Всем привет!
Выставляю на суд своё творение (на других форумах мой ник Ариша)
Фик AU, Эра Становление империи.
Краткое описание:
Амидала должа была поступить умней.

Надеюсь понравится и жду комментариев!

Все права принадлежат Джорджу Лукасу!

Сообщение отредактировал Дайрэ - 26.4.2012, 23:30

Часть 3
Ночные огни Корусанта завораживали, прохладный ветерок обдувал лицо. Но прекрасный вечер не мог выдернуть из грустных мыслей Падме. Она стояла на балконе, по прядке расчесывая кудрявые волосы. Новости с родины обеспокоили её ещё сильней. Назначенный Имперский губернатор Реакер с гарнизоном в Тиде вызывал больше возмущения и недовольства горожан, чем во время войны. Отравление губернатора Биббла, подозрение королевы в покушении, сенат и праздничный обед, который может обернуться для неё последним официальным приёмом.
Она добилась их поддержки и убедила пригнуть головы, не повторять ошибок Иблиса, о котором до сих пор ничего не известно. Хорошо, хоть успела открыть македуо перед своей пламенной речью. А иначе... Если кто-то из присутствующих решит их предать... то и записи не понадобятся... Она прикрыла глаза. Она уже считала часы до визита Императора и не могла решить. Муж на корню срубил эту тему, утверждая, что его присутствия хватит для защиты детей и её самой. Падме перебрала уже все варианты, в том числе бегство на родину или Алдераан. Однако, если Энакин прав, то её побег будет самой большой ошибкой. Она прежде никогда не боялась за себя. Даже во время беременности не испытывала опаски за свою жизнь. Сейчас одна только мысль, что, если её не будет, малышей воспитают либо ситх, либо Органа с Ларсом, вызывала злость и непоколебимое желание выжить.
Переговорив с Тайфо, она решила установить защитный барьер в одной комнате, где планировала устроить приём. Эта комната была смежной с гостиной, но туда кроме служанок редко кто заходил. Энакин не заходил и в треть комнат её квартиры, поэтому небольшой ремонт в маленькой комнате, по её мнению, прошёл незамеченным. Одно окно полностью занимало стену, а под ним двумя этажами ниже располагалась лётная площадка. Тайфо уже подготовил истребитель, достаточно вместительный, чтобы можно было разместить капсулу с детьми, достаточно манёвренный, чтобы пролететь на нижние уровни Корусанта, и достаточно быстрый для попытки бегства от Скайуокера. План побега от ситхов в собственной квартире был шит белыми нитками. Капитан утверждал, что если она решит бежать с детьми, то это нужно было делать до приезда Сидиуса, но что на самом деле хочет древний ситх, она не знала, поэтому решила разработать план бегства на случай, если Император попытается её убить. Падме надеялась, что первый удар возьмет на себя Энакин и даст ей время на активацию защитной капсулы в колыбели. На частной лётной площадке будет ждать корабль, который вывезет её, если не поймают раньше. Защитный купол активируется вручную, так что будет возможность на пару секунд задержать ситха и сбежать всем вместе, если, конечно, Энакин будет на её стороне. Но зная мужа, она сильно сомневалась, что даже в случае нападения он сбежит. Скайуокер будет стоять до победного. Так или иначе, она бросает его и спасает детей. Чем больше она об этом думала, тем меньше ей нравился план действий. Где-то глубоко внутри она верила Энакину и надеялась, что Император ничего ни ей, ни детям не сделает.
Она вспомнила тот вечер, когда Энакин вернулся на Корусант. Самые счастливые моменты её жизни были связаны именно с ним. Всё, что было до него, было каким-то несущественным, все размылось в пустые слова и сухие даты из истории Набу и Республики. Её настоящая жизнь началась в тот день, когда он с Оби-Ваном пришли в эту квартиру.
Оби-Ван...
Два месяца, и ни одного слова про учителя. Энакин не мог просто взять и вычеркнуть его. Они были как братья все эти годы, и вот так забыть?
Забыл?
А Оби-Ван? Послушал её и дал ему ещё один шанс...
Она глубоко вздохнула, останавливая ход мыслей. Нельзя допускать такой слабости. Даже думать нельзя о том, что она уже сделала... Это намного серьёзней обеда с лидерами восстания.
Город... как же он всё-таки красив... Она попыталась вспомнить, когда первый раз прилетела в столицу... Блокада Набу. Как тогда поразила её эта планета без растений и воды.
— Я сегодня заходил к тебе, — раздался голос за спиной. Падме вздрогнула от неожиданности, — в районе двух.
Она обернулась. Ей показалось, что он стал частью тени от стены, на которую опирался.
— Я была на званом обеде, — спокойно сказала она, повернувшись, по коже пробежали мурашки; желание подойти, поцеловать разбилось о холод Тени в капюшоне.
"Он знает" — пробежала холодная мысль.
— О чём?
— Об обеде, который устраивал Бейл Органа в честь освобождения сенатора Бриму и сенатора Зара, — невозмутимо ответила она, поворачиваясь к городу, закрыв глаза и ощутив победное чувство. Она больше не боялась его. Убедившись в этом, Падме оглянулась.
— Ты против? — спросила она, смотря прямо в глаза.
— Зара и Бриму — предатели. Их отпустили, но отдел расследований найдёт доказательство их причастия к заговору. И я хочу, чтобы ты больше не связывалась с ними.
— Они мои друзья, — твёрдо ответила она, — и это был дружеский обед. И к политике это не имело никакого отношения.
— Политики-друзья? — с насмешкой спросил Лорд.
— Да, — ответила она, обернувшись к нему и смотря в глаза.
— И как давно вы друзья?
— Это допрос, Лорд Вейдер? — с вызовом спросила она, поворачиваясь к нему всем корпусом, не замечая, что впервые назвала его новым именем.
Она не успела ничего понять, как он прижал её к краю балкона всем телом. Наклонив голову, смотрел ей в глаза.
— Да, — с ухмылкой ответил он, — и с пристрастием, — поцеловал её, нежно закусывая нижнюю губу.
Резкий жар обдал всё тело, рука сама разжалась, отпуская расчёску.
— Мон Мотма? — только оторвав губы от поцелуя, спросил он.
— Сенатор Чандриллы, — не открывая глаз, ответила она, — познакомились шесть лет назад. Работаем вмести в Комитете Лояльных. Вместе участвовали в дипломатических миссиях, ещё до войны. Она поддерживала движение за дипломатические решения во время войны. Два своих отпуска она провела на Набу... Пару лет назад я была у неё в гостях. На Чандрилле очень красивые цветы...
Она потянулась за поцелуем, но он провёл губами по щеке, глазам и поцеловал в ушную раковину, легко покусывая.
— Мале-Ди? — его правая рука уже расстёгивала застежки на халате...
— Сенатор от планеты Юайтер. Он заменял Лекси Дио, убитую во время войны, два года назад. Он участвовал в переговорах на Перкене. Мы вместе попали в кольцо во время битвы на Ераку...
— И этого хватило, чтобы стать друзьями? — недоверчиво спросил он, одним движением посадив её на край балкона. Халат раскрылся под вечерним ветром. Она обхватила его за шею.
— Мале-Ди очень интересный человек с прекрасным чувством юмора. Он легок в общении и очень остроумен, — тяжело дыша, ответила она, пытаясь подобрать слова, которые напрочь вылетели из головы.
— Фанг Зара? — удовлетворившись ответом, Лорд провел руками по вороту халата и снял с плеч. Ей пришлось отпустить руки на время. Она рефлекторно прогнулась, вцепилась в него ещё сильней, обратив внимание на высоту позади.
— Знакомы лет восемь, — ответила она, стараясь обхватить его ногами, — работаем в комитете, — ощущение высоты за спиной охладило пыл, — Энакин, может быть, мы займёмся этим в более подходящем месте?
Он не позволил обхватить себя ногами, обеими руками взял её за лодыжки, повёл вверх по ногам, поднимая атласную ткань.
— Не отвлекайтесь, сенатор. Друг Иблиса?
— Да, — она старалась выровнять дыхание и не смотреть ему в глаза, от которых замирало сердце, — Серн Прайм, родина Зара, я помогала наладить поставки плазмы в начале своей карьеры. Он так же принимал участия в торговых переговорах. Во время войны Зара много раз выручал меня.
— Зачем?
Он ещё сильней надавил на неё, касаясь губами плеч и ярёмной впадины.
— Я помогла наладить поставки продовольствия, когда сепаратисты напали на Горман, — она откинулась назад под его давлением, цепляясь пальцами за плотную ткань мантии.
— И снова политика, сенатор.
— Мы работаем вместе, но это не мешает нам иметь дружеские отношения и помимо работы!
Она попыталась надавить на него, чтобы хоть как-то поймать равновесие, но разница в массе была слишком велика, чтобы она могла хоть как-то повлиять на своё положение.
— Вы взволнованы, сенатор? – ухмыляясь, укусил.
— Да? — копируя усмешку, переспросила она, приподняла руками его лицо и крепко поцеловала, кусая в ответ, — с чего это вдруг, милорд?
— Бана Бриму? – с невинной интонацией продолжил он.
— Ей очень тяжело пришлось во время войны. Хамбарин почти в руинах. Королева Апайлана организовала группу поддержку её народу. Мы с Баной работали в паре на переговорах о торговых путях. Она стала сенатором в ещё более раннем возрасте, чем я.
— И ты пожалела маленькую девочку, которая впоследствии стала одной из лидеров предателей?
— С неё сняли обвинения, — стиснув зубы, ответила Падме, отклоняясь. — Она хороший человек, и всё, чего она добилась для своего народа — это её заслуга!
— О, конечно, — с насмешкой ответил Лорд, с хищной улыбкой опустил взгляд на её шею. Тонка лента, держащая сорочку, развязалась, и ткань поползла вниз. Мурашки пробежали по всему телу, она рефлекторно наклонилась к нему.
— Чи Иквей?
— Знакомы ещё с времён моего правления на Набу, — она прямо посмотрела в синие глаза, ища ответа. Огоньки веселья играли в них. Он и так знал всё то, что она ему расскажет, но есть ещё что-то... — что ты на самом деле хочешь услышать от меня?
— На чей ты стороне в этой холодной войне? — с холодом в голосе ответил он. В глазах пробежали странные огоньки, она почувствовала, как он на долю секунды напрягся и сразу расслабился…
Падме расслабилась, раскинула руки и откинулась назад. Он резко вытянул руки, подставляя их ей под спину.
— Я полностью в твоих руках…

***
Она могла бы быть уже на другом конце Галактики в безопасности с детьми. Но она не успела: как будто предчувствуя, Скайуокер забрал её прямо из зала Сената. Последний шанс останется утром, когда Энакин улетит. Даже во сне, чувствуя её беспокойство, он повернулся на спину и рукой притянул к себе, она покорно улеглась на его плечо.
Буйное воображение рисовало самые страшные картины грядущего дня. Она больше не могла лежать с закрытыми глазами, а открыв, видела только его. Непокорные кудри спадали на закрытые глаза, мягкие тени только украшали лицо. Это грубый дневной свет рисовал чёткие линии, открывал жёсткость, выделял шрам и подчёркивал холодность глаз. Она аккуратно убрала локон. Спящим он выглядел совсем мальчишкой. Он повернул голову под её рукой и открыл глаза.
— Не спится?
— Угу...
Энакин сильней прижал её к себе и вместе с ней перевернулся на другой бок.
— Хороших снов, родная моя, — он поцеловал её в лоб. Падме только успела уместиться, как почувствовала, что падает в забытье сна.
— Прости, любимый.