С языка Хаттов это название переводится как «Великолепная Жемчужина», и сама планета, которую обычно называют Нал Хатта, считается раем среди Хаттов, известных своим жутким вкусом. Для всех остальных, однако, планета представляется сущим адом – отвратительным и опасным местом, куда вряд ли кто-то захочет наведаться, и уж тем более будет там жить. На преступном жаргоне название планеты было сокращено до одного слова «Хатта» - место, которым порядочные люди пугают своих непослушных детей.

До возникновения Республики Хатта находилась под управлением Эвоции, относительно примитивной расы, которая совершила ошибку, вступив в обширные деловые отношения с Хаттами, несмотря на слухи об их легендарной жадности. Прошло несколько столетий, прежде чем Эвоции осознали свою ошибку, но было уже поздно – вся их цивилизация целиком попала в долговую кабалу Хаттов. Когда позднее родная планета Хаттов, Варл, оказалась загрязнена настолько, что стала непригодной для жизни, Хатты потребовали у Эвоции возвращения долгов и, таким образом, стали правителями планеты.

За прошедшие с тех пор тысячи лет Хатты подчинили себе Эвоции – те живут в угнетении и нищете, а Хатты в это время в своем ненасытном стремлении к богатству загрязняют их планету. Хатта стала родным домом для могущественных семей Хаттов, которые контролируют противоборствующие криминальные синдикаты, действующие по всей галактике. И хотя Хатты постоянно конфликтуют друг с другом, вступая в мелкие междоусобные стычки, они, тем не менее, сохранили нейтралитет в затяжной войне Республики и Империи Ситов, правя своим миром по собственным законам.

Хатты – властители и господа безумного общества Хатты, а представители всех остальных рас, даже официальные лица с других планет, предстают в их заплывших жиром, червеподобных глазах не более чем обычным расходным материалом. Даже самые отчаянные охотники за головами подумают дважды, прежде чем вступить на территорию Хаттов, и ни один здравомыслящий человек ни за что в жизни не отправится на Хатту по собственному желанию, если на то нет крайней нужды.