- Он очень хочет с тобой познакомиться. – Широкоплечий каамаси внимательно посмотрел на собеседницу. Смуглая, темноволосая, с угловатым, чуть узким носом, она была ещё достаточно молода, чтобы быть привлекательной, но, судя по взгляду, уже давно распростилась с возрастом беспечной юности.

- И в чём же проблема? – Женщина недоумённо приподняла брови. – Мне не казалось, чтобы я успела заработать себе репутацию недоступного сурового гуру, не подпускающего к себе ни на шаг окружающих. Или, мой старый друг Ригель, вы иного мнения? – В глазах её промелькнули смешливые искорки.

- Тем не менее, тут особый разговор, - мягко возразил ей каамаси. – Я не сомневаюсь, что доктор Амрит Кариш всегда рада помочь ближнему, однако мой знакомый сам попросил прежде разъяснить тебе ситуацию.

- Это какой-нибудь мой бывший студент, которого я завалила на экзамене? – иронически хмыкнула Амрит, складывая руки на груди. – Не думаю, что ему есть чего бояться.

Ригель покачал головой.

- Дело в том, что он юужань-вонг.

Доктор Кариш недоумённо воззрилась на собеседника.

- Насколько я помню, они предпочитают не высовываться со своей бродячей планеты... Не могу не признать логичности такой модели поведения. С их-то историей.

- Да. В общем и целом. – Каамаси вздохнул и потёр переносицу. – Я бы не догадался, что он юужань-вонг, если бы он сам мне не сказал.

- Может быть, у этого кого-то есть имя? – Взгляд карих глаз Амрит блуждал где-то позади собеседника.

- Хёрай. Хёрай Синг – так его зовут по его местным документам, но сам он говорит, что фамилия просто для того, чтобы было меньше вопросов.

Кариш медленно кивнула.

- Предположим. С той же целью, вероятно, он прячет свой истинный облик?

- Внешне я принял бы его за человека и даже не усомнился бы, - признал Ригель. – Разве что акцент... Когда мы с ним познакомились, Хёрай говорил на весьма ломаном общегале. Но он учится.

- Мне казалось, их эта живая техника позволяет не испытывать подобных трудностей, - пробормотала Амрит задумчиво. – Необычный вонг.

- Юужань-вонг, - поправил её каамаси. – «Вонг» - это сродни оскорблению.

- Вот как? – Она пожала плечами. – Извини, не интересовалась. Так что же так заинтересовало этого господина Хёрая Синга в моей персоне?

- Твои исследования.

- Я не занимаюсь юужань-вонгами. – Кариш нахмурилась.

- Ты занимаешься историей религий, - подтвердил Ригель. – И в том числе, являешься автором весьма любопытных научных работ...

- И что же могло так поразить представителя гордой расы юужань-вонгов? – усмехнулась Амрит. – Набуанская традиционная религия? Иторианские верования?

- История Ордена джедаев и их философия. Последние несколько лет ты, кажется, посвятила именно джедаям.

Она откинулась на спинке кресла и слегка прикусила губу.

- Занятная история, - наконец произнесла Кариш. – Пожалуй, вариант стоит того, чтобы над ним поразмыслить...

Каамаси пригладил шёрстку и лукаво сощурился, поймав её взгляд.

- Или я не знаю тебя, Амрит Кариш, или я уже знаю твой ответ.

Она, не отводя глаз, выдержала паузу и вдруг рассмеялась.

- Так что же, Ригель, как насчёт устроить обед на троих, скажем, в эти выходные?..



Даже дотошный наблюдатель не заподозрил бы в Хёрае Синге представителя нечеловеческой расы. Амрит посчастливилось рассмотреть нового знакомого достаточно близко – и как она ни силилась уловить хоть какой-нибудь признак той чуждости, которую подсознательно ожидала увидеть в юужань-вонге, перед ней определённо находился человек. Высокий светлокожий мужчина довольно мощного телосложения. В движениях его не было агрессии, но присутствовала спокойная уверенность и чёткость. Если бы он был человеком, Кариш однозначно связала бы его с военной профессией, однако стоило учесть, что для юужань-вонга он, вероятно, был не слишком выдающимся представителем.

Когда они вместе с Ригелем сели за столик, Амрит задержалась взглядом на лице незнакомца. Чёрные волосы, прозрачно-синие глаза. Даже нос который традиционно представлялся ей сплюснутым, когда речь шла о неудачливых захватчиках из другой галактики, казалось, подходил под определение «классической формы». Она поняла, что слишком долго рассматривала вонга, когда Хёрай повернулся к ней лицом, заглянув прямо в глаза.

- Вы ожидали увидеть несколько иное, доктор Кариш? – В его произношении чувствовался слегка шипящий придыхательный акцент, странным образом смягчающий и приглушающий звучные чёткие фразы общегалактического. – Простите, если разочаровал вас, но мой природный облик мог бы спровоцировать ненужную реакцию окружающих.

- О, ни в коем случае. – Амрит, спохватившись, улыбнулась, пытаясь сгладить напряжение. – Вы проделали весьма долгий путь, не так ли, господин Синг?

- Хёрай. Если вас не затруднит. – Он выговаривал слова медленно, но с безупречной точностью, не сбиваясь и не поправляясь. – Вероятно, вы правы. Хотя и не столь долгий, как мои предки, чтобы попасть в эту галактику.

- Но, как считается, вы не очень часто покидаете родную планету?

- Практически не покидаем, - подтвердил Хёрай.

- И что же заставило вас рискнуть?

- Желание познать истину. – Он смотрел прямо на Амрит, впрочем, взгляд его скорее походил на отрешённый, нежели на изучающий. – Пожалуй, начать стоит с небольшой предыстории. Я принадлежу к роду жрецов. Мы многие поколения молим милосердную Юнь-Шуно о ниспослании прощения и очищении от грехов наших.

Юужань-вонг отвёл глаза и теперь одновременно обращался к Ригелю и Кариш.

- Наш народ разрывается между старыми традициями и необходимостью перемен. Когда-то дети Юнь-Юужаня требовали отмены каст и объединения, а кто-то требовал и отречения от старых богов... Но сменилось слишком мало поколений, чтобы мы нашли свой путь, отринув пережитки прошлого окончательно. Моя семья, как и многие, придерживалась того мнения, что отрекаться от божеств – неверно. И в свой срок после явленного мне видения Юнь-Шуно я принял ранг служителя, принеся клятвы вечной преданности.

Амрит поймала себя на мысли, что в речи Хёрая чувствовалось простое, но глубокое уважение к поминаемым им богам. Ей, историку, немало довелось повидать существ с разными убеждениями, но юужань-вонг был предельно искренен в своей вере, пусть говорил он, тщательно подбирая слова на чужом языке и потому, быть может, излишне официозно.

- Я возносил молитвы и следил за выполнением обрядов. Но храм милостивой Юнь-Шуно приходит в запустение, и дети Юнь-Юужаня мечутся всё больше, не успевая ни обернуться к новому, ни вернуться к старому. – Хёрай сделал небольшую паузу, затем, избегая чужих взглядов, уставился в окно. По-видимому, он погрузился в воспоминания, но через пару секунд, не изменившись в лице, продолжил, как будто и не запинался.

- Один мой друг сумела внушить мне интерес к учению «о едином божественном», как они называли его. Они опирались на сказания глубокого детства нашей расы, когда мы, как предполагают, владели той же Силой, которую почитают в этой галактике.

- И вы заинтересовались Силой. Это ясно.- Кариш потёрла переносицу. – Однако вы могли бы обратиться к джедаям. Сила – это их юрисдикция.

- В интервью, которые вы давали после выхода вашей книги, вы придерживались, кажется, противоположной традиции, доктор. – Ей показалось, что юужань-вонг усмехнулся с каким-то озорным лукавством. – Вы ведь утверждали, что Силу и концепции, с ней связанные, можно и нужно изучать и с «внешней стороны», не так ли? Поэтому я и хотел бы ассистировать вам, если позволите.

- Вы хорошо подготовились, Хёрай. – Амрит коротко рассмеялась. – Но всё же я не джедай, а вы...

- Могу познавать мир лишь как не-джедай. Иначе говоря, теми же методами, что и вы. Увы, даже найдя дом, наш народ не обрёл связи с Силой, как некоторые надеялись, - вставил юужань-вонг, вновь пристально глядя на Кариш. – К тому же, вы – учёный. Вы ищете истину.

- А вы? – Она нахмурилась, не понимая.

- Я никогда не пытался её найти, потому как верил и так, - просто ответил Хёрай. Доселе молчавший Ригель исподлобья посмотрел на замершего истуканом юужань-вонга и, повернувшись, незаметно подмигнул Амрит. Она сделала вид, что не заметила знака каамаси и бросила долгий задумчивый взгляд на нового знакомого. Юужань-вонг, желающий больше узнать о Силе. Это ей и во сне бы не привиделось. И, пожалуй, только одно это стоило того, чтобы согласиться на предложение Хёрая.



Оброа-Скай, которую ему пришлось считать своим временным домом, юужань-вонгскому священнику понравилась. Несмотря на относительную территориальную близость к вечной галактической столице, здесь было удивительно спокойно. И – в диковинку для никогда ранее не видевшего ничего кроме Зонамы-Секот Хёрая. Суровость пейзажей Оброа ему была в чём-то близка. Юужань-вонги, может быть, и отказывались постепенно от наиболее «варварских» с точки зрения прочей цивилизации традиций, но о закалке духа переставить заботиться и не помышляли. Поэтому верный служитель Юнь-Шуно каждое утро начинал свой новый день с прогулки на свежем горном воздухе, наблюдая за тем, как слепящий свет отражался бликами по склонам изрезанных оброанских гор.

Здесь же он, найдя себе подходящий булыжник, совершал свою молитву. Наедине с огромными исполинами, причудливо нависающими друг над другом, безмолвными и окружёнными источающими холод вековечными ледниками, Хёрай иногда ловил в себе короткие завораживающие моменты гармонии. Оброа-Скай, разумеется, не была Зонамой-Секот, но эти мгновения роднили его с холодной планетой. И здесь, оказавшись будто бы в новом для себя мире, он словно переживал заново свою прежнюю – нормальную и привычную – жизнь. И раз за разом возвращался к одному и тому же образу прошлого.

Кьяна Хаади – так звали внезапный порыв, разрушивший хрупкое строение, которое он с таким значением предполагал своим миром. Кьяна была формовщицей – немногим старше его, но куда более успешная в своём деле. Как эту талантливую учёную угораздило примкнуть к «подозрительному», как выражались в его семье, объединению проповедников «единого божественного», Хёрай не спрашивал. Новатор Кьяна и без того чуть не была изгнана из достопочтенного рода Хаади за непочтение к традициям. «Новой истории – новый путь», - так повторяла она с негасимым упрямством. Это выражение обычно ставило точку в очередном споре и откладывало их нескончаемый диспут до следующего раза. И Хёрай, выбившийся из сил под наплывом её аргументов, умолкал, мучительно раздумывая над грядущей контратакой.

Кьяна спорила легко, почти небрежно, как будто просчитывала все ходы наперёд. И получала практически зримое удовлетворение, мало-помалу сдвигая его, упорного священника-консерватора с его надёжных как вечные глыбы и древних, словно сама галактика, позиций. В дни, когда он ей в очередной раз уступал ещё один клочок их идейного поля битвы, отливающие лиловым, глаза Кьяны будто разгорались огнём. И, пожалуй, иногда Хёрай всё же позволял ей победить сам, украдкой наблюдая за её одухотворённым взором.

Кьяна, как и всегда, поняла всё первой. И первая же предложила не травмировать его и его благородный род жрецов Юнь-Шуно осквернением традиций. Он согласился, испытав облегчение. Но их споры всё больше заходили в тупик, а сама Кьяна, продолжая остервенело развивать свои теории, напоминала истончающуюся материю.

Переломный моменты врезаются в память, в душу, как будто вскрывают генокод и пробираются в самую плоть. Их с Кьяной последний спор Хёрай помнил ярче, чем первое своё видение.

- Мы никогда не узнаем, что такое Сила, - сказал он ей тогда.

- Мы уже знаем, – на удивление бесстрастно отозвалась она. От каждой чёрточки на исчерченном угольно-чёрными витиеватыми линиями узком лице Кьяны почему-то веяло отрешённостью. – Сила приняла нас как своих заблудших детей. Наша планета, Зонама-Секот, порождение её, и разве не чувствуем мы, в свою очередь родства с ней?

- Однако самой Силы в нас нет.

- Быть может, мы просто не заслужили ещё права познать эту истину. Для того, чтобы вернуть нам связь с нашим домом понадобились страдания многих поколений в скитаниях между галактиками – кто знает, какова будет плата за следующее знание? Всё божественное требует жертв. – Она внезапно обернулась, и её взгляд пронзил Хёрая насквозь.

- Мы отказались от жертв, - напомнил он, с тревожным непониманием глядя на неё. Кьяна покачала головой. По губам её скользнула полная печали улыбка.

- Даже милосердная Юнь-Шуно требует своей жертвы. Ты ведь отдал ей себя, не так ли?

Наверное, как потом размышлял Хёрай, она и подтолкнула его к тому, чтобы покинуть Зонаму. Подтолкнула, вонзив себе в сердце ритуальный клинок на ступенях алтаря милосердной Юнь-Шуно. Кьяна как будто в последний раз загадала ему загадку: почему? Но даже теперь, вдали от родного храма, он сомневался, что когда-нибудь ответит на её вопрос.

Впрочем, постичь ту «истину», о которой ему предстало видение, Хёрай у него, кажется, появился шанс. Доктор Кариш обеспечила ему доступ ко всем материалам интересующего его направления, а Оброанский институт галактической истории был тихим и очень подходящим для вдумчивых философских исследований местом.



Амрит не могла не признать, что из Хёрая вышел превосходный помощник. И одновременно не могла не порадоваться его предусмотрительности. Через долгие годы после окончания войны галактика вдруг вновь всколыхнулась в пламени ненависти к юужань-вонгами. Сама Кариш не очень верила в теории заговора, да и вряд ли Орден стал бы защищать чуть было не уничтоживший их народ без веских причин. Так или иначе, а до Оброа-Скай пока долетали лишь отголоски разгорающегося конфликта, что всё ещё несколько обнадёживало.

- Как по-вашему, может ли ваш народ снова ввязаться в войну? – спросила как-то Амрит у своего ассистента, когда они разбирали очередное тематическое поступление в архив. Тот аккуратно отложил инфопланшет и воззрился на неё, размышляя.

- Если бы я был разведчиком, то, вероятно, я бы не ответил на ваш вопрос, доктор.

- Если бы вы были разведчиком, я бы не знала, скорее всего, что вы – юужань-вонг, Хёрай, - резонно возразила Кариш.

- Ваша правда. – Он хмыкнул. – Не думаю. Жизнь на Зонаме-Секот требует слишком многих усилий, чтобы привести всё в какое-никакое подобие порядка. В любом случае, у нас нет столько сил, чтобы планировать масштабную экспансию.

- Я плохо на вас влияю, Хёрай, скоро вы будете изъясняться терминами, - пошутила Амрит. Она подперла щёку ладонью и с тоской выглянула в окно. Горный заледенелый пейзаж Оброа-Скай, отливающий гордой торжественной белизной, не вызывал у неё желания прогуляться, но неизменно навевал ностальгическое настроение. Да и далёкие, но всё же где-то активные военные действия всё чаще подталкивали её к мысли о возвращении на родную Набу с её нежно-прозрачными озёрами и укромными тенистыми рощами, куда не доносились новости «внешнего мира».

- А вы, доктор Кариш?

Она вздрогнула от неожиданности и растерянно посмотрела на окликнувшего её собеседника. Он, дождавшись, пока Амрит выплывет из царства раздумий, уточняюще продолжил:

- Вы едва ли имеете много причин любить юужань-вонгов. Однако нас обвиняют в диверсии, идёт война, а вы меня не выгнали.

- Наверное, я всё ещё немного верю в джедаев. – Она подёрнула плечами.

- Всё ещё? – переспросил Хёрай, перебирая пальцами по планшету. – Звучит так, как будто таких меньшинство.

- Так, вероятно, и есть. Орден с каждым днём теряет свои позиции, - глухо отозвалась Амрит. Она повертела в руках очередной инфочип. – Не каждого устроит объяснение «нам Сила подсказала». Образно говоря.

- Вы наглядно видите то, что с помощью Силы могут джедаи, но тем не менее не верите в неё. Интересный парадокс, - заметил её ассистент. Инфочип замер в тонких пальцах Кариш.

- Они управляют, если можно так выразиться, энергией. Особым типом энергии, которая не вписывается в «диапазон чувствительности» среднестатистических живых разумных существ. Это то, что мы можем видеть. Но это имеет мало отношения к мистике.

- То есть, вы предлагаете разделить Силу на мистический и физический уровни? – проговорил Хёрай медленно. – Любопытная концепция. Правда, обычно утверждают обратное.

- А вы можете поверить в то, что сгусток энергии обладает разумом? – возразила Амрит безразлично.

- Разум должен направлять энергию, - поправил её юужань-вонг.

- Вы с детства верите в богов, Хёрай.

- Верю, - согласился тот. – Но и в вашу Силу, думаю, тоже. Пожалуй, я даже склоняюсь к варианту, что моя... – Хёрай впервые за долгое время запнулся в словах, - моя знакомая была близка к истине с её концепцией единой божественной Силы. А боги – что же, они представляют разные её ипостаси. Ведь чувствующие Силу тоже чувствуют и понимают её по-разному, почему нет?

- Но разве одно не отрицает другого? Сила и ваши божества? – Во взгляде Кариш мелькнуло лёгкое недоверие.

- Юужань-вонги могли бы поработить вашу галактику. - В светлых глазах Хёрая читалась всё та же твёрдая невозмутимость. – А джедаи и войска Альянса и Империи могли уничтожить наш народ. Но мы живы. Как и вы. Значит, богам – или же Силе – было угодно, чтобы никого из нас не постигла такая участь?



«Улетай домой как только сможешь». Амрит ещё раз перечитала сообщение. Нимал Кариш, даром что рыцарь-джедай, редко баловал родную сестру хоть какими-нибудь весточками. И уж тем более она не слышала от него рекомендаций.

- Мой заботливый старший брат... – пробормотала она, отключая коммуникатор, и окинула бесцельным взглядом рабочий кабинет, как будто пыталась найти подсказку в аккуратных полках с научными разработками. В том, что эта война не закончится добром для слабеющего Альянса и Ордена, Амрит мало сомневалась ещё в самом начале. Но это предупреждение слишком напоминало начало краха даже самых слабых надежд.

Юужань-вонга она нашла в его любимом кресле в читальном зале.

- Простите, что прерываю, Хёрай. Но вы, вероятно, тоже слышали новости.

- Разумеется. – Он мгновенно отложил книгу. – Полагаю, вы собираетесь покинуть планету?

Кариш кивнула.

- Так скоро, как только смогу. Моя родина, Набу, место более удалённое от эпицентра галактических дрязг... Но мне не хотелось бы оставлять вас здесь в одиночестве.

- Моё присутствие здесь едва ли будет желательным, когда нагрянут имперские войска, - согласился Хёрай.

- Вы могли бы отправиться со мной. Если, конечно, пожелаете, - немного помолчав, произнесла она.

- Когда вы отправляетесь, доктор? – вместо ответа спросил юужань-вонг.

- Завтра с утра. Надеюсь, - добавила Амрит, запнувшись. - Вам хватит времени собраться?

- Не беспокойтесь обо мне.

Она ещё раз кивнула, рассеянно. Мысли её уже не принадлежали Оброа-Скай.



- Доктор Кариш?

Амрит с сомнением воззрилась на стоявшего перед ней подтянутого мужчину. В форме. Сил планетарной безопасности Оброа-Скай – кажется, так называлась эта загадочная структура.

- Не припомню, чтобы мы встречались. Вы не могли бы объяснить цель своего визита?..

- Это не столь важно. Прошу вас следовать за мной.

Склизкий ком дурного предчувствия скрутил внутренности. Она медленно закрыла дверь кабинета на ключ и так же не спеша одела на плечо сумку с собранными пожитками.

- Доктор?

Амрит, вздрогнув, обернулась, и едва успела отскочить в сторону, потеряв равновесие и рухнув на четвереньки. Она почти не успела увидеть, как мощный кулак юужань-вонга заставил незнакомца с грохотом врезаться в стенку. Хёрай, удостоверившись, что тот потерял сознание, обернулся к Кариш и протянул ей руку.

Амрит поднялась на ноги и оглянулась на поверженного противника. – Мне повезло, что вы оказались рядом.

- Скорее, вам повезло, что юужань-вонги в среднем сильнее людей. Я не воин.

- Но у вас отменная реакция. – Она поняла, что до сих пор сжимает его руку. «Тёплая, как человеческая», - почему-то мелькнула мысль, и Кариш вдруг заметила, что Хёрай смотрит на неё с беспокойством.

- Если мы задержимся, то с Оброа-Скай просто не улетим, - лаконично сообщил он, уловив вопрос в её взгляде. – А вам здесь явно не следует находиться.

- Верю. – Амрит глубоко вздохнула, восстанавливая дыхание. – Теперь я понимаю, почему брат советовал мне срочно отсюда убираться.

- Брат?

- Рыцарь-джедай. – Что-то подсказывало ей, что никому не нужную учёную не стали бы задерживать на планете, не будь она сестрой джедая.

- Тогда вам тем более стоит поспешить. – Не успела она и оглянуться, как Хёрай взвалил на себя её багаж. – Идёмте, доктор.



Дальняя родня Каришей в своё время оставила им небольшой домик в далёкой селении в набуанской глуши. Там Амрит и решила обосноваться, благо, что работа позволяла не находится всё время в городе. Хёраю она предложила разместиться там же. С одной стороны, полное одиночество её всё-таки не прельщало, а с другой – за помощника-юужань-вонга Кариш несла моральную ответственность. И отчасти – чувствовала себя должной ему.

Деревня раскинулась на холмистой гряде в живописном предгорье, на опушке тенистого, не порченного цивилизацией леса. Амрит любила это место с детства, ещё когда их с братом привозили сюда на отдых. Тогда ей казалось, что огромные деревья задевают макушками облака, а под каждым кустом непременно должен жить лесной дух. Теперь духов она, правда, уже не искала, но исполинские стволы по-прежнему заставляли её в благоговении замирать, да и сам лес не потерял своего загадочного шуршаще-скрипучего очарования.

А ещё сюда не очень доходили новости, и, несмотря на всё беспокойство, Кариш совершенно не хотела их слышать. Бежать ей всё равно было некуда, «разве что на Зонаму-Секот», и Амрит окунулась в старинные трактаты.

Её помощнику Набу тоже пришлась по вкусу, и она стала то и дело замечать, как юужань-вонг старается выкроить время, чтобы прогуляться по окрестностям. Где именно он ходит, Амрит не спрашивала, но маршрут Хёрай, судя по всему, постоянно менял.

Она столкнулась с ним по сущей случайности, решив прогуляться перед завтраком. Неподалёку, как Кариш помнила, было небольшое озерцо. Когда-то там можно было в тишине половить рыбу и понаблюдать за утиными семействами, гнездившимися в прибрежных зарослях. Ноги вели её сами, и Амрит вывела из раздумий лишь неожиданно вынырнувшая из-за деревьев фигура.

В первый момент она даже не поняла, что перед ней живое существо, так неподвижный юужань-вонг, принявший позу, сходную с той, что используют при медитациях, был похож на статую. Ей понадобилось несколько долгих секунд, чтобы опознать в серокожем существе, напоминавшем человека, такого привычного ей Хёрая.

До того Амрит никогда не приходилось видеть юужань-вонгов вживую, и теперь она с разгоревшимся любопытством рассматривала причудливые узоры татуировки, чёрными полосами пересекающей широкую спину юужань-вонга и его длинные жилистые руки с тёмно-серыми наростами на узловатых тонких пальцах.

Хёрай, почувствовав чужое присутствие, обернулся, и Кариш впервые увидела его лицо без обычной маски. На удивление, он был очень похож на человека – если не считать странного плоского носа и выростов на висках. Бледно-серый покатый лоб украшал Т-образный рисунок, сходившийся к переносице. Но глаза – светло-синие – были теми же.

- Простите, что потревожила вас, - извинилась Амрит, спохватившись. – Я не хотела прерывать ваши размышления.

- Я молился. Но вы не помешали. – Хёрай повернулся так, чтобы быть к ней лицом. – Вы меня искали, доктор?

Она поморщилась, усаживаясь на изогнутый корень.

- Может быть, обойдёмся без этого официоза? Доктором я была на Оброа-Скай.

- Как скажете, Амрит. Надеюсь, вас не смутил мой облик? – Пожалуй, в его хорошо поставленном голосе даже промелькнули нотки смущения.

Кариш улыбнулась. Отчего-то ей вдруг стало легче разговаривать с ним, не гадая, каков он под своей маскировкой.

- Напротив. И... Хёрай, мне кажется, мы можем перейти на более простые формы?

- Я слышал, что обращение «ты» у вашего народа – это знак доверия. – Он чуть склонил голову. – Я польщён... Амрит.

- Было бы странно говорить словно учёные профессора на симпозиуме после нашего бегства с Оброа-Скай. – Она замолчала, наблюдая за плывущими по зеркальной глади озера белыми пятнами облаков.

- Ты молишься Юнь-Шуно? – вдруг спросила Амрит, обернувшись.

- Каждый день, - подтвердил Хёрай.

- Даже сомневаясь в истинности твоего учения? – уточнила она.

- Пока я не нашёл другой истины, - помолчав, ответил юужань-вонг. – И потом, я всю жизнь молился ей. Всё равно как ты обращаешься к Силе, даже отрицая её.

- Не обращаюсь.

Хёрай с интересом посмотрел на неё. Кариш глубоко вздохнула.

- Не обращаюсь, потому как не считаю нужным поклоняться эгоистичной живой энергии, которая требует крови своих прислужников, - повторила она.

- Крови? Я не слышал о жертвоприношениях в Ордене.

- Зато наверняка слышал об истреблении джедаев, - пробормотала Амрит. – Как может Сила, допустившая уничтожение целого Ордена, быть истинной?

- В жестоких богов верят, когда теряют свой путь, - тихо проговорил Хёрай. – Как ты.

- Я его никогда и не находила, - только и сказала она. В тишине послышался одиночный еле слышный всплеск. Затем ещё один. Кариш перевела взгляд на воду. Падающие капли приближающегося дождя смазали отражение неба мелкой рябью.



Нежелание Амрит читать новости её не спасло. Самая страшная весть пришла к ней сама, вместе с молоденькой девушкой-твилечкой, прячущей изнурённое лицо под капюшоном.

- Ваш брат был моим учителем.

Они сидели на просторной кухне, и Амрит сжимала в руках переданный ей лазерный меч.

- Он отстал, защищаясь, крикнув мне уходить. – Твилечка смотрела куда-то в пол. – А когда я вернулась... Спасать было уже некого. Простите меня.

Кариш вышла на улицу и остановилась у кромки леса, вглядываясь в кромешную ночную темноту. Нежданная гостья уснула, по её настоянию оставшись передохнуть.

- Соболезную, Амрит.

Она покачала головой, даже не обернувшись.

- Всё кончено, - глухо произнесла Амрит.

- Быть может, нет. Война ещё продолжается.

Она тяжело вздохнула.

- Какая разница, если Сила, судьба или что там ещё уже всё определили?.. Орден не спасла ни Сила, ни демократия. Пусть даже Сила существует – ситхи процветают, а джедаи... – Кариш вдруг горько рассмеялась. – Пожалуй, я даже готова поверить, что она живая. Вот тебе законы природы в действии! Выживает сильнейший! Самый жестокий, непреложный и эгоистичный закон! Очевидно, ситхи ей пришлись больше по нутру. – Она замолчала, сглатывая выступившие слёзы.

- Амрит. – Хёрай стоял позади неё. – Ты ведь учёный.

- Моя наука не способна ни предотвратить войну, ни познать истину, - прошептала Кариш, зажмуриваясь. – Может быть, потому, что познавать нечего.

- Ты до сих пор жива. – Он шагнул вперёд, оказываясь с ней на одном уровне. – И эта девочка. Твой брат хотел, чтобы она жила – и она жива. Это ли не надежда?

- Кто бы ещё прислушался к нашим желаниям.

- Сила, - спокойно сказал Хёрай. Амрит усмехнулась сквозь слёзы. – Называй, как хочешь, - продолжил он. – Сама жизнь. И она хранит нас, своих созданий и спутников. Мы можем ей лишь помочь, или же помешать. Просто не всё зависит от неё.

Юужань-вонг запрокинул голову, высматривая мерцающие меж облаков звёзды.

- Моя подруга и советчица пожертвовала собой... Чтобы мне не пришлось жертвовать собой за нарушение клятв. – Он продолжил после небольшой паузы. - И её жертва позволила мне найти свою истину.

Амрит почувствовала, как её запястья коснулась шершавая кожа чужой руки.

- Твой брат тоже хотел, чтобы ты жила. – Хёрай развернулся и направился к дому, оставив её наедине с мыслями.



Амрит плохо помнила брата, каким он был до Ордена. Нимал Кариш покинул отчий дом, когда ему было шесть лет. И, конечно, пятилетняя девочка мало чего могла тогда понять. Брат просто ушёл. Как ей объяснили, учиться. Джедай – это было такое красивое и волшебное слово, которое Амрит раз за разом будто пробовала на вкус, растягивая его и рассматривая со всех сторон.

Ей понадобилось несколько долгих лет, чтобы сказка сменилась сумбурной и жестокой реальностью. История Ордена, полная бедствий, стала первым разочарованием будущего доктора Кариш. И заодно пошатнула веру во всемогущих джедаев, которым помогает всемогущая Сила, а также подкинула многовариантный ночной кошмар, преследовавший юную Кариш после долгие годы: красочную гибель Нимала в пламени очередного горящего Храма.

Но что всегда поражало Амрит, так это несгибаемое упрямство Нимала, который решительно отвергал все её рациональные теории.

- Орден уже один раз восстал из праха, - повторял он в ответ на полные скептицизма доводы младшей сестры. – И будет существовать, пока в нём будет необходимость.

- А что на самом деле может Орден? – спросила его как-то Амрит. Нимал посмотрел на неё с удивлённой улыбкой.

- Тебе ведь не классическое определение нужно, не правда ли, сестрёнка? - Его тёплые карие глаза, такие же, как у неё, затуманились задумчивостью. – Наверное, мы пытаемся понять жизнь и сохранять её по мере возможностей.

- Жизнь, - эхом повторила за ним Амрит. – Как можно сохранить жизнь, когда она то и дело сжирает сама себя? Или на это тоже – воля Силы?

- Но ведь пока жизнь продолжается, не так ли? – Нимал лукаво подмигнул ей.

- Наверное, Силе тоже нужно чем-то питаться, – съязвила она.

- Насколько я знаю, Сила обходится без лишних жертв со стороны живых, - так же полушутя, не моргнув глазом парировал он.

«Только тебя она у меня забрала», - хотелось сказать Амрит. Но, глядя на улыбающегося брата, она всё-таки промолчала.



Меч она вернула бывшей ученице Нимала. И, распростившись с ней, медленно побрела к озерцу. Боль от потери занозой ныла в груди, но всё-таки дышать сегодня было уже легче. Амрит остановилась. Сквозь деревья ей было видно, как на берегу неподвижной статуей сидит Хёрай. Помедлив, она прошла вперёд.

Заслышав шаги, юужань-вонг мгновенно среагировал, обернувшись.

- Прости, что отвлекла. – Амрит присела на торчавший корень. – Что-то работа не идёт. Решила пройтись.

Он кивнул.

- Здесь хорошее место, чтобы размышлять.

- Или молиться, - пробормотала она, оглядываясь. – Скажи... – Амрит запнулась и повернулась к нему, глядя прямо в глаза. – Кому ты молишься? На самом деле?

- Жизни. – Он пожал плечами. – Вселенной.

Кариш вздохнула.

- Я никогда не молилась... – начала она и замолчала. Юужань-вонг терпеливо ждал. – И не знаю, готова ли я к этому сейчас, - наконец произнесла Амрит, медленно проговаривая слова.

- Я помолюсь вместо тебя, - внезапно сказал Хёрай. Она на мгновение замерла.

- Можно я останусь? – спросила Кариш, прерывая воцарившуюся тишину. Он кивнул. И Амрит впервые увидела, как юужань-вонг улыбается.

Лично мне показался "простоватым" язык, и примитивными, "одноплановыми" персонажи. Сама идея интересна. Но, ИМХО, автору не хватило красок на палитре.
И - чем грешат здесь все, к моему удивлению - канцеляризм и скованность в языке.