НАЗВАНИЕ: Кукловоды

АВТОР: Nefer–Ra

ФЭНДОМ: Звездные войны

ЖАНР: альтернативная история, ирония

РЕЙТИНГ: всем можно, пока, по крайней мере

СТАТУС: в процессе

ОТ АВТОРА: Остапа несло

ПРИМЕЧАНИЕ: версия вторая, частично отредактированная

Сообщение отредактировал Nefer-Ra - 14.5.2011, 21:35

Глава 29

Пиетту, всего час назад вернувшемуся из Генштаба, хотелось застрелиться. Прямо тут – в кабинете Вейдера. Потому что бесконечные звонки его уже достали.
Тихо скрипя зубами от с трудом сдерживаемой ярости, он шестой раз объяснял суть идеи гранд-адмирала очередному интересующемуся. Будучи совершенно не уверенным в том, что до мозгов адресата дойдет хотя бы малая толика полезной информации. Логика чиссов, даже адаптированная по мере сил под стандарты Империи, воспринималась высшими чинами флота настолько туго, что адмирал малодушно подумал о перспективе свалить все на Синдика. Сам придумал – пусть сам и расхлебывает. Но, увы, приказ главкома «не светить» чисса никто не отменял. Мысленно помянув Трауна в особо сочных хаттских выражениях, Сорел с видом мученика за веру начал рассказ в седьмой раз.
Можно подумать на заседании я все это стенке излагал, а не трем десяткам адмиралов? Нет, обязательно надо переспросить лично и в обеденное время. Ненавижу. А когда дело дойдет до задач – то точно свалю все на главкома. Потому что на это никаких сил не хватит, проще крейсер вручную из дока выпихнуть.
Придя к такому неутешительному выводу и фальшиво-вежливо распрощавшись с очередным собеседником, Пиетт стукнул кулаком по клавише и мрачно буркнул вслух:
– Нету меня. Кто будет звонить – шлите… в сторону Кесселя, например. Может дойдет быстрее.
Боевой дройд, временно переквалифицировавшийся в секретаря, понятливо кивнул. Адмирал подозревал, что «Дорна» истинный владелец замка часто использовал именно в таком качестве, поскольку машина для убийства на удивление хорошо управлялась с документами и назойливыми посетителями. Даже если ей было велено их не калечить.
Но не успел Сорел взяться одной рукой за чашку с чаем, а второй за датапад с очередным тактическим заданием, как зазвенел зуммер. Кто-то настойчиво добивался его внимания по дальней связи. Пиетт закатил глаза и вздохнул, ожидая пока треклятый звонок заткнется. Но вместо этого створка двери, ведущей в смежное с кабинетом помещение, приоткрылась и в нее просунулась голова дройда.
– Сэр, – проскрипел он. – Вас требует принцесса Лея. И она говорит, что если вы не подойдете, то от Кесселя ничего не останется. И не только от Кесселя.
Адмирал тихонько застонал.
– Иду, – выдохнул он.
Сила, с шефом было явно проще. Если вариантов развития событий всего два – «плохой» и «очень плохой», то это обещает некоторую стабильность. А вот у принцессы всегда есть третий вариант – «неожиданный». И это, если копнуть, самое страшное.
– Ваше высочество, – устало поздоровался он с возникшей на экране Органой-Соло.
– Добрый день, адмирал, – неуверенно улыбнулась девушка.
А у Пиетта сразу испортилось настроение. Аналогичное выражение лица он уже видел у Люка и даже один раз у Вейдера. Вспоминать о том, с чем оно было связано, не хотелось. Но Пиетт был твердо уверен – половиной своих седых волос он обязан именно этим двум случаям. Сейчас, похоже, назревала новая катастрофа.
– Прошу прощения за звонок, он, скорее всего, не вовремя, – еще раз извинилась Лея. – Но мне решительно нечего делать.
Сорел подавился воздухом. Такого он не ожидал. Проглотив три первых пришедших ему в голову ответа на подобное заявление, адмирал сумел взять себя в руки и светским тоном поинтересоваться, в чем же, собственно, проблема.
Принцесса нервно подергала себя за кончик растрепанной косы. Судя по всему, перед звонком она долго колебалась и раздумывала над подбором слов. Как уже убедился Пиетт – слова ее высочество в итоге выбрала самые простые.
– Понимаете, план похода теперь реализовать нельзя. Без гранд-моффа наносить визиты смысла нет – я не в курсе последних событий, и могу ляпнуть какую-то глупость. Да и Фетт до сих пор в повязках по самые уши. А просто болтаться посреди космоса глупо.
Лея снова дернула себя за косу и потупилась.
Сорел закрыл глаза и посчитал до десяти. А потом и до тридцати. Органа терпеливо ждала.
– Ваше высочество, – со вздохом произнес адмирал. – Я полагаю, что раз вам выпала возможность покомандовать «Эскадроном», то глупо было бы ею не пользоваться. Я прекрасно понимаю, что настолько крупными силами должны управлять специалисты. Но что имеем – из того и исходим.
Тут Пиетт сделал многозначительную паузу, после которой продолжил уже более спокойным деловым тоном:
– Если серьезно – сумма вас и Рэнски даст одного такого специалиста, если округлить в большую сторону. А мне нужно хотя бы полтора. Поэтому рекомендую вам обоим потратить ближайшие пару недель на совершенствование своих знаний и умений. Учебник по тактике позаимствуете у капитана, не думаю, что он его выкинул, корабли у вас имеются, а теоретических задач у меня в избытке. Что касается рейда, то придется ограничиться просто демонстрацией мощи «Эскадрона». Собственно, это и будет первой задачей.
Принцесса посмотрела на него с недоумением.
– Объясняю – вам нужно составить маршрут соединения так, чтобы посетить все имеющиеся в списке планеты за минимально возможное время и с минимальной затратой ресурсов. При этом линейности следует избегать всеми силами. Вы должны напугать Внешние Регионы. Доказать, что «Эскадрон» в состоянии в любой момент появиться там, где его не ждут.
На лице Леи начало проступать понимание. Пополам с предвкушением.
Адмирал мысленно попросил прощения у всех, кому его идея выйдет боком. Но отступать от придуманной схемы он не собирался. Во-первых, это займет принцессу и отвлечет ее от ненужных мыслей, во-вторых, позволит подтянуть уровень Рэнски, а в-третьих – не даст развиться пораженческим настроениям среди экипажей разрушителей.
Проход на низкой орбите над обитаемыми планетами – то еще развлечение. Но со стороны выглядит как намек на орбитальную бомбардировку. Как помнил Сорел из личного опыта – одного такого маневра часто хватало для резкой смены политической ситуации в нескольких системах сразу. Как бы ни был плохи правители окраинных миров – соображали они быстро. И выводы делали правильные.
– Спасибо, адмирал! – совершенно искренне поблагодарила Лея, собираясь отключать связь. Принцесса явно спешила обрадовать капитана.
Но Пиетт очень сомневался, что Рэнски действительно оценит шутку. В особенности потому, что вторым пунктом в предложенном Органе списке теоретических вопросов стояла та самая экзаменационная задача самого Винсента. С другой стороны – если тебя понесло в академию, то будь готов к сюрпризам. Война дилетантов не любит.
– Еще один момент, – адмирал внезапно вспомнил, о чем они говорили с Вейдером. – Через некоторое время вам будет придан специалист по Внешним Регионам. Пока не знаю, кто, но милорд обещал лично заняться этим вопросом.
– О, хорошо, – Лея явно была мыслями уже не здесь, поэтому вместо прощания просто смазано кивнула и исчезла из кадра. Забытый экран погас через несколько секунд.
А Пиетт мрачно уставился на остывающий чай, жалея, что не может подогреть его в ситхской манере – молнией. Это умение сейчас очень бы ему пригодилось, но, к несчастью, научиться подобным фокусам у него не было никаких шансов. Поэтому стоило забыть о несбыточном и заняться текущими делами. Например, позвонить заместителю Счетной Палаты. Госпожа Лайкни Магниль наверняка не откажет ему в маленькой просьбе.
Да и Соло целее будет, находясь подальше от Темного лорда.

– Чуи, нет, я уверен что гидравлика работает нормально! – Хэн с силой дернул рычаг на себя, заставляя трап открыться полностью. Вуки неодобрительно заворчал. По мнению лохматого экзота, нормальная работа выглядела не так, а до сих пор гудевшая голова, которой он от души приложился о край люка это подтверждала. Но Соло невозможно было убедить, если он твердо решил не поддаваться, поэтому оставалось только вполголоса жаловаться и запомнить, что в следующий раз надо пригибаться пониже.
R2D2 вертевшийся рядом, разразился сочувственной трелью, пытаясь хоть как-то утешить Чубакку, но вдруг пронзительно пискнул и завертелся на месте, обшаривая фоторецепторами скрытый в тени край дока. Хэн на всякий случай потянулся к кобуре.
Корускант не Татуин, но неприятности можно было найти и тут. В особенности если ты внезапно превратился из повстанческого генерала в имперского аудитора. А точнее – совмещаешь эти две должности, поскольку, как неожиданно для себя сообразил Соло, звания его никто не лишал.
Нечто в темноте мерно лязгало, приближаясь. Бывший пират собрался уже намекнуть Чубакке, что хорошо бы пойти к пушке, но тут «гости» вышли на свет. Вызвав у Хэна непроизвольный смешок.
Невысокий имперский адмирал весьма забавно смотрелся в компании четырех двухметровых боевых дройдов, сопровождаемых двумя грузовыми платформами, выше борта нагруженными радостно-синенькими контейнерами с эмблемой Счетной Палаты.
Но в ответ на непрошенный звук металлические головы резко повернулись, а хватательные конечности дернулись за оружием. Соло с силой прикусил язык. Ссориться с Пиеттом сейчас явно не стоило. Сам адмирал еще мог относительно спокойно отнестись к шутке в свой адрес, но дройдам чувство юмора было несвойственно, в отличие от хорошей реакции и умения убивать противника до того, как он успеет хотя бы моргнуть.
– Лечите нервы, Соло, – вместо приветствия произнес Сорел. – Дольше проживете.
Хэн состроил гримасу, долженствующую изображать независимое выражение лица, но адмирал его проигнорировал.
– Ваше блюдце на ходу? – сухо поинтересовался он, скептически оглядывая опутывающие корабль шланги.
– Моя птичка всегда на ходу, – искренне возмутился Соло, стараясь не обращать внимания на предостерегающее ворчание Чубакки.
Объяснять стороннему человеку особенности жизнедеятельности собственного корабля Хэн не собирался. Двигатель работает, корпус воздух держит – вот и достаточно. А то, что мотиватор барахлит и навигационный компьютер врет, как старый хатт – это уже детали.
– В таком случае получите приказ, – Пиетт бросил в руки Соло датапад и пачку инфокарт, выполненных в том же стиле, что и загадочные контейнеры.
Мельком просмотрев текст, Хэн не преминул возмущенно высказаться:
– Что значит «инспекция» и «вылет через двадцать минут»?! Я даже не обедал сегодня!
Сорел в ответ улыбнулся. Хищно, как селонийский капюшонистый рыбозмей. Случай уязвить контрабандиста был слишком удобным, чтобы им пренебрегать. А для повышения собственного настроения, как он уже давно выяснил, лучшим средством была порча чужого.
– Это значит, что вы на службе. И должны выполнять полученный приказ. Или вас подпись на документах не устраивает?
Соло молча вздохнул. Спорить о бюрократическом произволе под взглядами четырех боевых дройдов желания не было.
– Грузите свою дипломатическую почту, – буркнул он. – Только не обещаю довезти не поцарапав.
Пиетт тихо хмыкнул и показал на жирно подчеркнутый абзац в тексте, начинающийся словами: «капитан судна несет личную ответственность за сохранность вверенного ему груза, а в случае утери и порчи такового, отвечает по всей строгости закона (с поправкой на военное положение)».
Хэн скрипнул зубами, но сумел удержаться от язвительной реплики. В том, что мадам Магниль в случае чего спустит с него шкуру, сомневаться не приходилось. А вот в том, что он сумеет вытерпеть общество адмирала дольше трех часов, Соло уверен не был. Одно утешение – лететь было недалеко.
– Что вы забыли в соседнем секторе? – нелюбезно поинтересовался Хэн, спустя двадцать минут устроившийся в пилотском кресле и не глядя щелкающий тумблерами. Двигатель, повинуясь команде с пульта, негромко завыл, выходя на взлетную мощность.
Судя по количеству ящиков, которые дройды затолкали в трюм обычный и трюм для контрабанды, адмирал прекрасно знал объемы и того и другого. Об источнике такой осведомленности Соло предпочитал не задумываться, подозревая, что в архивах СИБ хранится даже дословный текст его договора с покойным Джаббой Хаттом.
– Восемнадцатый флот я там забыл, – так же невежливо отозвался Пиетт. – Ваша проверка прикроет мою.
– И не надело вам бегать туда-сюда? – наигранно удивился Соло.
Двигатель взвыл, перейдя на форсаж и делая дальнейшие разговоры невозможными. А включившиеся репульсоры подбросили грузовоз на пару метров вверх, заставив пассажира с непривычки клацнуть зубами и вцепиться в подлокотники мертвой хваткой. Взлет «свечкой», столь любимый Хэном, вызвал маленькую истерику у диспетчеров наземных служб, не преминувших проводить контрабандиста парой крепких выражений.
После нескольких секунд слепого полета в гуще облаков грузовоз выскочил из атмосферы, как пробка из бутылки с кореллианским игристым, и начал маневрировать на низкой орбите. Перед обзорным иллюминатором промелькнул бок станции связи, серые туши «Схватки» и двух сопровождающих ее «Императоров», сверкнуло и ушло в сторону солнце Корусканта. Грузовоз резко развернулся носом к открытому космосу и начал набирать скорость для прыжка.
– Надоело, – наконец произнес адмирал, когда Хэн уже и не чаял дождаться ответа. – Будь моя воля, все сложилось бы иначе.
– Например? – спросил контрабандист, уговаривая навигационный компьютер рассчитать прыжок на орбиту Куата, а не прямо в центр звезды. Получалось пока не очень, и Соло в который раз задумался, что стоит не только примотать изолентой отпадающие шлейфы, но и заменить несколько особо разболтанных разъемов, пока они не отвалились совсем.
Пиетт откинулся на спинку пассажирского кресла и прикрыл глаза. Он неоднократно обдумывал свои возможные постэндорские действия, но каждый раз приходил к одному и тому же решению:
– Оставил бы возле «Звезды Смерти» только два флота, а «Эскадрон» увел к Суллусту. И выжег бы базу Альянса до последней живой и механической души.
От силы ненависти, читавшейся в этом негромком голосе, Хэн поежился и украдкой оглянулся, поразившись несоответствию выражения лица и тона, которым произносились эти фразы.
– После гибели станции ушел бы к Корусканту, заручился поддержкой Айсард и занимался бы теперь не поиском очередного заговора, а тем, чем должен был заниматься – войной.
Сорел открыл глаза. Взрыва «Звезды Смерти», похоронившего Императора, полтора миллиона отборных войск, обслуживающего персонала и пару оказавшихся слишком близко крейсеров, он не видел, но Вейдер в свое время показал ему, как это выглядело в Силе. Кошмарное зрелище. Вдвое неприятное тем, что его легко можно было избежать. Но приказ был отдан предельно четко, а возражений, которые Пиетт рискнул озвучить, главком принимать не захотел.
– Вы можете возразить, что нынешняя ситуация выгодно отличается от моей модели, но я жалею. И всегда буду жалеть, что сложилось так, как сложилось, тихо закончил свой монолог адмирал.
Соло сглотнул, на секунду представив, как все могло обернуться для него самого, и щелкнул переключателями, бросая корабль в прыжок. Размазанные полосы звезд сменились сполохами гиперпространства.
Спустя несколько томительно длинных секунд он рискнул спросить:
– А вы уверенны, что пришлось бы заниматься именно войной?
– Нет, – покачал головой Сорел, поднимаясь с кресла. – Именно поэтому я выполняю полученные приказы, а не пытаюсь организовать свой собственный заговор.
Соло удивленно вздернул брови, но ничего не сказал. Он затруднялся представить этого невыразительного человека во главе серьезной политической силы, слишком не вязался облик Пиетта с классическими типажами галактических злодеев, в ряды которых Хэн с легкостью записывал многих, начиная от собственного тестя и заканчивая Джаббой. С другой стороны, капитан не сомневался, что придумать соответствующую идею адмирал в состоянии, как и приложить достаточно усилий для претворения ее в жизнь. Исполнителям же не обязательно быть в курсе деталей. Так или иначе, это стоило обдумать. Как и то, какое влияние имеет командующий «Эскадроном» на Лею. Но это потом. А пока надо доставить груз на Куат и постараться сделать это быстро и без потерь.
– Будем на месте через четыре часа, – вернулся Хэн к нейтральной теме.
– Хорошо, – кивнул адмирал. – Разбудите меня через два.
Створка двери, ведущей в рубку, закрылась за спиной Пиетта, а Соло и Чубакка переглянулись, синхронно пожав плечами.
Сорел все больше и больше напоминал им шкатулку с секретом. И совершенно невозможно было угадать, что из нее выберется в следующий раз.

Проснулся адмирал без посторонней помощи. И не успев открыть глаза, громко чихнул. Лишь спустя несколько секунд сообразив, что запах паленого ему не приснился.
Пиетт сел на полукруглом диванчике кают-компании, служившем ему кроватью, и потер ладонями лицо, пытаясь прийти в себя. По его ощущениям прошло явно больше пары часов – это раз, и два – не похоже, чтобы корабль двигался. А если так – надо было проверить, в чем дело.
В рубке никого, кроме печально бибикнувшего R2D2, не обнаружилось, а судя по безнадежно тусклому пульту управления гипердвигателем и мешаниной звезд Глубоко Ядра за транспластилом обзорного иллюминатора, на «Соколе» опять что-то сломалось.
– Я так и знал, – едва слышно вздохнул Пиетт, направляясь в трюм.
Любая другая версия, кроме отказа одного из жизненно-важных элементов корабля выглядела, по его мнению, абсурдно. На грузовозе Соло постоянно что-то выходило из строя, отваливалось, с руганью приматывалось подручными средствами обратно и так по кругу. Тратил ли контрабандист что-то из своих гонораров на ремонт корабля, Сорел не знал, в отчетах СИБ упоминалось только то, что усовершенствовалась конструкция регулярно. Но вот чинить уже имеющееся пират то ли не умел, то ли не считал нужным. В итоге «Тысячелетний Сокол» больше всего напоминал ведро с ржавыми гайками. Хоть и самое быстрое в Галактике, но все же ведро.
На подходах к машинному отделению запах усилился, скачкообразно перейдя в вонь горелой изоляции. Настолько сильную, что перехватывало дыхание и начинали слезиться глаза. В дыму, клочьями плававшему по тесному помещению, угадывался косматый силуэт Чубакки и слышалась отборная ругань невидимого владельца корабля.
На ощупь найдя регулятор системы очистки воздуха, адмирал вывернул его на полную мощность. Как ни странно, сработало, и под вой плохо отрегулированных вентиляторов сизые облачка начали неспешное движение в сторону вытяжных решеток.
– Что у нас опять сломалось? – поинтересовался Сорел, подходя к открытым панелям двигательного отсека и с интересом заглядывая внутрь. Мешанина закопченных трубопроводов и местами обугленных блоков развеивала всякие надежды на удачное завершение полета.
– Мотиватор сдох, – сообщил Хэн, выныривая из технологических недр. Сварочный аппарат и несколько утративших форму железяк, которые контрабандист с хеканьем водрузил у ног адмирала, гулко брякнули о настил.
– И только? – недоверчиво переспросил Пиетт, опасливо отодвигаясь от еще дымящихся обломков. Судя по виду того, что при жизни было блоком ограничения мощности, мотиватор не просто сгорел, а взорвался, как сверхновая.
– Соло, последний на моей памяти капитальный ремонт вашего корыта был произведен два месяца назад. Как вы умудрились довести корабль до такого состояния всего за несколько недель?
– Я просто переподключил все, как надо, – ответил капитан, тщательно вытирая руки от смазки.
– Заметно, – хмыкнул Сорел, пошевелив кончиком сапога обугленную деталь. Та рассыпалась в пыль от первого же прикосновения.
– Так, – весьма решительно настроенный Соло наставил на адмирала указательный палец с таким видом, с каким обычно угрожают противнику пушкой. Большой пушкой. – Или вы придержите свое мнение при себе, или будете драить палубу. Я приварил новый блок, но он должен остыть, перед тем, как можно будет попробовать запустить двигатель. Это займет часа три, не меньше.
– Замечательно, – покладисто отозвался Пиетт, при общей нейтральности слова сумевший вложить в него убийственную долю иронии.
Соло на провокацию не поддался, демонстративно протопав по гудящей от каждого удара каблуком палубе в кают-компанию.
Чубакка выразительно рыкнул и ушел в рубку, не желая участвовать в споре.
Пиетт подождал несколько минут, рассматривая вскрытые внутренности корабля, потом тихо хмыкнул и последовал за контрабандистом. Раз уж поспать больше не удастся, то остается только еще раз обдумать план действий.
Но его надеждам на плодотворную работу не суждено было сбыться.
Мрачный, как датомирская ночь Соло сидел за столиком для игры в голошахматы и рассматривал пустые клеточки.
– Что еще не так? – Сорел уселся напротив, вытянув ноги и удобно откинувшись на спинку дивана. Мельком подумав о том, что преимущество гражданской одежды проявляется именно в таких ситуациях. В мундире особо не поваляешься. Не столько потому, что жаль помять, сколько просто неудобно.
– Все не так, – угрюмо ответил Хэн, не делая попыток пошевелиться.
Перебрав возможные неприятности в уме, и так и не придумав причины, достаточной для подобного настроения контрабандиста, Пиетт удивленно вздернул бровь.
– Детали, пожалуйста, – попросил адмирал.
Соло перевел на него тяжелый взгляд.
– Детали? Нет никаких деталей. Просто все не так. Не должно было быть никаких воскрешений, возврата к Империи и прочего. Мы собирались строить новый мир, а не ретушировать старый. А что в итоге? Мне прицепили красивую цацку на мундир и отправили чистить сарлачью яму, пообещав, что владелец этой ямы потом охотно выпьет со мной коньячку! Да пошли вы все к ситховой матери с такими реформами!
Сорел дождался, пока контрабандист выговорится, после чего очень осторожно произнес:
– Соло, это иллюзия. Вы не победили при Эндоре, вы получили тактическое преимущество. Даже захват Корусканта не позволит превратить Империю в Республику за час. Вам бы пришлось при самом удачном раскладе добиваться чего-то действительно стоящего лет десять. И то, без особых шансов добытое удержать. А еще перспектива вторжения…
Тут адмирал прикусил язык, понимая, что сведения, доступные принцессе Лее, совершенно не обязательно должны быть известны ее мужу.
Судя по реакции Хэна, резко дернувшегося от звука последнего слова, больше он действительно ничего не знал.
– Вы мне говорили про заговор, Пиетт. Так вот – я вижу один. Заговор вовлеченных. Император, Вейдер, вы сами. И Лея. Не я и даже не Люк. Почему так? Что такого страшного скрывается за этими бесконечными умолчаниями? Уверенность в чьей-то смерти? Я помню, что Кеноби говорил об умении предвидеть, но сам он тоже отказался со мной общаться. А это зеленое ушастое недоразумение, называющее себя Учителем Учителей, вообще бесполезно спрашивать. «Отпусти, что любишь». Догнал бы некоторых и отпустил. Повторяя до полного просветления.
Соло сжал кулаки и снова уставился на пустые клеточки.
Так вот в чем дело, пират, – позволил себе запоздало удивиться адмирал, стараясь не фыркнуть вслух. Обещание надрать уши Йоде в исполнении Хэна выглядело действительно абсурдно. Но терялось на фоне всего остального. – Ты боишься. За маской уверенного в себе человека, способного одной левой справиться со всеми проблемами, тоже живет страх. Не за себя, кстати, за жену в первую очередь. Интересно, что наравне с ее возможной гибелью тебя тревожат изменения. Превращение наивной девочки с идеалами в прагматичную и жесткую женщину. А местами и жестокую, чего уж тут скрывать.
Пиетт тихонько вздохнул. Разглашать секреты он права не имел, но успокоить контрабандиста и заставить его самого дойти до нужной мысли можно было попробовать. Иначе до флота восемнадцатого сектора могло оказаться проще дойти пешком.
– Соло, я не могу вам сказать все, что знаю. И десятой доли этого не могу, если честно. Но с Леей, за которую вы так переживаете, все будет в порядке. И не только в смысле сохранности жизни. Носиться по Галактике с мечом наперевес, имея за спиной двух детей – это надо очень постараться. Что до ее «ситхских» наклонностей, то зря осуждаете. Получись из нее джедай, вам бы уже дырку в голове проели за несоответствие светлому облику защитника идеи и отечества. Так что так называемая «Темная сторона» в плане признания чужих недостатков куда более терпима.
– Тогда зачем ею так пугать? – Хэн с сомнением взглянул на адмирала.
– А вам никогда не говорили в детстве, что много сладкого нельзя, в лужу нельзя, дергать девчонок за косички нельзя и так до посинения? – хмыкнул Сорел.
– Не было у меня тогда сладкого, – проворчал Соло. – Но джедаи же не дети, чтобы верить в такую глупость?
– Ошибаетесь, – очень сухо отозвался Пиетт. – И вы даже не представляете как. Я ознакомился с записями Ордена за последние несколько сотен лет. И был очень удивлен тем, что эта организация просуществовала так долго. Как религиозное объединение она имела шанс выжить, как часть структуры общества – нет. Впрочем, Сидиус блестяще воспользовался слабостью джедаев. В итоге мы получили Империю.
– Да? – контрабандист, которого постепенно отпускало напряжение, несколько расслабился и устроился поудобнее, постепенно начиная напоминать себя обычного.
– Да. Вовлечение Ордена в войну привело к жестокому идеологическому конфликту. Рыцарь должен быть хранителем мира, а не предводителем армии. Молодое поколение, к которому, кстати, принадлежал Анакин Скайвокер, фактически завершало свое обучение уже в разгар военных действий. Что накладывало определенный отпечаток.
– Угу. Большой такой, черный, – фыркнул Хэн. – Ладно, Вейдер не тот человек, которого стоит обсуждать даже заочно. А при личной встрече его на воспоминания не потянет.
– А вы проверьте, – подначил Соло Пиетт.
Контрабандист ошалело хлопнул глазами.
– Издеваетесь?
– Ну… немного, – адмирал был сама любезность. – Кстати, раз уж речь зашла об Эндоре и прочих событиях. Неужели вы думаете, что пришли к той битве своими силами, без малейшей помощи со стороны?
– А разве нет? – удивленно пожал плечами Хэн.
Сорел укоризненно посмотрел на Соло:
– Я о ваших умственных способностях был лучшего мнения.
– Ничего, у вас еще будет повод его подкорректировать. Мнение, я имею в виду. Поскольку моя голова меня вполне устраивает, особенно если по ней никто не пытается стукнуть тяжелым предметом, – капитан вытащил из-под столика небольшую коробку с картами для сабакка. – Как на счет доказать собственную сообразительность?
Пиетт мысленно застонал.
– Соло, нет, я не буду играть с вами на информацию. Мне совершенно не улыбается объяснять потом милорду, откуда один бывший пират знает так много.
– На Лею свалите, она не обидится, – уверенно ответил Хэн, раздавая карты. – Не думаю, что ее высочество захочется подставлять себя, меня или вас. Потому что вряд ли найдется другой человек, согласный объяснять принцессе основы тактики не пытаясь одновременно доказать ей бесперспективность подобного занятия.
– Рэнски так быстро сдался? – удивился адмирал.
– Ага, на третьей задаче. Кстати, откуда вы их таких набрали? Они же не решаемые ни разу!
– Думаю, через три-четыре месяца у вас будет шанс познакомиться с их автором, – Сорел уставился в свои карты с неподдельной тоской во взгляде. Не то, чтобы Хэна можно было обвинить в шулерстве, просто расклад был на редкость неудачный.
– Итак, – торжественно провозгласил Соло. – Три партии. Выиграю я – вы мне расскажете все, что рассказали Лее. Выиграете вы – заберете «Сокол».
– Осталось выяснить, зачем мне это корыто? – поморщился адмирал, делая первый ход. – Выгоды для себя я не вижу ни при каком развитии событий.
– Ладно, накину сверху услуги по транспортировке кого угодно и куда угодно в любое время, – согласился Хэн.
– Уже лучше, – улыбнулся Сорел. – Вернемся к нашему вопросу. И Явину, возле которого произошла первая значительная победа Альянса. Поведение Таркина принимать во внимание пока не будем. Насколько я знаю, гранд-мофф тогда решал не только задачу уничтожения повстанцев, но и пытался продемонстрировать свою власть над Внешними Регионами. Что из этого вышло – все знают. Таким образом, мы сразу переходим к следующему пункту. Боевая станция уничтожена, удар по имиджу Империи нанесен, местоположение базы Восстания раскрыто. Что предпринимает флот?
– Ничего, – Соло отвлекся от подсчетов в уме и посмотрел на адмирала. – И почему сразу раскрыто? После взрыва осталось максимум пару ДИ-шек, а они оттуда до своих добираться должны были чуть не целый месяц. Если пилоты выжили, конечно. И не свихнулись от сидения в скафандре за столько времени.
– Довольно рискованно обвинять в подобном лорда Вейдера, – с иронией отметил Пиетт. – Именно его истребитель вы повредили во время последней атаки.
– Упс, – лаконично ответил Хэн. – А то я думал, чего он меня так не любит.
– Ну что вы, если бы только за это, – Сорел криво улыбнулся. – Впрочем, за все остальные ваши прегрешения счет к вам у меня с милордом совместный.
Соло недоверчиво покосился на адмирала. Он категорически не мог вспомнить, чем успел повредить Пиетту лично.
– Дойдем и до этого, не переживайте, – съязвил тот. – После Явина вас не трогали несколько месяцев, позволив частично перебраться на Хот. Но если Темного лорда мало интересовала наземная база, то флот Альянса он намеревался проредить. Особенно с учетом сведений о желании мон-каламари к нему присоединиться. Эта операция должна была стать боевым крещением «Исполнителя», но не сложилось. Амбиции покойного Гриффа, которому мало было славы за раскрытие «заговора адмиралов», помешали.
– Грифф? Стоп, это не тот парень, который прислал тогда послание, содержавшее координаты верфей?
– Он самый, – Сорел посмотрел куда-то поверх головы Соло, словно пытаясь увидеть на стене каюты что-то интересное. – Постройка первого линкора, начатая еще до гибели «Звезды Смерти», многими была воспринята как желание лорда Вейдера возвыситься. И приуменьшить влияние старших офицеров флота. Тогда он еще не был исполняющим обязанности главкома, но к этому шло. А поведение милорда, едва не придушившего Гриффа на одном из заседаний штаба, спровоцировало эскалацию конфликта. Адмиралы решили саботировать строительство, выдав местонахождение линкора Альянсу. Сделать это должен был Грифф, бывший на тот момент вице-адмиралом и заместителем командующего восьмого флота.
– Он и сделал, – подтвердил Хэн. – Помнится, нас очень удивил дройд-посланник, плюхнувшийся почти на территорию базы. Хотя это нас он удивил, а вот генерала Додонну – не очень. Собственно, генерал и подтвердил правдивость слов Гриффа. Люк отправился на верфи – разузнать подробности, но во что-то там вляпался. Как обычно, ничего серьезного. Во всяком случае, домой он вернулся даже не поцарапанный.
– Скайвокер был представлен заговорщикам, но в момент знакомства к ним присоединился лорд Вейдер и несколько десятков штурмовиков. Мальчика, фактически, отпустили, в отличие от адмиралов, – Пиетт не глядя бросил карту на стол. – А Грифф получил благодарность и приказ изобразить блокаду сектора. Милорд не хотел пропустить появление повстанческого флота.
– Но мы же летали свободно! – горячо возразил Соло.
– Я сказал «изобразить», а не «осуществить», капитан, – кстати, вы выиграли первую партию.
Хэн пересчитал очки и кивнул.
– Не думал, что адмиралы так легко сдаются, – пошутил он.
– Я пока не решил, что мне выгоднее – выиграть или проиграть, – пожал плечами Пиетт, глядя, как контрабандист раздает карты по новому кругу. – Кстати, считаем по очкам?
– Именно, – ухмыльнулся Соло. – Так что там дальше про блокаду и заговоры?
– Потом… налет на верфи силами Бел Иблиса не произвел ожидаемого эффекта – «Исполнитель» они упустили. Линкор ушел в рейд, фактически теряя запчасти на ходу, но был вполне боеспособен. И, хотя вы предприняли самоубийственную атаку, действительно повредить двигатели не смогли. Глупо было надеяться, капитан, что отвлекающий маневр одного безумца и протонная торпеда с «Сокола» способны остановить корабль такого класса.
– Это была чистой воды импровизация, – отмахнулся Хэн. Но потом застыл, что-то обдумывая. – Так, подождите, вы хотите сказать, что уже тогда командовали «Исполнителем»?
Пиетт кивнул.
– Я был его первым и единственным капитаном, назначенным на должность еще в момент закладки линкора.
– Не знал, – пробормотал Соло, но тут же широко улыбнулся. – Тогда понятно, почему и вы меня не любите.
– Ваши выходки стоили мне нескольких толковых офицеров. Пока милорд отводил душу на штабистах – меня это не касалось, но менять старших помощников раз в три дня – это чересчур.
Под взглядом адмирала улыбка Хэна быстро увяла. Убедившись, что Соло проникся сказанным, Сорел продолжил:
– К моменту выхода флота Альянса в точке сбора, к ней же выдвигались силы Гриффа. К несчастью, адмирал так спешил, что позволил себе пойти на прямое нарушение приказа и увел три своих разрушителя в микропрыжок. В надежде опередить лорда Вейдера и получить всю славу. Увы, крейсера вышли из гиперпространства точно перед линкором, врезавшись в щиты. Пока искали крайнего, крупные повстанческие корабли успели уйти.
– А что случилось с «Исполнителем» после столкновения? – поинтересовался контрабандист, выкладывая на стол выигрышную комбинацию карт.
– Ничего особенного, – не расстроился повторному проигрышу Пиетт. – На дублирующем мостике свет погас, а что было на основном – не знаю. Скольких оттуда унесли вперед ногами – тоже.
– Как все сурово, – хмыкнул Хэн, тасуя пластиковые шестиугольники. – Но я так и не понял, зачем была эта показушная охота.
– Возвысить одних, унизить других и посмотреть, что в итоге получится.
– Странные у вас методы, – проворчал Соло, прищурившись. На этот раз полученные карты его устраивали не очень, но два предыдущих выигрыша позволяли не напрягаться.
– Это не ко мне, это к ситхам, – фыркнул адмирал. – Я просто старался не лезть под руку в неподходящий момент. Поэтому назначение на должность командующего «Эскадроном» у Хота стало для меня большой неожиданностью. А я всего лишь хотел показать недостаточную компетентность Оззеля.
– Убить вы нас хотели, – возразил капитан «Сокола», которого мало интересовали интриги среди офицеров подчиненного Вейдеру соединения.
– И это тоже, – согласился Пиетт.
Соло изумленно уставился на предъявленные ему карты. Третья партия, которая по определению не могла уже ничего решить, вдруг оказалась провальной. И по очкам маленький адмирал безоговорочно выиграл, хотя еще две минуты назад Хэн был уверен, что сейчас узнает все секреты ситхской политики. А вместо этого он внезапно лишился корабля.
– Не может быть, – выдохнул контрабандист, третий раз пересчитывая цифры.
– Может, Соло. Особенно если у вас хватило ума сесть играть в сабакк с аналитиком Генштаба.
Сорел поставил локти на стол и уперся подбородком в сложенные ладони. Наблюдать за сменой выражений на лице пирата было безумно приятно. Адмирал подозревал, что Вейдер тоже не гнушался подобных развлечений, только цели выбирал посерьезнее.
– Мой корабль! – практически простонал Хэн, хватаясь за голову. – Чуи, я проиграл «Сокол»!
Вуки, высунувшийся из рубки на этот горестный вопль, проворчал что-то неодобрительное, расшифрованное Пиеттом как «сам дурак». Соло застонал еще выразительнее.