Здесь вы можете рассказать о последнем просмотренном фильме.

Заразившись духом мафии, я наконец-то добрался до старенькой кассеты с первым "Крестным отцом". Фильм полностью оправдывает свою легенадрность)

Киновоздержание является, наверное, одним из самых мучительных для меня процессов. Хуже него только необходимость смотреть плохое. Но раз уж начал - надо закончить, верно? Тем более, что альтернативы все равно нет: по кабельному в Риме и Флоренции ловится только Первый, а Первый показывает только "Химика" Всеволода Плоткина (плюс еще, конечно, милую псевдодетективную муру "Одержимый", но это не в счет). По трейлерам этот проект казался в первую очередь калькой с великолепного сериала "24": противостояние террористов и правительственного агентства, безвременная смерть любимой главного положительного героя от руки главного отрицательного, несколько "тестовых" терактов, постоянные раздоры в рядах заговрощиков, кроты, погони, заложники, бункеры и постоянная нехватка времени. На деле же...

На деле же Всеволод Плоткин снял очередной абсолютно российский по исполнению телефильм в недо-жанре "остросюжетного триллера про хороших ментов" со всеми навязшими в зубах штампами и образами, вроде слегка комичного, но доброго и мудрого начальника ФСБ, совершенно не поддающегося логике количества любовных линий, крайне нелогичными действиями как одной, так и другой стороны, "циничной, но обаятельной бабушкой"™ главного злодея и минимальным напряжением в кадре. А ведь идея устроить напряженную погоню по Москве и окрестностям за смертельно-опасным биологическим веществом предполагает значительно более широкий "инструментарий" и способствует сильным эмоциям, запутанным отношениям и серьезной эволюции персонажей. Но, как можно понять, ничего этого в "Химике" нет, хотя - отрицать нельзя - роли главных героев исполняют действительно хорошие актеры Егор Бероев (к сожалению, в последнее время все больше затасканный телевидением) и Юрий Чурсин (вызвавший мое признание сильнейшей ролью в "Изображая Жертву"). Увы, на каждого талантливого лицедея в России найдется невменяемый сценарист и убогий режиссер, что, в итоге, погубит любой, даже вполне перспективный, фильм.

Но недолго мучалась старушка, издыхая с пультом от римского и флорентийского телевизоров в руках. Переброска на частный дом в Калабрии, оснащенный плазменной панелью и определенным количеством DVD c русской озвучкой (пусть и едва-удовлетворительным качеством сборников "10 в 1"), спасла положение. К моей вящей радости, среди коробочек обнаружилась коллекция "Оскар 2007", в которой, помимо отвраитительных одноголосых экранок, можно было найти вполне пристойный экземпляр "Королевы" Стивена Фрирза - второй части трилогии о экс-премьере Британии Тони Блэре, к которой я уже давно подбирался, но что-то все никак не смотрел. Посмотрев же, понял, что терял не очень много. Помимо выдающейся игры Хеллен Миррен и Мартина Шина, фильм ничто не выделяет из плеяды драм о политических деятелях.

Основная проблема "Королевы" - отсутствие прочного персонажного и тематического стержня, вокруг которого можно было бы выстроить серьезный драматичный конфликт и насыщенную событиями историю. Сюжет скачет туда-сюда и невозможно понять, история ли это примирения Елизаветы II с наследием нелюбимой Дианы или же рассказ о стремительном восхождении молодого политика Блэра, на вершине власти понявшего "другую сторону" системы Великобритании и де-факто спасшего монархию. История прощения, история унижения, история осознания необходимости измениться, история доверия - в местном "доме Облонских" все смешалось настолько причудливым узлом, что ушли в воду не только концы, но и начала. За что бы "Королева" ни бралась, какую бы тему ни поднимала, все она оставляет недосказанным и недоведенным. И такое положение не спасает ни добротная театральная драматургия, ни чудесная музыка Александра Деспла (кстати, довольно похожая на его работу к еще одной околополитической драме - "Призраку" Полянского), ни вышеупомянутая актерская мощь. Пожалуй, за последнее наиболее обидно: уж больно несоразмерны затраченные усилия и конечный результат.

Среди дисков, к моему удивлению, обнаружилось и собрание фильмов Ларса фон Триера - разумеется, самого разного качества исполнения и перевода. Но, благо основные вехи творчества представлены, взялся устроить себе, нежданно-негаданно, ретроспективу датского мастера, начав с трилогии "Е" и ее первого фильма "Элемент Преступления" 1984 года. Молодой, очевидно вдохновлявшийся Тарковским режиссер здесь - чистый и наглый экспериментатор, не волнующийся вообще ни о чем "приземленном". Ни о наличии смысла, ни о понятности сюжетной линии, ни о количестве трактовок. Его волнует только стиль, желто-красное изображение, съемка с вертолета, стекло, вода, повторяющиеся загадочные символы - в общем, все то, что составляет визуальный ряд фильма. То, что, не будь Триер интеллектуалом-символистом, он бы стал лучшим в мире визионером, доказал для меня еще изысканный в своей красоте пролог "Антихриста". "Элемент Преступления" же - это один большой пролог, только постоянно раздражающий завуалированностью своего смысла.

Для фон Триера фильм на данном этапе - это не история, не разбитый на главы роман, а прежде всего полотно. Невероятно детализированный, божественно красивый и крайне изобретательный шедевр изобразительного искусства. Неприятный и раздражающий, непонятный и отталкивающий, но абсолютно точно успешный, если говорить об эксперименте начинающего Автора. А то, что фон Триер - Автор именно с большой буквы, доказывает уже второй его полнометражный фильм - "Эпидемия" 1987 года. Злое, нередко пугающее, столь же красивое, но уже гораздо более прозрачное в своих темах произведение о творчестве, вдохновении, религии и взаимопроникновении кино и реальности. С жуткими последствиями для обоих.

Удивительно всего то, что "Эпидемия", представляя в своих частях совершеннейшую бурду из тем, идей и цитат из Тарковского, умудряется работать как фильм в целом. Это уже не эксперимент, а работа, сознанная с осознанием необходимости как картинки, так и сюжета. Ее можно анализировать, за ее развитием можно следить, она четко разбита на главы-дни и имеет вполне определенный набор понятных персонажей. Она по-прежнему очень сложна для восприятия и так же нелюбезна со своим зрителем. Но то, что Ларс фон Триер понял законы, в которых ему придется работать, на этот раз очевидно. Прогресс пошел, чтобы завершиться в без пяти минут шедевре "Европа". Его я, впрочем, пропустил, так как фильм посмотрел еще давно.

Поэтому следующим фильмом стал "Рассекая Волны" 1996 года. После трилогии "Е" радикальные изменения, произошедшие в стиле фон Триера за пять лет, поначалу шокируют. Мелодрама о трепетной любви невинной девушки к своему мужу, парализованному после аварии на производстве, и всепобеждающей жертвенности - совсем не то, чего ждешь от человека, создававшего жесткие, мрачные и бескомпромиссные ленты. Весь фильм чуешь подвох. И даже уже на титрах кажется, что весь фильм, длящийся более двух с половиной часов, является не более чем насмешкой над широкой аудиторией, ответом фон Триера на поражение, нанесенное его "Европе" более массовыми братьями Коэнами на Каннском фестивале. Хотели американщины? Вот вам американщина!

Но уж больно талантливо и искренне все сделано. Создается впечатление, что фон Триер просто достиг другого возрастного этапа, задумался о новых ценностях в жизни. И почему бы тогда ему совершенно искренне не снять кино о мощи любви? Тем более, что некоторые из фирменных приемов режиссера присутствуют: гнетущий окружающий мир, неприятие церкви при сильном уважении к религии, героиня с легким психозом и трагическая развязка. Фон Триер, изменившись, сохранил черты фон Триера - так стоит ли, право, задумываться, шутит он над аудиторией или нет, тем более, что фильм исполнен просто изумительно?

Сильная, но не слащавая эмоциональность. Тонко-сплетенное повествование, создающее полную иллюзию романа (я до последнего думал, что "Рассекая Волны" фильм по мотивам хоть чего-нибудь). Изобретательность и оригинальность большинства сцен. Совершенно феноменальная актерская работа Эмили Уотсон, проходящей весь путь от наивной простушки до поссланика Бога. Все это заставляет даже меня забыть, насколько я не люблю жанр мелодрамы - а это ли не достижение?