На starwars.com анонсирован выход новой, четвертой по счету, книги из серии "Star Wars: Legacy of the Force" ("Звездные войны: Наследие Силы"). Книга под названием "Exile" ("Изгнание") запланирована к выходу в марте 2007 года. Автор - Аарон Оллстон. Дизайн обложки разработал художник Джейсон Феликс .
На сайте amazon.co.uk о книге имеется чуть больше информации: "Джейсон Соло окончательно укрепляется в мысли принести мир в Галактику. В результате конфликта разлад между семьями Соло и Скайуокеров становится все ощутимее".


а вот даты выхода в печать книг из серии "Наследие Силы":

1. "Betrayal". Аарон Оллстон (Июнь 2006г.)
2. "Bloodlines". Карен Трэвисс (Сентябрь 2006г.)
3. "Tempes". Трой Деннинг (Декабрь 2006г.)
4. "Exile". Аарон Оллстон (Март 2007г.)
5. "Sacrifice". Карен Трэвисс (Июнь 2007г.)
6. "Inferno". Трой Деннинг (Сентябрь 2007г.)
7. Книга № 7. Аарон Оллстон (Ноябрь 2007г.)
8. Книга № 8. Карен Трэвисс (Март 2008г.)
9. Книга № 9. Трой Деннинг (Июнь 2008)
по материалам The Jedi Code

Возможно, кому-то будет интересно. Два отрывка про тренировки Джайны Соло на Мандалоре. Взяты из восьмой книги - Revelation, перевод мой.

Из седьмой главы
Джайна думала, что начнет свое странное ученичество с обсуждения впечатляющего списка талантов Джейсена, но так не случилось.
– Я не мечник, – сказал Фетт, держа световой меч как молоток, и обходя ее по кругу. Клинок был зеленым. Джайна задумалась – у кого и как он забрал оружие? – И я никогда никого не обучал. Процесс будет познавательным для нас обоих.
Это наверняка ловушка. Джайна следила за его движениями, постоянно дершась на дистанции. Она отслеживала и Бевиина, воспринимая его как размытое темно-синее пятно справа, наблюдающее; ощущение было неприятным. От него исходила подозрительность, но она была лишь покровом для… это можно было назвать только доброй насмешкой. Может, он все воспринимал шуткой; но ощутимой злонамеренности не было. Джайна все равно пометила его в Силовой картине окружающего; пометила как отмечают на голокарте корабль в зоне видимости – невраждебный, но требующий осторожности.
– Я хочу обучиться тому, чего не умеет Джейсен, – сказала она.
Фетт остановился и чуть склонил голову. Казалось, что он мог улыбаться под шлемом, и она к этому была готова; Джайна решила, что наемник будет дразнить ее, смеяться над ней, подзуживать, чтобы выяснить, как быстро она теряет терпения и на сколько ошибок ее можно спровоцировать.
– Расскажи, что он умеет, – сказал Фетт. – Помимо убийства безоружных женщин на расстоянии.
Джайна ощутила, как Бевиин медленно ушел из поля ее периферийного зрения. Так Фетт не собирался испытывать ее боевые навыки. Он ее отвлекал.
– Помимо базовых умений?
– Помимо прыжков, влияния на разум и кидания камней взглядом.
– Телекинез, – Джайна чуть отступила, чтобы держать Бевиина в поле зрения. У него был бластер и тот короткий, плоский меч; оба висели на поясе. – Я знаю, что он двигал корабли, отражал выстрел ионной пушки… даже турболазера. Он может слышать на дальнем расстоянии при помощи какой-то теранской техники подслушивания. Он может создавать разнообразные иллюзии, которые ощущаются как реальность, может ходить в будущее и прошлое, может контролировать приборы вроде сканеров, и может стирать память… он даже стер память Бену.
– Заставил его забыть.
– Да.
– Он на этом может неплохо заработать, – слова Фетта не звучали шуткой. На деле, он ощущался совершенно нейтральным – неподвижный монолит в Силе, в котором было невозможно что-то прочесть. – Зачем ему шпионы и тайная полиция, если он может подслушать все, что хочет?
– Я… я не знаю.
– Если он может рукой отражать турболазерный залп – зачем ему флот?
Джайна посмотрела в сторону.
– Опять понятия не имею.
– Зачем ему щиты на кораблях, если он может создать собственные?
Сейчас она балансировала на пятках, готовясь прыгнуть. Это был уже инстинкт, настолько впечатанный тренировками, что побороть его она не могла. Она чувствовала угрозу. На краю поля зрения тонкая полоска света между дверьми амбара расширилась в полосу, и кто-то… несколько кого-то… вошли. Появились зрители.
«А я выступаю. Хорошо, Фетт. Я и не думала, что это будет прогулкой».
Фетт опустил световой меч, удерживая кончик клинка лишь чуть-чуть над пыльным полом; он медленно направился к ней, вздымая сапогами облачка пыли.
– Что-то еще?
– Мы… не можем ощутить его в Силе…
– Добро пожаловать в обычный мир.
– …и иногда он может стать невидимым.
Бевиин разразился смехом.
– Вайи, гар’шуукла!
Джайна чуть не развернулась; инстинкты приказывали ей посмотреть на источник неожиданного звука, но она подавила импульс. Совершенно расслабленный Фетт сейчас стоял в паре метров от нее, небрежно сжимая световой меч в перчатке. Его доспех выглядел по-другому – чище, ярче. Может, он надел выходной костюм.
– Что это значит, Мирта? – спросил Фетт.
Среди вошедших мандалориан была молодая женщина. Джайна припомнила имя.
«О-о, его внучка, та, с которой встретились мама с папой… которая попыталась его убить. Я приехала в нужное место».
Фетт понимал расколы в семье.
Она чувствовала беспокойство девушки, но к джедаю это отношения не иело. Скорее было похоже на дурные воспоминания, которые она старалась забыть.
– Бевиин говорит, «дорогая, тебя полностью обошли*, джедай», – Мирта вошла в ее поле зрения позади Фетта; она была облачена в ярко-желтые доспехи, и держала шлем на руке. Теперь в ней ощущались внимательность и горечь. – Джейсен очень умен, не так ли?
«Он убил ее мать. Ну молодец».
Джайна чувствовала, как все они замерли. Через Силу она отслеживала много целей, отмечая Бевиина, Фетта, Мирту и еще троих в броне, стоявших и ожидавших. Возможно, она страшно ошиблась; возможно, они просто заставят ее заплатить за смерть Айлин Вел – глаз за глаз, дочь за дочь. Фетт сейчас уже был на дистанции удара. Но он перенес вес на одну ногу, не будучи в равновесии для удара, и от него исходило спокойствие.
Он ее просто пытал.
Фетт выключил световой меч и изучил изящно украшенную рукоять. Джайна опустила свое оружие и выключила его.
– У тебя проблемы, Соло, – сказал Фетт, засунув большой палец за пояс, и по-прежнему перенеся вес на правую ногу. Джайне эта констатация факта не требовалась. – И как ты собираешься с ним разобраться?
У нее ответа не было. Фетт пожал плечами, а потом…
В следующую секунду воздух вылетел у Джайны из груди, когда Фетт вогнал ей кулак в живот. Ее световой меч, снова включившись, мгновенно и неприцельно полоснул по груди Фетта, она дернулась, полностью подчиняясь инстинкту. Фетт отступил на пару шагов. Джайна согнулась почти пополам, пытаясь набрать воздуха в грудь; солнечное сплетение пылало болью от удара, но она вытянула меч перед собой, стараясь держать противника на расстоянии.
– Ты… – никто еще так на нее не набрасывался. Джайна не ощутила приближения удара. Она пыталась вдохнуть; никто не смеялся, хотя она и ожидала презрительного смеха. – Что это…
– Урок окончен, – сообщил Фетт, разглядывая нагрудную пластину. Из глаз Джайны текли слезы, но она рассмотрела след от удара, от живота к подбородку; полоса выгоревшей зеленой краски тянулась через границу пластин, словно кто-то небрежно провел кистью, обнажая серый металл. – Больно, да?
Джайна прибегла к помощи Силы, чтобы перевести дыхание и успокоить нервную дрожь.
«Да, больно, кретин».
Она постаралась сохранить достоинство перед публикой. Слухи о ее доверчивости через пару часов разойдутся по всему Кельдабе.
– В этом… есть… какой-то… смысл… – сказала она, пытаясь не показать, насколько болезненным был удар. Фетт все еще держал световой меч в правой руке. Он ударил им как кастетом; было ему за семьдесят, или нет, но удар у него был все равно серьезным. – Надеюсь.
– Есть, – отозвался он, все еще разглядывая полосу от удара на своем доспехе. – Я жду, пока ты его поймешь.
Джайна выпрямилась и решила, что теперь-то можно выключить меч. Если кто-то решил бы попытать удачи, то к этому моменту уже попробовал бы.
– Так это и есть бескаровая броня?
– Бескар’гам, – сообщил позади Бевиин. – Значит «железная кожа». Мы живем в своем доспехе. И если бы на Манд’алоре его не было, я бы не позволил ему подойти к тебе так близко.
– Если бы на мне его не было, – заметил Фетт, – я бы и не подошел.
Бевиин, сияя улыбкой, держа шлем на руке, другой вытащил меч и поднял его вертикально, давая Джайне посмотреть.
– Если захочешь поспарринговать со мной, я оценю твою технику.
– Скромничаем, да? – заметила Джайна.
– Твой брат знает, как ты работаешь мечом?
– Да…
– Может, я сумею показать тебе, как он эту технику против тебя повернет.
«Смирение, девочка. Помни – смирение».
– Конечно. Спасибо.
Амбар был грубо сколочен из дерева и дюрапластовых щитов; внутрь, сквозь десятки отверстий в стенах, проникали солнечные лучи. Глядя на эти отверстия, Джайна видела снайперские позиции, уязвимые места, и никогда не чувствовала себя столь уязвимой, как сейчас. Она ведь достаточно владела Силой, чтобы защитить себя, да? Она могла отбивать выстрелы из бластера. Могла далеко прыгнуть. Могла отбрасывать Силой.
А Фетт заставил ее запсиховать.
Так и было. Так и должно было быть. Причина – все то семейное прошлое, рассказы, на которых она выросла – о том, что он сделал с ее отцом, и как никогда не останавливался, не сдавался, как продолжал идти, и как даже сарлакк не смог его убить. Но это не помогло бы одолеть Джейсена.
Теперь у нее было время взглянуть на маленькую аудиторию; там был крупный человек в темно-сером доспехе, лицо которого было скрыто шлемом, молодой бородатый блондин (пришедший, вроде бы, с Миртой) и другой человек постарше, с превосходными черными косичками, увешанными золотыми серьгами; черную кожу рассекали шрамы. Он понимающе подмигнул ей. Если б он встретился Джайне в иной ситуации, он бы ей сразу понравился.
– Еще не поняла, Соло? – спросил Фетт.
– Думаю, ты сыграл на слухах о себе.
– Нет. Я сыграл на твоих ошибках. Ты неправильно оценила мои движения. Ты решила, что находишься в безопасности.
– Опасность, исходящую от тебя, трудно ощутить, – «Умно. Вот и подтвердила, как он убивал джедаев».
Джайна ткнула пальцем в Бевиина.
– Я больше следила за вот этим нашим приятелем.
– И все равно сдерживалась.
Она указала на след на его доспехе.
– Эй, я тебя чисто ударила.
– Ты слишком на многое рассчитывала. Ты тренируешься, никто не хочет тебе повредить, добрые мэндо тебе помогают, он не намерен атаковать… ты побеждаешь? Так побеждай. Бей первой.
– Ты требуешь грязной драки. Поняла.
– Нет. Я говорю, что фехтование на мечах тут ни при чем. Я старше тебя более чем в двое, не владею Силой, и все равно я застал тебя врасплох. Побеждает не тот, кто лучше. Побеждает тот, кто найдет слабость противника и воспользуется ей.
– А что за слабость у Джейсена?
– А что за слабость у тебя?
Джайна задумчиво пожевала губу, чувствуя на себе взгляд Мирты. Она выглядела более опасной, чем ее дед.
«А если бы я просто вошла и кинулась на Фетта, без приветствий, без вопросов, просто так? Просто кинулась на него? Смог ли бы кто-нибудь из них остановить меня? Я…»
Осознание нахлынуло внезапно.
– Надо применить должную силу. С маленькой «с». А я следую правилам боя.
– Хорошо, – Фетт покатал в руке световой меч и опустил его в округлый кармашек на бедре. – Ты учишься. На следующем занятии Горан покажет тебе как психовать с клинком.
– Так что насчет слабостей Джейсена?
– Те же, что у тебя.
– Мы близнецы. Я его знаю.
– А он знает тебя. Стань другой.
Джайна повесила световой меч на пояс и осознала и простоту, и сложность задачи. Решение было очевидным, но достичь его было непросто. Ей не надо быть более тренированной, сильной или умелой; надо было так себя переделать, чтобы Джейсен не смог ни противостоять ей, ни предсказать ее действия.
– Если я настолько изменюсь, Фетт, я перестану быть джедаем.
– В том-то и дело, – сказал Фетт и пошел прочь.

*Уточнение – если я правильно понимаю оригинальную фразу, то перевод смягченный. Сильно смягченный.

Из девятой главы
– Так ты думаешь, что мне надо встретить брата с настоящим мечом, – сказала Джайна, взвешивая клинок в руке и оценивая вес.
– Нет. Я думаю, что тебе стоит изучить иную технику; твоя – предсказуема.
– Потому что джедаи изучают одни и те же базовые приемы?
Бевиин сымитировал несколько ударов световым мечом.
– Сплошные широкие взмахи. Каждая часть клинка режет, так что не надо думать об угле удара, и он легок, так что не надо вкладывать в удар много силы. И ты тратишь массу энергии – прыгая вокруг противника, пытаясь пробить защиту. Посмотри, что происходит, если ты привыкнешь к бескаду. После этого и со светопалочкой ты будешь обращаться по-другому.
Джайна изучила свой бескад: сорокапятисантиметровое лезвие, пять-шесть сантиметров в ширину, односторонняя заточка, слегка скошенное на конце – и куда более тяжелое, чем могло показаться, возможно, весом около двух килограмм. Из-за обтянутой кожей рукояти с простой гардой и массивной головкой эфеса впечатление было словно от сбалансированного молота… нет, какого-то селькохозяйственного орудия, которым срезали пшеницу или вырубали подлески. Она представляла себе, как легко он входил в череп йуужань-вонга.
Она попробовала приноровиться к нему, привыкая к лишнему весу. И немедленно ощутила отсутствие длины светового меча – двух третей его клинка – и поняла, что не может сжимать оружие двумя руками. Джайна ощутила себя неприятно незащищенной. Бевиин расслабленно стоял на месте, похлопывая клинком о бедренную пластину. Если бы он был джедаем… они оба уже приняли бы начальные стойки и стали бы осторожно маневрировать, выжидая наилучшего момента и угла для первого удара.
Бевиин спокойно стоял, пока Джайна уже не смогла сдерживаться, и не скользнула к нему, еще не особенно понимая, что делать левой рукой; разве что только вытянуть ее для поддержания равновесия. А когда она нанесла горизонтальный удар бескадом ему в грудь, и кончик лезвия задел броню (она была слишком далеко, все еще рассчитывая на оружие подлиннее), Горан просто обрушил руку с клинком на ее собственную, впечатал левый кулак ей в грудину и отшвырнул назад на несколько шагов. Рванувшись следом, он сбил Джайну с ног, попросту прыгнув на нее. Бой занял секунды две, и он даже не использовал клинок.
– Отличное начало, Соло, – сказала она. В первый раз ее одолели в поединке на мечах за годы. Бевиин вскочил на ноги и поднял ее. – Я не могла так сглупить… или могла?
– Единственное, что я тебе хочу пояснить, – тепло сказал Бевиин, – что ты еще не знала ничего о моих приемах. Я заставил тебя выступить первой, и потому ты совершила несколько ошибок. В следующий раз останавливаться не будем, пока не заденем не закрытые броней телом. Готова?
– Готова.
В этот раз она отступила на пару шагов назад и полоснула по диагонали, не примериваясь. Оружие зазвенело от удара, до болезненного громко; внезапно бескад Бевиина оказался в другой руке; Джайна не могла пробить его блок, и Горан пригнулся, врезавшись в нее шлемом и плечом. Каждый раз, как она поднималась, то вновь оказывалась на спине после пары выпадов и взмахов; он-то по полной использовал левую руку – добивающим выпадом, двойной атакой после сокрушительного удара мечом, впечатывая в нее килограммы металла. Мечу даже не требовалось ее резать. Каждый раз удар был таким, словно ее били молотом. Все, что могла сделать Джайна – так отпрыгивать при помощи Силы.
Бевиин был тяжелым, уверенным, и использовал свой больший вес как дополнительное оружие, как таран. Джайна не могла проникнуть за пределы его досягаемости; каждая попытка блокировалась свободной рукой. Броня меняла все дело, превращая каждый сустав в щит и оружие, и не давала ей доставить противнику проблемы. В конце концов единственное, что она противопоставить двум удара, следующим один за другим, и выстоять – так отшвырнуть его Силой, чтобы скомпенсировать собственную легковесность и небольшую энергию удара. Джайна сбила его с ног и придержала Силой, тяжело дыша.
– Я все думал… когда ж ты… это сделаешь… – сообщил он, тоже пытаясь перевести дыхание.
– Ты выше… и тяжелее меня.
– Не говоря уже о том… что ты сжульничала.
– И что я узнала? – Джайна перекатилась на бок, и Бевиин приподнялся. – Я такого никогда не видела. Ты ломаешь все правила ближнего боя.
– Точно, – Горан взял бескад за рукоять и острие, подняв его к свету; сам он лег на спину. – Я его применял как молот, который может и резать, если дернешь назад, а ты ожидала обычных фехтовальных приемов. И тебе мешает память тела. Ты так хорошо натренирована, что твое тело отзывается, даже не посоветовавшись с мозгом. Каждый раз.
– О, нас даже учили не думать, а просто интуитивно действовать при помощи Силы, – Джайна ощутила себя так, будто у нее что-то украли. – Эй, я тебя сейчас учу убивать джедаев. Умный.
– А я уже знаю. Меня джедай научил.
– Ну, ты просто мастер на все руки.
– Не растрепи по Галактике, но мы с Феттом много раз дрались рядом с мастером-джедаем в войну с вонгами.
– Враг моего врага – мой друг, да?
– Мой враг – всегда мой враг, но мы можем поступить по-умному и отложить вражду, пока не разберемся с общей угрозой.
Джайне следовало это знать. Она вновь подумала о старике в броне, опытном в работе с Силой, и о том, знает ли кто-нибудь, кто он такой.
– А я – твой враг, Горан?
Бевиин сел, положив меч на колени.
– Я не Фетт. Я сперва спрошу, за что ты дерешься. Это не по-мэндо – судить кого-то по его крови.
– Фетт на других из вас не похож. Я это поняла даже за пару дней.
– Нет. Он – Фетт. Он сам себе народ, – Бевиин встал и сменил тему. – Так вот. Ты – мастер очень требовательного стиля, и тебе напинал шебс какой-то совершенно обычный мэндо. А потому, что ты понятия не имела, что я могу сделать. Потому что ты никогда не дралась в таком ближнем контакте, и я был как раз рядом с тобой, ближе, чем длина твоей руки, так что парировать ты не могла. Потому что я не дрался мечом как мечом. Через неделю, замечу, ты сможешь меня убить – ты хорошо дерешься, ты молода, и у тебя есть Сила.
И она не должна была брать бескад, чтобы охотиться на Джейсена. Джайна попыталась осознать всю мешанину впечатлений этого утра и выделить только преподанные ей уроки.
– Если бы мы дрались всерьез, ты бы меня убил?
– Да, – Бевиин даже не помедлил. – Извини. А тебе лучше было б посмотреть мне в глаза и тоже убить меня.
Джайна стянула шлем и вытерла лицо рукавом.
– Приятный ты человек. Я бы действительно подумала, что ты соберешься меня убить, прежде чем зайти так далеко.
– Итак, ну и что за шабом ты намерена подцепить своего братца? Захватить его – это потруднее, чем убить меня. Как и всегда. Есть множество способов убить кого-то, даже не проходя рядом с ним.
Переводить Джайне не требовалось.
– А… знаешь, он не имеет ничего против ударов по родственникам. Спроси моего кузена Бена.
– А ты сможешь посмотреть ему в лицо и затем отрубить ноги световым мечом? Потому что если ты хочешь его захватить, то придется либо заманить в ловушку, либо так покалечить, что можно будет надеть бескаровые кандалы, – Бевиин встал и толкнул ее ногу сапогом. – А что ты потом будешь делать? – он вновь легко пнул ее, на этот раз в основание спины, как раз под краем наспинной пластины. – Посадишь в бескаровую клетку до конца жизни?
– Я не знаю, – пинки начали уже раздражать. Он добивался какой-то реакции, и Джайна автоматически подавила гнев. – Слушай, прекрати.
– Ты думаешь, Джейсен прекратит?
– Хорошо, я поняла… ай!
На этот раз было действительно больно. Джайна оказалась на ногах мгновенно, готовясь вогнать в него бескад по рукоять. И немедленно подавила ярость.
– Извини, я часто выхожу из себя в бою.
– Ты много думаешь о том, что гнев ведет на Темную сторону, а?
– Да.
– Ну и как ты научилась чувствовать драку, но не думать о ней?
– Так мы и применяем Силу. Она ведет нас, если мы предаемся ей.
Бевиин изобразил крутящую бедрами танцовщицу-тви’лекку.
– Это все о танцах, джедай.
– Мы все равно побеждаем.
– Хорошо, теперь попробуй по-моему. Вообрази свои действия еще до того, как выхватишь клинок, от начала до конца. Потом просто выполни их, и не останавливайся, ни для чего, – он взял у нее меч и порылся в багажнике спидера, отыскав две коротких деревянных палки. – Ими не убьешь, так что можешь по-настоящему, да, по-настоящему психовать с ними. Ясно? Учись выполнять, а не следовать шабловой Силе. Желать прикончить своего врага.
– Ненависть, – сказала Джайна, взяв дубинку. После бескада она казалась перышком.
– Нет, не ненависть. Я или он. Всеобщая война.
Звучало странно; звучало как то, от чего ее предостерегали с момента, когда она впервые взяла в руки световой меч. Примерно в возрасте Бриилы. «Да, мне было именно столько». Это был иной способ сказать – не сдавайся, когда тебя собьют с ног. Это была устойчивость.
Джайна отступила на пару метров от Бевиина; теперь она была менее уверенна в себе и готова к драке с ним. Этими палочками его не убьешь.
Она атаковала первой, молотя Бевиина так сильно, как могла без участия Силы, по плечам, предплечьям, даже по голове, когда он не успевал защититься. Джайна заставила его отступить, рыча от усилий, вкладывая весь свой вес в удары и не чувствуя, чтобы они производили какое-то впечатление. Он не атаковал в ответ.
Джайна остановилась; сердце сильно стучало.
– Хорошая попытка, – голос Бевиина звучал немного по-другому. – А теперь прочувствуй это.
Он двинулся на нее, подняв палку, с животным взрывным выдохом. И Джайна немедленно ощутила, как он изменился в Силе – перестали чувствоваться эмоции, кроме…. слова, да, почти слова: конец. Он оказался рядом и обрушил на нее град ударов, как машина, без стиля, без изящества, без перерыва, пока она не упала, и он продолжал молотить, пока она не свернулась клубком и не закрыла голову, следуя инстинкту. На одно ужасное мгновение ей показалось, что он действительно забьет ее до смерти маленькой дубинкой. Он собирается остановиться? Не было ненависти, просто жуткая сосредоточенность, отрешенность от всего мира. А затем что-то в ней щелкнуло, и Джайна отшвырнула его Силой, испугавшись за них обоих.
Когда Джайна наконец распрямилась и посмотрела на Бевиина, то он уже снял шлем и держал его в руке; лицо Горана покраснело. Он чувствовал смущение, и он это ощущала.
– Вот, – сказал он, переводя дыханием. – Точно так же ты это сделала. Я моложе не становлюсь. Если бы я падал замертво, после того, как джедай поколотит меня шабловой палочкой, я бы этого никогда не искупил.
– Ты все равно был бы мертв, – Джайна рассмеялась, не находя ничего смешного, но пребывая на грани хихиканья и слез.
– Так… Я бы не остановил бой, пока не увидел бы, что ты мертва или совершенно выпала из боя. Понимаешь разницу? Я слегка запутался.
– Если б у тебя был меч… да, я чувствую разницу.
– Ты можешь войти в такое состояние разума, когда ничто, совершенно ничто тебя не остановит? Даже крики твоего противника о пощаде? Когда все, что ты видишь – кровь и все прочее, что у тебя вызывает кошмары?
Последовавшее молчание было уроком, и она его усвоила. Бевиин, похоже, был этим немало дезориентирован.
– Еда, – сказал он, откладывая оружие и помогая ей подняться, чтобы снять броню. – Медрит терпеть не может, когда я заставляю детей ждать за обедом.
Джайна забралась на сиденье позади него и не могла понять, что чувствует. Они пронеслись над заборами и изгородями; ощущался сильный запах срубленных деревьев, удобрений и дыма. Нерфы на каждом поле смотрели подозрительно.
– Можем мы обсудить то, что только что произошло?
– Тебя напугало, а? Меня тоже. Как и всегда.
– Ты на несколько минут сошел с ума. А потом снова пришел в себя. И ты можешь выбирать – когда?
–Это техника. Мы учимся с детства.
Да, это было что-то новое о техниках медитации.
– Первый, кто умирает, проиграл, да?
– Вроде того. Я не вижу ничего, кроме конца боя. Я не вижу даже живых существ. Нет вообще никакой связи с противником. Я вижу лишь то, что надо убрать, остановить, миновать, любым способом, получить то, что я хочу – или умереть.
– М-да.
– Один умник-доктор сказал, что у нас переключаемая психопатия, – Бевиин повернул спидер так резко, что Джайне пришлось держаться руками и коленями. – Похоже, у нас всех есть эта черта, наследуем мы ее или учим. Может, мы даже принимаем в семьи детей, у которых она есть. Не знаю. Но мы были воинствующей культурой столько веков, что никак нельзя быть уверенным.