая, на хрен, инфляция?! Пиво сколько стоило, столько и стоит!

- А я тебе пиво продаю, что ли? Хочешь бухла, иди в кантину! Нехрен мне тут клиентов разгонять!

- Да ты очумела, старая стерва?!

Местные диалоги, которые нормальный человек или дроид-лингвист счёл бы грязью, недостойной внимания, представляли для Диди не меньший аналитический интерес. Прав здесь, по мнению логического ядра дроида, не бывал никто. Ни торговка, по прихоти поднимающая цены на товар; ни клиент, требующий скидки на курево на основании цен на пиво. Можно только представить, что подумал бы об этом дроид-экономист. Диди экономистом не был; он видел лишь очередное проявление свойства живых существ требовать друг от друга невозможного. Нелогичного, смешного свойства.

Конца разборки из-за самокруток Диди увидеть не удалось: двери кантины распахнулись, и из них вслед за четырьмя взрослыми мужчинами вышел Ардан.

В ошейнике.

На поводке.

Беглое сканирование ошейника обнаружило электроимпульсный генератор.

Отсекая всё ненужное, процессор Диди сосредоточился на новой проблеме, обрабатывая сотни вариантов в секунду.

Попробовать отобрать мальчика, напав на этих людей - опасно. Четверых одновременно Диди не обезвредить. Логичнее всего напасть на того, кто держит поводок, но у арканиан быстрая реакция - Ардана могут убить, прежде чем дроид приблизится.

Попробовать заговорить с ними - верный способ самому попасть в чужое пользование, а там велик риск быть перепрограммированным, и тогда нынешнего хозяина ничто не спасёт.

Не вмешиваться и выжидать - могут уцелеть оба. Не похоже, чтобы незнакомцы собирались убивать Ардана просто так. Хотели бы - убили бы в кантине. Вот только база данных по судебной медицине подсказывала, что убийство - не самое страшное, что можно сделать с живым существом.

Но всё же... пока Ардану ничто не угрожало. А значит, оставалось следовать за ним и его пленителями, стараясь не попадаться на глаза. И мальчику в том числе - кто знает, как отреагируют арканиан и его спутники, если воришка начнёт вопить и звать Диди посреди улицы.

И дроид пошёл следом, держась темной части улицы и по-прежнему приглушая огни. Сверхчувствительные аудиосенсоры позволяли Диди чётко улавливать разговор даже на расстоянии десяти метров - обычный человек в условиях шумной, людной улицы нижнего города на такой дистанции не услышал бы даже крика. Впрочем, беседа Хира и его спутников ценной информации почти не несла. Куда собираются увезти Ардана и для каких именно целей - Диди так и не узнал. Единственное, что выглядело полезным - имя и статус работорговца. При наличии доступа к определенным источникам по имени можно выследить всё, даже если имя ненастоящее.

Компания приблизилась к летательному аппарату, после чего трое из четверых гуманоидов исчезли. Диди подобрался чуть ближе, по-прежнему не выходя из тени. До Ардана и Хира оставалось меньше пяти метров. Чтобы их преодолеть, достаточно двух секунд...

- Понял... Ааааай!!!

Диди отступил чуть дальше в тень, издали сканируя Ардана после разряда. Жив, в сознании. Небольшая аритмия сердца, но не критично. Вот только не факт, что и следующие удары током мальчик перенесет так же хорошо. Хир не снимал пальца с кнопки на ручке поводка, готовый в любой момент активировать шокер.

Попытаться спасти сейчас и потерять навсегда - или не вмешиваться, давая шанс выжить?

По логике дроида, мёртвый раб никому не нужен. Если мальчишка ничего не выкинет, он будет жить - а страх боли, несмотря на вредный характер, всегда его останавливал.

Диди внёс в базу данных ещё одно голографическое изображение Хира и отступил в переулок.


***

Изнутри корабль Хира оказался просторнее, чем выглядел снаружи. Ардана провели в одну из боковых кают, там пристегнули поводок к фиксирующему кольцу на стене и оставили мальчика в покое.

В каюте воришка оказался не один. Вдоль той же стены были так же пристегнуты ещё трое. Полураздетая тогрута-подросток - в позе для медитации, сидя на коленях и положив на них ладони. Но она не медитировала: спина была ссутулена, голова опущена, что придавало девушке подавленный вид. Рядом с тогрутой свернулся маленький угнаут, мирно посапывая влажным пятачком. Дальше всех сидел, опираясь локтями на полусогнутые расставленные ноги, паренек человеческой расы - на вид лет шестнадцати, не больше. Смуглый, черноволосый, черноглазый, с хорошо развитыми для такого возраста мускулами, он казался в этом сборище слабых лишним. Да и чувствовал себя явно так же - вид у мальчишки был донельзя хмурый.

Ардан сморгнул, наклонился вперед.

- Эй, - тихо позвал воришка, глядя на тогруту. - Эм... девочка?

- Она тебе не ответит, - буркнул парень из дальнего угла. - Немая.

Ардан опять сморгнул, перевел взгляд на смуглого.

- Ладно... а ты кто?

- Товар, - не менее хмуро ответил тот, - как и ты. Только вот хрена с два они меня тут удержат.

- А как ты вообще сюда попал? - озадачился Ардан. - Ты же большой и сильный...

- Угу. Могу и кишки выпустить, если достанут. Только не всегда это помогает. - Смуглый впервые посмотрел прямо на воришку; тот вздрогнул. - Да, вот так. И не говори, что никогда не видел жмуриков. - Парень сделал небольшую паузу. - Я Тимира. Девку зовут Камала, свинью - Варах. Приятно познакомиться, крошка.

- Меня зовут Ардан... - мальчик помедлил, облизнул пересохшие губы. - А как ты узнал её имя, если она не разговаривает?

- Хир её так называет. Мне всё равно. - Тимира пожал плечами.

Камала даже не пошевелилась, когда о ней заговорили. Ардан взглянул на тогруту с жалостью, затем снова вытянул шею к Тимире.

- Куда мы летим?

- Зайгеррия. - Смуглый чуть понизил голос. - Учти, Хир не любит вопросов.

- Знаю... - еле слышно ответил Ардан. Тимира усмехнулся и отвернулся, потеряв всякий интерес к новичку. Воришка потёр одну руку другой, затем снял со спины рюкзак и выудил оттуда остатки мясного брикета.

- Отберут, - прокомментировал смуглый, не поворачиваясь.

- Почему?! - рука Ардана замерла, так и не донеся брикет до рта. - Это же моё! И что я буду жрать, если это отберут?

- Накормят, - ухмыльнулся Тимира. Только что-то ухмылка эта воришке добродушной не показалась. Ардан поспешил запихнуть брикет в рот, быстро прожевать и проглотить. Не будут же доставать еду обратно из желудка, в самом деле?

Корабль слегка тряхнуло, на какой-то момент у Ардана даже закружилась голова, пришлось зажмуриться. Впрочем, тряска быстро прекратилась; открыв глаза, воришка принялся разглядывать помещение. Теплая, чистая, с приглушенным светом, каюта могла бы показаться уютной, если бы не полное отсутствие мебели и вещей - только кольца для фиксации поводков и небольшие поручни рядом, чтобы держаться при тряске. И если бы не висящая в воздухе обреченность. Ардан снова взглянул на попутчиков; никто по-прежнему не проявлял к новенькому интереса.

Вскоре появился Хир с подносом, на котором стояло четыре металлических миски с чем-то жидким и горячим.

- Камала, - позвал арканиан. Глаза тогруты открылись; не поднимая головы, девушка взяла поднос из рук гуманоида, поставила одну миску возле Ардана, вторую - возле себя, третью - рядом со спящим угнаутом, четвертую передала Тимире. Поднос вернулся к владельцу. - Ты хорошо служишь своему господину.

Камала поклонилась и замерла в прежней позе. Хир перевел взгляд на раскрытый перед воришкой рюкзак.

- Это тебе не нужно, - заметил работорговец, поднимая рюкзак с пола. Ардан вскочил.

- Это моё!

- Тебя всем обеспечат. Тебе больше не нужно об этом думать, - холодно прозвенел голос Хира. Гуманоид развернулся и удалился; ошеломленный Ардан лишился дара речи.

- Я предупреждал, - бесстрастно прокомментировал Тимира. Подняв миску с пола, он подул на питье и сделал несколько глотков.

- Ч... что это?

- Бульон, - ухмыльнулся смуглый. - Пей, не бойся. Он полезнее, чем то концентрированное дерьмо, которое ты привык жрать.

Ардан уселся обратно на пол и с опаской прихлебнул из миски. Оказалось даже вкусно. Кроме того, горячей пищи мальчишка не видел уже очень давно.

- Слушай, Тимира... - начал вор, справившись с бульоном и придя к выводу, что во всём можно найти свои плюсы. - А зачем нужны рабы?

Смуглый усмехнулся. Узкие черные глаза задумчиво уставились в стену.

- Работа и развлечения. Меня и свинью отправят на рудники, наверное. Девку - танцевать... а может, будет шлюхой. Девок хорошо покупают.

Камала даже не вздрогнула. Видимо, она ожидала такой участи.

- А я? - не унимался Ардан. - Я не могу работать, я ещё маленький.

Тимира фыркнул, не поворачивая головы.

- Можешь. Хату убирать, зверей кормить - вполне. А можешь и шлюхой, как девка. Знаешь ли, во Внешнем Кольце всем насрать на законы. - Смуглый снова ухмыльнулся. - А может, купит какая-нибудь тётка... как домашнее животное.

Ардан захлопал ресницами. Он видел работу проституток и стриптизёрш в барах и не очень представлял, как таким может заниматься мужчина или мальчик. Видел, конечно, не всё, и только издали. Но ничего из виденного перенести на себя не получалось - кроме, разве что, шлепков по заднице от клиентов.

Вот только что-то подсказывало, что если кто-то сильный захочет - то воришка узнает, как такое возможно, на собственной шкуре.


***

Рабство оказалось далеко не таким страшным, каким рисовал его в своём воображении Ардан.

Во-первых, ему больше не нужно было есть отбросы, лазить по помойкам и носить отрепья. Кормили регулярно и хорошо: двое суток полета - шесть приемов пищи, прямо как в семье. А по прибытии на Зайгеррию всех четверых рабов вымыли и переодели в чистую, свежую одежду. Камалу - в купальник вроде того, в котором она путешествовала, только более новый; остальных - в простые, но чистые и приятные на ощупь рубашки, штаны и сандалии. На запястья надели широкие металлические браслеты. Тимиру, Вараха и Ардана осмотрели, измерили рост и вес и зачем-то ненадолго усыпили; как потом объяснил Хир, всем троим вживили чип, который взрывался в случае побега. У Камалы такой чип уже был.

Во-вторых, воришка чётко уяснил, что если исполнять приказы и не вредничать, то наказывать не станут. Со старшим братом и на улице как бы ты себя ни вёл - всё равно могло достаться. А Хир в случае опасности даже защищал новообретенную "собственность", и в конце концов Ардан почувствовал к арканиану некое подобие благодарности.

Мальчишка ожидал, что так и останется с Хиром, но у того были другие планы. Спустя пару дней воришку с тремя остальными рабами отвели на рынок - огромную светлую площадь, битком забитую представителями самых разнообразных рас. Одни существа громко объявляли расценки, другие сидели в клетках, третьи - просто на полу, в той же позе, в которой обычно сидела Камала, четвертые ходили между рядами, оглядывая и ощупывая товар. Всё это походило на огромный птичий базар, только вместо животных здесь продавались разумные существа.

Хир занял место в просторной деревянной беседке, выкрашенной в безупречный белый цвет. Сам он устроился на возвышении, в плотной тени купола; рабов усадил внизу, прикрепив их поводки к таким же кольцам, как и на корабле. Всем четверым было велено усесться так, как сидели все остальные рабы на рынке. Ардан последовал примеру Камалы и Вараха и подчинился без споров; Тимира схлопотал разряд за адрес, по которому послал Хира, но в конце концов тоже уселся. Затем арканиан достал датапад и погрузился в чтение, предоставив Ардана и остальных самим себе.

Сперва непривычно яркий, никогда не виданный солнечный свет немилосердно слепил; большую часть времени с прибытия на Зайгеррию Ардана держали в закрытой комнате, так что привыкать к новой обстановке приходилось здесь и сейчас. Спустя некоторое время он все-таки смог открыть глаза и уставиться в темную глубину лавки напротив. Поднимать голову не разрешалось, но никто не следил за взглядом; еще немного приспособившись, воришка смог исподлобья разглядывать толпу. Он привык к людным местам на родном Фондоре, но здесь всё было по-другому. Дома толпа была грязной, пьяной массой, которая несла только опасность. Здесь же собрались чистые, красиво одетые люди, не было слышно ни пьяных воплей, ни ругани, ни звона бьющихся бутылок, ни выстрелов... Несмотря на своё положение и на ошейник, который в любой момент мог ударить током, Ардан впервые за долгое время почувствовал себя в безопасности.

Покупатели вскоре появились и возле прилавка Хира. В первую очередь, естественно, заинтересовались Камалой. Рослый голубокожий твилек заставил тогруту подняться, повернуться, пройтись вдоль прилавка, потанцевать. Ни единого возражения, ни одной попытки отказаться... Камала покорно выполняла всё, что от неё требовали, и Ардан сам невольно залюбовался её движениями.

- Хорошая девочка, - потрепал тогруту по щеке твилек. - У неё есть какие-нибудь... дефекты?

- Не разговаривает, - пожал плечами Хир. - Но это скорее достоинство. Она не может возразить или отказаться.

- И потому исполняет приказы лучше, чем можно себе представить, - кивнул покупатель, поворачивая лицо Камалы за подбородок, чтобы лучше разглядеть. - Замечательно. Я беру её.

"Вот так это и происходит? - удивился Ардан, глядя вслед тогруте и её новому хозяину. - Выбрал, заплатил и купил? Как бухло или курево?"

Шока и возмущения, которые вызывали такие мысли два дня назад, уже не было. Только удивление - а так бывает? а так можно, оказывается?.. Преимущества новой жизни перед бродяжничеством, жизнью в приёмной семье и загнивающим детдомом на нижних уровнях за это время изменили отношение мальчика к потере свободы. Взамен он обрёл безопасность, крышу над головой и еду, а это уже многого стоило.

Тимиру и Вараха купил один человек - высокий, статный, представившийся начальником угольной шахты на Хоте. Их уже никто не заставлял танцевать и не осматривал. Угнауты использовались в качестве рабов по всей галактике, поскольку были очень выносливы; Тимира тоже выглядел достаточно крепким для любого физического труда. Единственный вопрос покупателя касался физических дефектов. Как и предполагал Ардан, больные рабы никому не были нужны.

Наконец мальчик остался один. Поток клиентов уменьшился; зато теперь интересовались только Арданом. В основном это были полноватые зажиточные тётки, которые щипали мальчика за щёки, приговаривали "какой он милый" и всё равно проходили мимо.

"Зачем я им нужен? - подумал воришка, провожая очередную тётку взглядом. Правая щека, которой доставалось больше, уже горела, но прикладывать к ней руку Ардан не рискнул. - Разве что... Камалу купили как плясунью, Тимиру и свинью - как рабочих... видимо, Тимира прав и я нужен им как животное".

Звучало не очень обнадёживающе. Воришка даже немного разозлился. Неужели он ни на что больше не годен, кроме как ходить на поводке и тявкать?

Солнечный свет над головой опять закрыла чья-то тень; Ардан не шевелился, с ужасом ожидая новой атаки на многострадальные щёки. Но на сей раз всё оказалось иначе. Новый посетитель выглядел гораздо стройнее, чем предыдущие. Судя по ногам (большего Ардан не мог рассмотреть из такого положения), это был мужчина. И кроме того, в присутствии этого человека мальчишке впервые за всё время стало не по себе. Ещё не страх, но беспокойство, желание спрятаться. Горло неприятно сдавило.

- Сколько за него? - голос покупателя звучал добродушно, но это не скрасило жуткого впечатления. Ардан зябко повёл плечами.

- Тридцать тысяч, - в очередной раз повторил Хир.

- Хмм... - протянул незнакомец. Затем сделал шаг назад. - Встань.

Ардан встал, не поднимая головы. Впрочем, теперь он мог хотя бы исподлобья разглядеть лицо мужчины. Чуть крючковатый нос, бледная кожа, темные волосы... На глаза падала тень, потому их как следует рассмотреть не удалось. Однако незнакомец, словно угадав мысли мальчишки, присел перед ним на одно колено и заглянул в глаза.

"Что ему нужно?.."

Взгляд пришельца Ардану не понравился. Колючий, изучающий... казалось, эти глаза видят всего мальчишку насквозь, прямо как сканеры Диди, а то и ещё глубже. Непроизвольно дыхание участилось от страха, Ардан хотел отвернуться, но не мог. В карих глазах покупателя было и что-то притягивающее, что-то... интересное. Что-то, что вызывало желание изучить колкость и темноту в их глубине. И это что-то было сильнее страха.

Похоже, человек это заметил, потому что совершенно неожиданно улыбнулся, потрепал Ардана по голове и встал.

- Я беру его.