Knightfall
Третья работа на Конкурс Фан-Фиков
Я не мог сойти с места. Из неосвещённого угла вышла фигура, закутанная в плащ. Она была такой же тёмной и казалась тенью, её выдавало лишь движение. Смутный силуэт приближался ко мне. Луч света попал на человека в балахоне, но эта фигура отбросила лишь новую тень. Длинную, которая как раз заканчивалась у меня под ногами, ещё более тёмную и нечёткую. Пугающую. Поднимающую из глубин души страх, который заставляет тело оцепенеть. Страх того, что может произойти, а не того, что происходит. Я – невольный наблюдатель. Бежать мне некуда, и я начинаю погружаться в Силу. Рука человека тянется к поясу, слышится негромкий щелчок. Мои нервы напряжены до предела, сердце бешено стучит, норовя выскочить из груди. Кровь пульсирует в висках, будто пытаясь вырваться наружу, освободится от сосудов и вен. Одновременно я слышу стук сердца незнакомца. Размеренный, будто ленивый. Мне слышится, как расслабляются его мышцы, когда опускается его рука с неизвестным предметом. Наконец всё замирает.
В чёрном цилиндре, зажатом в кулаке незнакомца, я с ужасом узнаю рукоять лазерного меча. Человек скидывает с головы капюшон. Одновременно зажигается свет. Неяркий, погружающий всё окружающее пространство в сумерки, но заставляющий кромешную тьму отступить. При таком освещении человек стал ещё выше. Лицо мне кажется знакомым: тонкий шрам возле правого глаза, спокойный взгляд, напряжённое выражение. Да-да, я узнал его. Но вдруг человек передо мной начинает меняться. Взгляд тяжелеет, в нём начинает зажигаться ненависть. Глаза так и сверлят меня яростным взглядом. Вот в них мелькнул отблеск чего-то… Ещё искра. В следующую секунду, я понимаю, что в его глазах разгорается огонь… Это не обман. Радужка действительно краснеет, делая взгляд диким. Скулы напряглись, а губы изогнулись в злой усмешке.
- Энакин, - крикнул я, - Что же ты наделал?
Но его лицо не выразило ничего. А голос казался холодным, как снега на Илуме.
Как-то невовремя в моей голове пронеслась невольная ассоциация: так выдаёт информацию терминал в библиотеке…
- Ты умрёшь.
Он не угрожал. Он предупреждал.
- Я не хочу с тобой сражаться. Дай мне уйти!
В его глазах ещё ярче вспыхнули багровые огоньки, будто начали извергаться два вулкана.
- Ты храбр. Но это тебя не спасёт, джедай.
В последнее слово он вложил столько злости, ненависти, недоверия и ярости, что по моей коже пробежал мороз.
- Энакин! - мой голос сорвался на хрип, - Не делай этого! Остановись! Кто сделал с тобой такое?
- Это не твоя вина. И тебе не следует этого знать.
- Ты хороший человек! Ты же избранный!
Последняя фраза явно была лишней. На секунду лицо Скайуокера превратилось в неподвижную маску. Затем его исказили злость, обида, отвращение. Хищный оскал ещё больше напугал меня.
Его клинок вырвался из рукояти с ядовитым жужжанием. Я с удивлением обнаружил, что стискиваю рукоять меча. Она удобно лежала в моей сжатой ладони. Но всё-таки она казалась чужой, непривычной. Палец скользнул по кнопке и ярко зелёный луч появился с негромким треском. Теперь зал заполнил размеренный гул двух клинков.
«Почему зелёный?» - все размышлял я. Но времени не было.
Я встал в защитную стойку. Энакин просто держал меч в правой руке, направив клинок вниз. И занимать какую-то определённую стойку явно не собирался. Он просто махнул мечом, ударяя справа. Я успел подставить блок у бедра, посыпались искры, но Энакин сразу же атаковал сверху - я едва не опоздал. Мой собственный меч опалил волосы и обжигал лицо. Малейшее усилие со стороны моего соперника - и я погиб. Сопротивление между клинками нарастало, и, хотя Энакин не сильно давил на рукоять, я устал. Тогда тёмный джедай, повернулся через правое плечо, сплетая мечом за спиной защитный узор. Сразу же после этого он сделал выпад. Но меня там уже не было. Я, подхваченный Силой, запрыгнул на рухнувшую колонну за моей спиной. Три удара. Всего лишь три удара, а я уже еле стою на ногах, даже Сила меня не поддерживает. Я не устоял и упал за колонну. Мой меч едва не лишил меня головы, а некогда гладкий пол за мной был располосован. Я сильно ударился головой и не чувствовал ни рук ни ног. Скайуокер медленно обошёл колонну и равнодушно посмотрел на меня, хотя мне на короткий миг показалось, что в его глазах мелькнуло сожаление и сострадание. Последовавший удар был молниеносным и направлялся мне в сердце. Однако я откатился, и голубой клинок лишь прожёг край туники, вонзился в пол. Я встал и вновь прыгнул - теперь за спину Энакина. В полете, я обнаружил, что в левой руке у меня появилась вторая рукоять. Я надавил на кнопку и из металлического цилиндра вырвался синий луч. Приземлившись, я сразу ударил назад, но не зацепил даже края плаща. Те два удара Энакина едва не убили меня, измотали ещё: я уже еле вдыхаю воздух, и лёгкие отказываются работать. Когда я развернулся, то попробовал толкнуть ситха Силой, но он даже не сдвинулся с места. Мощный удар по моей левой руке выбил меч с синим клинком. Ещё в воздухе он отключился, и Скайуокер срезал верхнюю часть рукояти. Я остался лишь с первым мечом.
Гнев начал подниматься во мне. Я хотел убить Энакина. Просто убить. Чтобы не оказываться беспомощным, чтобы отомстить за свою слабость перед избранным. Но моя Сила тускло мерцала, ниточки, которые не были охвачены моей собственной тёмной яростью, тлели, превращались в яркую золу. С некоторых капала смола – капельки моей Силы, капельки моей жизни. А Энакин казался гигантским факелом голубого и красного пламени, неотвратимо рвущимся к клубку моей Силы, который ещё не рассеялся. И тут огонь потянулся ко мне по самой тонкой ниточке между нами.
Горло сжал невидимый жгут. Я ничего не мог сделать. Весь зал поплыл перед глазами. Высокая фигура в тёмном плаще казалась лишь серым пятном, едва различимом во мраке холла. Сила стала казаться такой далёкой... Но все мои эмоции, которые были под моим контролем все годы моей жизни, были взаперти, вырвались из моего сердца бурным потоком и встретили сгорающую нить. Они сильно тряхнули паутинку, и я оказался свободен. Оказавшись на четвереньках, я пытался вдохнуть хоть капельку воздуха. Только через несколько секунд мне удалось сделать первый, причиняющий невыносимую боль, но сладкий, потому что он нёс жизнь, вдох. Лёгкие горели, а горло невыносимо жгло.
В меня летел синий клинок. Медленно, словно нехотя - Энакин играл со мной. Мои последние силы ушли на активацию и защиту моим мечом. После этого я упал на бок и хрипел, пытаясь восстановить дыхание.
Ситх не стал меня добивать. Звёздочки перед глазами начали исчезать, и я увидел своего учителя – тви’лекка, который ринулся к Скайуокеру.
Я отбросил свой страх, ведь таков был мой долг. Рядом – учитель, а значит и сейчас я останусь в живых. Энакин двинулся джедаю навстречу, его плащ развивался как какое-то чёрное знамя.
Надо было бежать, спасать кого-то, я знал это. Но что-то заставило меня вскочить на ноги и броситься вслед за тающей в тени фигурой. Я чувствовал, что что-то неправильно… Идёт не так, как должно быть. Все паутинки Силы вокруг меня разом натянулись. В следующую секунду они порвались.
Взгляд, странный взгляд красных глаз, похожий на потоки лавы с огромной планеты-вулкана невыносимо жгли мне грудь. В этом взгляде смешались все чувства, которые может испытывать человек – ненависть, гнев, ярость, злость, раздражение, презрение, высокомерие. Но и доброта едва уловимо скользила в этом взгляде: сострадание, сочувствие, покой, умиротворённость, грусть. Не было только любви. Я опустил глаза, так как не мог вынести этого взгляда. И понял, что грудь жгли не тёмные зрачки Скайуокера, а его рубиново-красный клинок, вошедший в мою грудь по самую рукоять. Оставшись без сил и без Силы, которая принадлежала бы мне, я безвольно повалился вперёд. Ведь больше мне ничего не оставалось. Тьма заволокла всё.
Я проснулся от ночного кошмара. Во сне я чувствовал, как энергия Тёмной стороны сгущалась вокруг Храма... Что-то произошло. Вся Сила будто отяжелела от Тьмы, которая обвивала каждую ниточку, не давая пробиться в будущее... В прошлое, в настоящее... Эта Тьма обволакивала Храм, Корусант, и текла ко всем Рукавам Галактики... Уплывала за её пределы... Несмотря на это я видел всё... Там, наверху в главной башне Храма, в Зале Совета был источник этой Тьмы. Сомнения, горечь, потеря, страх, ненависть и нерешительность клубились по коридорам Храма оттуда, сверху, подобно тяжелому ядовитому газу, расплывающемуся по земле, уничтожая всех на своём пути... Медленно и мучительно. Без милосердия.
У меня не было сил подняться. Я лежал какое-то время в своей комнате в Малой Башне и пытался сосредоточиться...
Тот сон… Это будущее? Ведь я часто видел то, что ещё не случилось. Мастер Йода постоянно мне говорил: «Будущее всегда в движении», не забывая, однако повторять, что благодаря моему дару меня ждёт особая жизнь. Я попытался припомнить детали, но это не получалось. Мой мозг ещё плохо работал, а чувства были притуплены из-за общей подавленности. Или Тьмы, которая захватила меня? Тогда я просто попробовал зафиксировать чувства, которые я испытывал во сне. Холод. Наконец я полностью пришёл в себя и обнаружил, что сижу на полу возле кровати. Так вот, почему я упал с колонны? Ожили новые подробности: во сне, в моменты смертельной опасности, буквально всё время странного видения, я чувствовал лишь себя и Энакина. Вокруг была лишь пустота, Сила молчала, лишь повинуясь моей воле во сне. Будто она была инструментом, а не моим союзником.
Открыто окно. Вот почему так холодно! Я весь в поту после этого кошмара, а в комнате сквозняк. Но дело в том, что холод я ощущал не только физически. Я подошёл к широко распахнутому окну и посмотрел на ночное небо Корусанта. Звёзд почти не видно, лишь мрачно белеет один из спутников. Я взглянул вниз – даже из малой башни на все здания можно было смотреть свысока. Город перемигивался тысячами, миллионами ярких огоньков. Асфальтовые моря, возвышавшиеся огромными волнами-небоскрёбами с поверхности планеты, казались чёрными, будто вездесущие фонарики ничего не освещали. Как звёзды на небе. Когда я только начал изучать в Храме астронавигацию, я удивлялся, почему звёзды дарят тепло и свет только тем планетам, которые вращаются вокруг них. Какой бы яркой не была звезда, она кажется холодной. Она подмигивает тебе равнодушно, скорее даже безразлично. Я оглянулся во мрак комнаты, затем подошёл к тумбе и взял свой меч. Несмотря на то, что рукоятка была холодной, она согрела меня лучше солнечного света. Как будто кристалл, находящийся в нём, грел меня как звезда, вокруг которой вращается Дантуин, где я и нашёл его.
Можно прожить всю жизнь на Корусанте и не увидеть звездного неба, даже если живёшь на верхних уровнях. Что говорить о тех нищих, которые живут в грязных кварталах внизу. Я навсегда запомнил звёздную ночь на Дантуине. Учитель привёз меня как раз в то время, когда начался парад планет. Даже спутники Дантуина, казалось, выстроились в одну линию над дневной стороной. Посмотрев на солнечное затмение, мы перелетели на ночную сторону планеты, и я увидел это великолепное зрелище. Туманность, которая пересекала всё небо, оказалась одним из рукавов Галактики. Было очень темно. Звёзды светили лишь каким-то призрачным светом, но ещё менее ярким, чем сияние, исходящее обычно от лун.
А затем мы отправились в, как мне тогда казалось волшебное, путешествие. В прекрасный солнечный день мы высадились на одном из цветущих лугов, которых так много на Дантуине. Я помню, как, едва сойдя с трапа, протянул руки к солнцу, и нежился в его мягких лучах. Всё вокруг было пропитано Силой, вокруг было столько жизни.
Мой учитель не любил солнце. Он рассказывал, что его родной мир, Рилот, слишком близко расположен к своей звезде. На одной стороне очень жарко и трудно было бы выжить, а с другой – бесконечная ночь. Учитель рассказывал мне мифы своего народа, которые зачастую повествовали о войне, о богах прогневавшихся на тви’лекков, и поэтому наславших на них вечную жару и вечную ночь. Я прикинул, трудно ли было выжить первобытным племенам в таких условиях. По самым оптимистичным догадкам это было нелегко в наполовину выжженном мире…
Но тогда я был ещё таким маленьким и радовался буквально всему, а печалился или грустил редко и помалу. Корусант я не очень любил. Там, безусловно, было много Силы, объединявшей население всей палнеты-города, но она была смешанной, чужой. Обычно мой учитель помогал мне концентрироваться, но именно тогда, на Дантуине я впервые увидел рисунок Силы – сияющие клубки, от которых расходятся во все стороны светящиеся паутинки. Такой я вижу её до сих пор.
Сила в той долине была повсюду. Она текла, подобно ручью между травинками, обвивая каждую. Она поднималась вверх бурным потоком, к голубому небу, в котором кружили странные рептилии и птицы.
Сила текла сквозь меня, согревая тело и расширяя моё восприятие. Я подумал, что это не солнце так согревает, а сама Сила. Возможно, так и было. Я только помню, как увидел себя взрослым, уже настоящим воином, рыцарем-джедаем. Я рассказал про видение своему учителю. На всю жизнь в моей памяти отпечаталась эта сцена: его тёплая, отеческая улыбка, добрый, почти счастливый взгляд красных глаз. В видении у меня был жёлтый цвет клинка. И учитель сказал мне, что мы обязательно найдём подходящий кристалл. Радости моей не было предела. Ведь у меня будет настоящий световой меч!
Учитель рассказал мне про то, что здесь, на Дантуине, в этой самой долине, давным-давно, несколько тысяч лет назад была Академия джедаев. Он рассказывал про какую-то войну, впрочем, это я пропустил мимо ушей, тогда я не очень любил историю Республики. И раз мне привиделось именно здесь, что у меня будет жёлтый меч, то это не иначе как видение будущего.
Мы поехали в ближайший космопорт, а затем зашли в какую-то кантину. Учитель поговорил с барменом, а затем направился к какому-то седому человеку. После продолжительного разговора, он показал мне небольшой – буквально пару сантиметров в длину, и полсантиметра в ширину осколочек. Он был почти плоский, отчего был похож на крохотное стеклышко, только странно светился. И ещё он так красиво переливался на солнце…
Учитель сказал, что это – Руусанский кристалл. Торговец пояснил, что этот артефакт, а именно так он называл этот осколок, нашли при раскопках анклава джедаев его предки. Это была семейная реликвия, так как считалось, сто семье это приносит удачу. За неимоверную сумму торговец согласился продать этот кристалл нам.
На обратном пути к Корусанту, учитель рассказал мне историю о Руусанской Битве, Армии Света и Братстве Тьмы, Долине Джедаев и Гиперкосмической Войне.
По возвращении в Храм я очень много времени проводил за наращиванием кристалла. В Библиотеке Храма я нашёл много информации о необходимых растворах, технологиях выращивания кристаллов, способах их обработки, корректировке. Ведь учитель считал меня готовым к первому испытанию – сборке светового меча.
Я решил нарастить кристалл в специальном растворе, корректируя с помощью Силы его форму. Этому я посвящал всё свободное от тренировок и сна время. Всё остальное время за кристаллом следил мой учитель.
Через месяц кристалл достиг необходимых размеров, а ещё через пару я изготовил все остальные детали. Правда, аккумулятор мне дал учитель. Мне совсем чуть-чуть пришлось подточить кристалл, перед тем, как вставить его в рукоять. Другие два, необходимые для коррекции энергетического баланса и дополнительного отклонения луча были прозрачными, найденные мной раньше. Я был первым из своих сверстников, кто собрал меч. И был очень горд этим. Я не зазнавался, но определённо чувствовал себя счастливым. И не потому, что обогнал других детей, а потому что у меня был мой световой меч. Жёлтый. Я был полностью уверен, что у остальных мечи будут с синими или зелёными клинками. Тем, что мой клинок был очень редкого цвета, я лишь ещё больше проявлял свою индивидуальность, ведь обычно дальше дизайна рукояти свободы выбора у джедая нет. Мне даже как-то послышалось, что мастер Йода, присутствуя на одной из тренировок, сказал магистру Винду: «Такой же бунтарь, как и его учитель».
Сейчас, находясь посреди комнаты со своим мечом и хорошими воспоминаниями, я был беспечен, точь-в-точь как тот ребёнок на Дантуине.
Но воспоминания остаются всего лишь воспоминаниями. Прошедшие дни казались такими далёкими… Дни умиротворённости, спокойствия. Но меня вновь навалилась тревога. Она ещё больше усилилась.
Взвесив меч на ладони, я повесил его на пояс и вновь подошёл к окну. Несмотря на то, что я уже полностью проснулся, все мои чувства по-прежнему были притуплены. Сила текла лениво, неохотно. Обычно светящиеся нити, вместо того, чтобы весело переливаться набухли и потемнели. Привычное свободное течение Силы было нарушено. Она двигалась рывками, дрожа, сопротивляясь каждому толчку тёмной энергии. Постепенно рябь усиливалась. Я чувствовал себя слепым, потеряв способность более ярко и подробно ощущать мир и жизнь. Мастер Йода иногда бормотал что-то про Тёмную сторону, окутавшую всё вокруг. Может быть, именно это он и имел в виду? Хотя откуда мне, падавану, чувствовать то же, что и великому магистру? Я вновь оглянулся во мрак комнаты, но теперь не нашёл ничего такого, чтобы могло хотя бы на время успокоить меня. Спать не хотелось. Ветер стих, даже шум на улице казался приглушённым, сдавленным.
«Затишье перед бурей», - пронеслось в моих мыслях. «Перед бо-о-ольшой бурей».
Дрожь продолжала нарастать. Нервно, словно спеша удалиться, тёмные сгустки лились из одной точки. Я припомнил карту города и понял, что эпицентром является здание сената. Почему именно оно? Может быть, сейчас принимается важное решение? А вдруг пришли известия от мастера Кеноби, что генерал Гривус уничтожен? Ведь тогда Конфедерация останется без лидеров, и естественно, Торговая Федерация, Техносоюз и Банковский Клан сдадутся и сложат оружие. И война закончится. Наконец наступит мир и джедаям не придётся возглавлять отряды клонов…
Здесь, в Храме было много джедаев, которые не могли перенести ужасов войны, потери друзей, учеников, учителей. Эти люди сломались и потеряли себя. Их отпечатки Силы казались неправильными, незавершёнными, надломленными. И внешне они выглядели ужасно. Они подтачивали сами себя, так что даже джедаи-целители не могли им помочь. Вся эта война, она казалась мне игрой. Всего-навсего чьей-то игрой. Ведь большую часть времени сохранялось равновесие. Конечно, часы весов между противоборствующими сторонами, иногда сильно накренялись, и, казалось, что победа или поражение неизбежны. Перелом наметился только недавно.
От моих мыслей меня отвлекло сильное возмущение Силы. Как будто там, вдалеке, в Здании Сената взорвалась бомба. По ниточкам, будто покрытым маслом, ринулось пламя. Множество из охваченных огнём линий вело в Храм. Некоторые сгустки, особенно большие и массивные, насколько я мог почувствовать, вели за пределы Корусанта.
На меня леденящей волной нахлынул страх. Где-то рядом я почувствовал странное трепетание Силы. Немного выждав, я, надев плащ, который предназначался для путешествий, вновь выглянул в окно. И я вновь ощутил, как хлынул огонь, только с другой стороны. Вдалеке действительно показались силуэты канонёрок. Ещё через несколько мгновений я точно различил причудливые силуэты СНДК. Это встревожило меня ещё больше. Вновь всплеск Силы, на этот раз более яркий и ощутимый, где-то рядом. Я сконцентрировался, но никак не мог определить место, где это произошло. Я хотел выйти в коридор, но в ночное время это не приветствовалось. Моя беспомощность разозлила меня, но я вновь попытался прощупать всё с помощью Силы.
Откликнулась лишь Тьма... Она нервно вздрагивала, пока вилась вокруг меня. Она предлагал спасение от этой слепоты, сладко обещала помощь, соблазняя обратиться к ней. Она позволяла мне сейчас выйти из комнаты в коридор. Стоит мне повиноваться, и я буду властен увидеть всё. Это было не столько обещание власти распоряжаться своей судьбой так, как захочу я, сколько власть Тёмной стороны надо мной. Это означало стать вечным рабом. Знакомый голос с жаром зашептал мне: «А разве ты не раб? Ты не волен даже шага сделать за пределы своей комнаты». Эти слова разгневали меня. Я всегда знал что самоконтроль, правила – очень важные и нужные аспекты жизни в Ордене. И ни на секунду не сомневался. Ведь мощь Силы – это и огромная ответственность. Только тот же голос продолжил, посмеиваясь, говорить, но уже громче: «Ну же, выпусти свой гнев. Это придаст тебе силы и мощи. Тогда ты сделаешь всё, что только захочешь». Мне надо было лишь разгневаться на Тьму, выпустить безмолвную, усмирённую ярость, сломать барьеры бесконечных правил, спокойствия и умиротворённости, которые с таким трудом я воздвигал на пути своих эмоций все годы обучения в Храме. Тьма предлагала открыться ей, отвернуться от света.
Вот что представляла собой Сила в те тяжкие часы. Последние часы Великой Республики.
Она была извращена, осквернена.
Я кое-как успокоился, но в глазах стояла кровавая дымка. Сила была подёрнута тёмным туманом, что внушало уязвимость и незащищённость. Несмотря на то, что я применил несколько методик для успокоения, злость продолжала клокотать во мне. Я обернулся, выпрямился, сдёрнул меч с портупеи, затем повесил обратно на пояс, сел на свою кровать. Все жесты были нервные, было ощущение, будто тело и душа бьются в лихорадке. Но я должен был вырваться. То, что практически непроглядная до этого тьма стала туманом, в котором различались смутные тени, явилось для меня дурным знаком.
Правда, теперь я смог почувствовать эпицентр маленьких вспышек рядом: это была комната моей лучшей подруги. Я сделал шаг по направлению к порогу, но сердце дрогнуло. Рука мгновенно сжалась в кулак. Какие-то неясные смутные образы зашевелились внутри меня, лишь подогрев страсти, кипевшие в моей душе. Готовясь к худшему, я пошёл в комнату моей подруги - она была старше меня на год, но всегда в её присутствии мне было легко и просто. Правда, я немного стеснялся нашей дружбы. Привязанность запрещена, но другого слова я подобрать не мог. Симпатия, любовь – вот те слова, которые действительно точно характеризовали моё отношение к ней. Без неё я не мог представить свою жизнь. Дни бы были похожи друг на друга, а моё существование тянулось бы серо и скучно. В её присутствии мне всегда было уютно, где бы мы не находились. Она очень часто ходила в Библиотеку Храма и всегда рассказывала мне что-нибудь интересное. Мы вместе медитировали, что помогало мне лучше чувствовать Силу. Живая Сила, которая струилась через нас давала мне большее ощущение свободы, чем та, которую я использовал в одиночку. Иногда мы вместе видели наше общее будущее. При этом мы стали так близки, что узнали бы друг друга только по одним только следам в Силе. Между нами была очень крепкая ментальная связь. И знали мы друг друга лучше, чем самих себя. Однако, когда я подошёл к её двери, ещё что-то, оставленное без контроля надломилось, и в мои мысли хлынули новые воспоминания.
Это случилось практически сразу после битвы за Геонозис – три года назад. Все в Храме носили траур по погибшим на арене рыцарям. Не было даже того редкого смеха, который позволяли себе малыши. Всё замерло, было в статике, пока в сенате принимались важные решения. Война началась с опустошения Ордена.
Мой учитель сказал мне, что для того, чтобы развеять эту атмосферу, магистр Йода решил устроить небольшое соревнование, скорее даже испытание. Не все, но многие дети, младше пятнадцати соберутся для того, чтобы показать своё умение владения мечом, иначе говоря – для обычной тренировки. Взглянув на своё отражение в глазах учителя, я понял, что в моих уже горит огонь предвкушения предстоящего действия.
Лишь через несколько часов, когда новость стала складываться в полный образ общей картины, я понял, что бой будет на тренировочных, как я ещё называл их – игрушечных, мечах. Это уже разочаровало меня, так как я не смогу воспользоваться своим личным оружием. Я всегда любил тренировки с другими падаванами, а не с белыми бездушными шариками. В общем, я больше других сверстников уделял внимание тренировкам с мечом. Я никогда не был сторонником силового решения, но к дуэли на мечах у меня всегда был трепет, казавшийся одиннадцатилетнему ребёнку священным. Один только звук вспыхнувшего меча вселял в меня бодрость, а под гневный треск клинков мне легче было концентрироваться. Наверное, такое отношение к своему оружию был сформирован тем, что у меня не было большого количества личных вещей, да они и не нужны были. А лазерный меч казался мне тогда единственным способом самовыражения.
Несмотря на некоторое разочарование, я всё равно был напряжён, как натянутая струна кветары. За ужином мои мысли в голове неслись со скоростью гравицкла, мчавшегося по пустошам. И спутаны были не меньше, чем множество эвоков на празднике надевания колпачков, так что я никак не могут выбрать какую-то одну, чтобы зацепиться. Но когда передо мной сел Рент – темнокожий падаван, в голове щёлкнуло и у меня родился план.
После ужина мы вместе прошли в библиотеку, а по пути я поделился с ним своими соображениями.
- Рент, так ты точно выпустишь их? – в который раз спросил я.
- Точно, - сказал он, растянувшись в довольной улыбке.
Мы немного позанимались в библиотеке и разошлись по своим комнатам.
Только в полночь я подумал, что, возможно, мне придётся сражаться с Рентом. Но мои чувства упорно утверждали обратное. Уснуть я не мог. Да и спокойствие не приходило. Я ворочался как астероид в родном поле.
Где-то в пол третьего, когда я уже почти уснул, и лишь мысли вели куда-то мой безвольный разум, а тело давно отдыхало в голове опять щёлкнуло. Я открыл глаза и вскочил с кровати. Немного помедлив, я решил всё-таки осуществить безумную идею.
Пробравшись в тренировочный зал я в темноте нашёл шкаф, в котором хранились тренировочные дроиды. Те самые белые шарики, которые могли пальнуть из любого отверстия в обшивке. Взяв полдюжины, я отправился к терминалу, который был здесь же. Подключил первого дроида, провёл диагностику, а затем перепрограммировал: изменил опции.
Первое, что я сделал, это проверил мощность заряда, но я не стал ничего менять. Хотелось поставить максимальное значение, но тогда выстрел был бы ненамного слабее, чем из обычного бластера. Моя бы оплошность во время предстоящей тренировки могла бы унести мою жизнь. Затем я проверил опции отключения. Обычно шарик переходил в «спящий» режим при деактивации меча. Я предпочёл, чтобы шарик отключился только в случае попадания в него. То есть реальной возможностью угомонить дроида, был рикошет. Всё-таки снизив мощность зарядов, я усилил мощность защитного поля, так что энергии хватило бы на десяток выстрелов. При этом я посмотрел настройки «поведения», и увеличил параметры скорострельности, агрессивности и подвижности. Завтра эти дроиды должны были быть отключены, так как эти дроиды обычно не используются на подобных тренировках, и я выставил новый сигнал на включение: пр увеличения освещённости, к примеру, если Рент откроет шкафчик, они активируются, и безусловно не сразу нападут, а будут искать «вооружённую» цель.
Лишь оторвавшись от бледно мерцающего монитора, я почувствовал усталость. Бывало, допоздна засиживаясь в библиотеке, я не чувствовал сонливости, но стоило мне, наконец, оторваться от проектора, я готов был уснуть на месте. В этот раз утомление навалилось так же внезапно, но я всё-таки добрался до своей комнаты, несмотря на столь тяжёлый груз.
Проснулся, я как ни странно, бодрым. Стоило мне подняться с кровати и ночное возбуждение вернулось вновь – не хотелось ни есть, ни спать. Хотелось действовать.
Наконец, в назначенный час все собрались в тренировочном зале. Учителя устроились вдоль одной из стен, мастер Йода восседал в своём креслице – всё как на обычной тренировке. Если бы не грустное и откровенно упадническое настроение некоторых не омрачало атмосферу. Я следил только за первым боем: совсем маленькие юнлинги кружились, нанося неумелые, нечёткие, неплавные удары. Как подпрыгивали буквально на несколько сантиметров, ставя очередной блок. Затем я всё ещё чувствуя необычайное волнение, впал в медитативное состояние, всё глубже и глубже погружаясь в Силу. Я вновь вернулся в себя лишь стоя с завязанными глазами перед своим оппонентом, даже не зная, кто это. Отпечаток в Силе был яркий и красивый. Мой соперник был спокоен, уверен в себе. Я на миг почувствовал укол зависти, так как не имел такого контроля над собой, а от меня в Силе то и дело исходили красноватые и голубоватые ниточки, приносящие в общий рисунок лишь некое возмущение.
Я отсалютовал своим мечом и принял защитную стойку. Я бы предпочёл сначала измотать противника, как часто делали сами инструктора на занятиях, а затем резко усилить напор, чтобы быстро победить. Бой начался откровенно вяло. Явно не на пределе наших возможностей.
Но вдруг я почувствовал, вернее, увидел новые изменения в рисунке Силы – вторжение извне. Как я понял, Рент выполнил своё обещание. Мой противник вёл меч по широкой горизонтальной дуге, направляя свой удар поперёк моей груди – сзади уже занял позицию один из шариков. Самого дроида в Силе я никогда не видел – занятная особенность моего восприятия – зато всегда ощущал изменения в общий узор, вносимые его действиями. Я не стал парировать удар падавана, а легко отступил на шаг назад, изогнув руку. Мой клинок оказался у меня за спиной, помешав заряду достичь моего тела. Удар противника повторился – в обратном направлении и немного выше, с целью задеть моё лицо. Я не стал отступать, а лишь прогнулся назад, одновременно меняя хватку на двуручную, и запрокидывая руки за голову – отбивая сразу два выстрела. Мой блок спустя мгновение перешёл в удар. Всё ещё держа сжатую в руках рукоять над головой, я провёл дугу возле своего правого плеча. Мой удар незамедлительно был блокирован. К этому моменту все дроиды выстроились на позициях: двое за моей спиной, а трое – за спиной соперника.
Мой противник кувыркнулся вперёд, я же, подхваченный Силой, тоже кувыркнувшись, но в воздухе, приземлился у него за спиной. В прыжке я понял, осознал, кем был мой противник. Я познал её личность. Вероятно, это было следствием моей довольно глубокой связью с Силой в тот момент. Во первых, я услышал подавленный вздох при кувырке моей партнёрши – женский вздох. Во-вторых, на секунду моё восприятие Силы изменилось На один кратчайший миг я видел Силу не связанноыми ниточками клубками, а как фигуры людей, существ. Я даже заметил сферы дроидов, которые с тихим щелчком выстреливали всё новые заряды. А в-третьих, Голос в моей голове, отозвавшийся гулким эхом, произнёс:
- Давай вместе.
Всё это произошло в тот момент, когда я, всё ещё в воздухе, отбил один из зарядов, направленных в спину молодого джедая.
Только коснувшись, пола, не сговариваясь, я шагнул назад, а она, выпрямившись, тоже отступила. Мы стояли спиной к спине, слившись в Силе воедино – мы окружили себя непроницаемой для пятёрки дроидов сверкающей защитой из синего и зелёного света. В тот момент Сила так сильно лилась сквозь меня, так свободно наполняла меня, что это мгновение казалось мне вечным. Я чувствовал не только как кровь течёт в моих жилах, как стучит моё сердце, подгоняя эту самую кровь, но и слышал её дыхание ровное и размеренное, её сердцебиение, более размеренное и спокойное, по сравнению с моим.
Сначала мы просто отбивали выстрелы в пустоту, так чтобы ни в кого не попасть. Затем, одним широким блоком вертикальным блоком я отбил два выстрела в двух дроидов, отчего те погасли и медленно опустились на пол. Два резких жеста и дроиды моей соперницы тоже деактивировались.
Я подставил последний блок, и поселений шарик тоже перестал представлять угрозу. Вдруг она резко отступила – сделала несколько шаров вперёд, сплетая за спиной широкий кругообразный защитный узор. Я опешил от неожиданного разрыва нашей ментальной связи. Я лишь развернулся, и сделал выпад, надеясь остановить её клинок. Но она уже начал следующий удар. У меня был шанс ударить её, так как она открылась.
Но я не стал.
Я почувствовал жгучую боль в основании запястья. Затем наши мечи скрестились в клинче.
Но я не стал налегать всеми силами, хотя мог победить, отвести её клинок в сторону и ударить.
Мастер Йода едва слышно хлопнул в ладоши и сказал:
- Всё, всё хватит.
Несмотря на очевидное поражение, я почти рад был стянуть мокрую повязку с глаз. Я был весь запыхавшимся, оттого, что потерял самоконтроль в последние секунды боя, но на моём лице цвела радостная улыбка, когда я взглянул на неё.
Меня поразила её красота. Её лазурно голубые глаза, длинные, немного вьющиеся, тёмные, почти чёрные волосы, изящно изогнутые брови, чуть вздёрнутый нос, пухлые губки и правильные черты лица – всё это, каждая деталь её портрета запала мне глубоко в душу. Как я позже понял, навсегда.
Но мастер Йода и многие другие в зале явно не разделяли моего настроения: я никогда не видел мастера Йоды таким разозлённым. Если такое вообще возможно. Только под его тяжёлым взглядом я осознал всю свою дерзость и вину перед другими членами Ордена. Я думал, что меня начнут ругать сейчас же, за мой скверный поступок.
На мгновение мне даже показалось, что меня выгонят из Храма. Однако мастер Йода лишь сказал:
- Падаван Арен, сопроводите вашего заносчивого оппонента в лазарет и окажите ему там необходимую помощь.
Мою руку сильно жгло, но страх перед магистром заставил меня спрятать боль на задворки сознания – такова одна из техник, изучаемых в комплексе с контролем.
Пока мы шли по коридорам Храма в мед кабинет, я всё время смотрел на неё. Я был поражён, что не замечал её раньше. Конечно, я не мог знать всех джедаев, но не замечать её…
Я понимал, что вижу самую красивую девушку в Храме, да что уж кривить душой – во всей Галактике. Одного взгляда на неё мне хватило, чтобы заволноваться ещё больше чем накануне. Это немного удивляло меня, но я не мог ничего с собой поделать: сердце, несмотря на то, что готово было вырваться из груди, всё ускорялось. Дышать я забывал, а когда организм, наконец, брал своё, то я жадно хватал воздух. Кровь так быстро струилась по сосудам, что мне казалось, что я чувствую каждую капельку. При этом я не мог ничего сказать, так как в горле стоял ком – непонятно откуда взявшийся, но я не мог ничего ни спросить, ни сказать. А ведь в голове бешено кувыркались мысли, зрели и забывались вопросы…
Так мы молча и добрались до лазарета. Я был удивлён, как она умело обработала этот несильный ожог. Боль сразу утихла. Когда она закончила, то спросила:
- Теперь не болит?
Глядя на неё широко открытыми глазами, я лишь согласно кивнул, всё ещё не в силах вымолвить и слова. В носу защекотало. Она что-то спросила, но я не слышал из-за собственного чиха.
- Что? Извини я не расслышал.
- Прости, что поранила тебя.
Я твёрдо был уверен, что она говорила, что-то другое, но спорить не стал.
- Ничего, я ведь сам виноват. Это ты прости меня за тех дроидов. Если бы я знал, что буду сражаться с тобой – никогда бы так не сделал.
Она улыбнулась мне:
- Перестань корить себя. Ведь я специально не дала тебе восстановиться, после разрыва.
Я выдавил из себя кривую ухмылку, мол, да ничего страшного.
- Как тебя зовут? Я знаю только твою фамилию.
- Моё имя – Тендра. Но учитель и все, кто меня знают, для удобства зовут меня Тен. А тебя?
Спросила она явно из вежливости. Что меня сильно задело.
- А меня – Тилджен. Но друзья зовут меня просто – Тин, - не удержался и соврал я.
Видимо, работа мысли, проявленная при придумывании прозвища, отразилась у меня на лице, потому что она мне снова улыбнулась.
- Судя по тому как ты владеешь Силой, мне кажется, ты хочешь стать мастером меча?
- Да, потому что это более чётко и понятно характеризует моё представление о Силе.
- Сила – меч правосудия? – скептически заметила Тен.
- Нет. Просто когда я чувствую Силу в бою… Понимаешь, многие говорят, что есть только настоящее, что нужно отбросить мысли, перестать думать. Но мне так не кажется. Когда я пускаю в себя Силу, я предугадываю изменения в рисунке Силы, а не в партнёре, как требуют некоторые техники. Это… Так, словно ты стреляешь в темноте на вспышки вражеских винтовок… Но это так легко и понятно. Для меня. Поэтому, я иногда вижу будущее. Пока что это больше похоже на сны, потому что для того, чтобы добраться до сути видения, отбросить много лишних образов. Но Силу я чувствую именно так. Поэтому я не могу ощущать мысли человека, воздействовать на них. Лишь отпечаток этих самых мыслей в Силе даёт мне информацию. Ещё я плохой целитель, по этой же причине. Правда, ничуть об этом не жалел, до настоящего времени.
Она поняла, что я догадался, что в будущем она станет целителем. Моя последняя фраза вновь вызвала её улыбку.
- Ты так всё красочно описал, что я захотела стать мастером меча, - ответила она.
Тут уже улыбнулся я.
Буквально за пару недель мы сблизилсьтак сильно, что чувствовали себя как брат и сестра. Вначале мы стали чаще встречаться в коридорах, что не могло не побудить нас к коротким разговорам. Потом мы стали садиться вместе в трапезной, и время пролетало быстрее. Несмотря на довольно аскетичный образ жизни джедая с посвящением всего себя Силе и малым количеством развлечений, мы сразу нашли множество общих интересов. Участились наши встречи в библиотеке – нам часто выпадали «смежные» задания, что облегчало поиск для нас обоих.
Конечно, учитель долго обсуждал со мной мой опрометчивый поступок. А Тендру часто вызывали в лазарет. С первых дней войны к нам стали привозить раненных рыцарей. Она, пусть и была падаваном, но могла помочь, если не самим пациентам, то другим, взрослым, джедаям-целителям.
Однажды наши учителя в одно и тоже время сказали явиться в библиотеку и найти методики по групповой медитации, мотивируя это тем, что каждый из нас готов к тому, чтобы медитировать с учителем. Само собой, это задание дали нам с Тендрой по отдельности, чтобы мы не сразу догадались. Поиск в библиотеке был длинным и утомительным. Но по уже появляющимся крупицам информации мы поняли, что групповая медитация – это нечто, похожее на то, что было с нами во время той самой тренировки. Естественно, мы решили, минуя объяснения учителей, попробовать сами. Выбрав всю необходимую информацию из доступных нам архивов, мы отправились в комнату Тен. Она настояла на этом, потому что там она лучше ощущала Живую Силу.
В её комнате было практически всё так, же как и у всех. Ха исключением одной бросающейся в глаза детали. В правом углу, возле окна, росло деревце. Причём оно не росло в какой-то ёмкости – в этом углу была насыпана земля, всё это было обложено камнями. И даже лился маленький ручеёк.
Мы сели друг напротив друга, скрестив ноги, как и положено при медитации. Я не знаю почему, но я взял её за руки. Почему-то мне так было легче концентрироваться, и чувствовал я себя спокойней. Затем Сила потихоньку начала наполнять нас, её потоки окружали нас, впитывались нами, смешивалась в нас. Всё это время я чувствовал присутствие Тендры – не только напротив меня, не только в Силе, но и во мне. Моё восприятие расширилось: теперь оно не ограничивалось моей телесной оболочкой. Постепенно оно ширилось, разрасталось, расплеталось во все стороны. В голове витали миллионы образов. Но потом произошёл взрыв.
Меня будто откинуло от Корусанта. Я удалялся, будто в реальном пространстве, в Силе, но моё перемещение по нитям было быстрее, чем путешествие корабля в гиперпространстве по хорошо известным торговым маршрутам. И всё время рядом была она. Тен была спокойна и уравновешена. В ней не было лишних эмоций – лишь радость от такого единения с Силой, как и во мне. Мы двигались всё дальше и дальше. Но затем движение и вращение резко остановились.
Я видел перед собой огромное сияющее полотно, сшитое золотыми, серебряными нитями. Каждая ниточка переливалась, в некоторых местах они обрывались, в некоторых протягивались из ниоткуда… Это было потрясающее зрелища. Яркие сгустки, будто солнца в обычном мире – это планеты, где живёт множество существ, а паутинки – это то что роднит их, объединяет с Силой.
Тендра была рядом. Видеть всю Галактику отсюда и находиться рядом с Тен, было для меня самым большим счастьем. Но что-то казалось неправильным. Не здесь, конкретно. Не в этот момент и не в эту секунду…
Я попросил Тендру, чтобы она «оставалась» на месте. Сам я двинулся дальше, вглубь, вперёд, не зная что ждёт меня впереди. Я оглянулся. Да, это была моя родная Галактика, пропитанная Силой. Но вокруг этой Галактики была темнота. Не сила, а вакуум – как в космосе. Не темнота, а пустота окружала всё известное пространство. Я хотел увидеть разницу между этим, но кое-что другое отвлекло меня. Из самого яркого солнца, звезды в Силе стала расходиться воронка. Сначала это была маленькая червоточинка, затем она всё росла и росла, поглощая всё вокруг. Даже уничтожая пустоту между ниточек и превращая её во Тьму. После этого во мне прошло странное волнение. Тен была где-то близко, но будто за стеклом. Я метался. Всё-таки я смог вернуться, но уже не мог видеть пустоту и тьму. Затем мы стали возвращаться. По путям Силы, по её явным и незаметным тропинкам, по правильным и неправильным дорожкам. И, к моему замешательству вернулись к тому самому скопления Силы, откуда в видении зародилась тьма. Я был встревожен.
Корусант? Центр Тьмы – Корусант?
Но затем я открыл глаза.
Комнату заполнял мягкий свет, отражённый орбитальным светом. А ведь мы начали медитацию в шесть-семь вечера, когда за окном лишь весело перемигивались ночные огни Корусанта. Но это было неважно.
Ведь я познал. Я вновь познал Силу.
Джедай должен стремиться к познанию, а не к Мощи.
Я не задавался вопросом почему, потому что я познал.
Я чувствовал себя повзрослевшим, спокойным, умиротворённым. Счастливым. Тревога, вызванная странным видением, клубилась в бессознательном.
Я увидел Тен и вновь по телу разлилось тепло. Только теперь это было другое чувство к ней. Если раньше я буквально сгорал рядом с ней, горел, когда её не было рядом, то теперь это чувство было уравновешенным и гармоничным.
Она обняла меня. Я тоже заключил её в объятия. Она тихонько что-то прошептала мне на ухо, но я не слышал, так как сам тихонько произнёс:
- Я люблю тебя.
И снова светлые воспоминания. Я, едва очнувшись, снова ощутил холод и чужеродность стен Храма. Почему-то мне стало казаться, что это не мой дом. Серые коридоры будто напитались влагой, как своды какой-нибудь мрачной пещеры, тишина, которая царила вокруг меня пугала, заставляла всё время быть начеку. Я чувствовал, что Тендра в своей комнате, но по следам беспорядочно мечущейся Силы не мог определить, что с ней.
Я постучал. Негромко, чтобы не разбудить кого-нибудь в соседних комнатах, но так, чтобы Тендра меня услышала. Она не открывала. Моё волнение продолжало нарастать, хотя критические пределы давно остались позади. Теперь даже тишина коридора казалась оглушительной, звенящей.
Я переступил с ноги на ногу. Затем немного сконцентрировался, что удалось мне только после огромных усилий. Клубок Силы Тен мне показался чрезвычайно мутным, будто затерянным в иссиня-чёрном тумане, трепещущим, как птичка в клетке. Я нажал на панель возле двери и вошёл. Она сидела в центре своей комнаты, уже одетая в тунику и плащ, будто медитируя. Перед собой она положила свой световой меч. На моих глазах рукоятка взмыла в воздух на уровень лица сидячей девушки. Затем металлический цилиндр отвернулся эмиттером от Тендры, а другой конец провис на дюйм. Меч совершил ещё несколько оборотов по часовой стрелке, затем вновь завис в начальном положении. Я не сразу заметил, что он начал трястись, сначала мелко, затем сильнее и сильнее, с резкими переходами. Наконец, он жалобно звякнув, упал и откатился в один из тёмных углов.
Я отдавал себе отчёт в том, что Тен не станет заниматься телекинезом посреди ночи. Скорее всего, левитация меча – лишь следствие, признак её поисков в Силе.
Обычно во время медитаций она выглядела счастливой, умиротворённой и спокойной. Её поза никогда не выражала растерянности, или наоборот, сосредоточенности. Теперь её же длинные тёмные волосы были растрепаны, лицо было напряжённым, брови сдвинуты, скулы и подрагивали, губы были плотно сжаты. Я подошёл и присел перед ней. Почувствовав моё присутствие через Силу, она открыла глаза, но они смотрели сквозь меня – в пустоту, в никуда, сквозь ночные огни Корусанта, сквозь звёзды Галактики. Она смотрела в Силу. Но Тьма, окутавшая всё вокруг, не отпускала её. Клубок Силы Тендры по-прежнему был скован. Когда я оказался у неё в комнате, мне показалась, что он стал ещё темнее, слабее светился, готовился погаснуть. Ураган, шторм в её душе не оставляли возможности вернуться к себе. К Свету.
Без моей помощи ей было не справиться. Я не уверен был, что смогу вытащить ее, но решил попробовать. В памяти всплыл сердитый голос мастера Йоды: «Делай. Или не делай. Не пробуй». Даже если она увидела что-то в будущем, она потерялась и не могла вновь прийти в себя. Я начал искать то, к чему мог бы обратиться, чтобы, наконец, призвать Силу в первый раз за эту ночь. Мне нужно было спасти Тен, и я не желал жалеть на это сил.
Я вспомнил родную Кореллию, куда летал со своим учителем. Зелёные луга, невысокие дома, космопорт и захватывающие россказни какого-то пилота. Там, далеко отсюда, царил покой, не было суеты. Не важны были сами воспоминания. Нужен был образ той светлой, безмятежной, спокойной жизни. Я потянулся к этой благородной красоте и ментально позвал Тендру. Но по паутинкам Силы лишь прошла рябь.
"Ты бессилен перед Тьмой... Чтобы забрать, её ты должен сделать шаг к Мощи, которую даст тебе Тьма..." – заскрипел ненавистный голос в моей голове. Я не стал слушать и попробовал погрузиться ещё глубже в воспоминания. Наконец я ощутил, будто вывалился в Силу, как корабль входит в реальное пространство из гиперкосмоса. Я прошёл глубже, двинулся вперёд по ниточке, между мной и Тен, разматывая клубок возможных событий. Но приходилось двигаться наугад. Светящиеся полоски казались липкими, были сокрыты от меня. Как будто ты взбираешься по скользкому канату на высокую гору, и не знаешь, крепко ли он держится. Я шагал в вечность. Но Силу Тендры я видел отчётливей, чем раньше.
После этого стремительного, но нерешительного шага, Сила во мне заволновалась, не более чем ветерок, но такой холодный и чужеродный. Я принял эту мощь, впитал её в себя. И снова позвал. Нити раскачались сильнее, и я чуть не сорвался, едва не рухнул во Тьму. Я уже стал сомневаться, не затерялся ли я так же, как и она? Шёпот Тёмной стороны превратился в яростный рёв: "Ты не сможешь спасти её! Ты - ничтожество! Тебе это не под силу!" Во мне вспыхнул гнев, как будто на топливо попала искра от неисправного элемента. Гнев вспыхнул, и расплылся во мне. На меня нахлынула ещё одна ледяная волна: страх. Затем проснулась ярость: я джедай, я не должен испытывать гнев, а должен контролировать свои чувства. Ярость стала бороться с гневом - моя хватка не давала гневу ползти дальше, к тем светлым дням в моей памяти, когда мы были с Тен вместе. Однако Свет во мне начал угасать. Вездесущая Тьма его поглощала его, как чёрная дыра засасывает даже световые волны. Я попытался остановить и это, но кулак вокруг гнева дал трещину. Моих сил не хватило, чтобы усмирить эмоции. Ярость растворилась во мне как краска в воде. А на мою душу накинулся гнев. Он причинил мне боль, потому что я сопротивлялся ему. "Ты не можешь противиться... Ты ослаб... Ты не будешь мучить меня, а я отпущу тебя... Стань моим инструментом... И я помогу тебе! Почувствуй свою мощь. Ты всесилен! Только так ты сможешь спасти её!" "Нет! Ни за что!" - мой крик вернул меня в мрачную комнату Храма. Тут стало так неуютно, будто я был чужим. Если раньше мне казалось, что изменился Храм, то теперь я понял что это я стал другим. Как будто я предал Силу и джедаев. Предал Тендру. Предал всё, чем жил. Она лежала на полу. Цела, но слаба. Сила вокруг нас бурлила тёмной пеной, не давая даже отдышаться. Она требовала ответа и преданности. Возвращения. Я постарался об этом не думать, но понял – надо бежать.
Храм больше не олицетворяет мир и справедливость. Теперь это огромная ловушка, которая станет для нас могилой, если мы промедлим ещё немного.
Не знаю, сколько я приходил в себя, но я смог успокоиться, всё взвесить и тогда я осознал: я принадлежу Тьме. Ещё не полностью, маленький краешек, как у скатерти на столе. Такая же маленькая червоточинка, как та на полотне Силы в моём давнем видении. Но стоит дёрнуть за край скатерти и все блюда, вся посуда упадёт. А тьма, если с ней не бороться, сама окажется в каждом уголке. И мне ничего не останется от моей же души.
Тендра очнулась и присела. Сосуды в глазах полопались, и стало казаться, что она многие дни бодрствовала. Бледные губы дрожали, будто от холода. Руки тряслись, хотя она ещё сидела. А в глубине её глаз я увидел что-то новое. Она тоже изменилась. Не Тьма её изменила. Что-то другое, чего я пока не мог знать.
Как будто она впервые задумалась о наших отношениях. Будто она поняла, что это не правильно, что всё это время мы нарушал кодекс...
Я чувствовал себя предателем всего наследия Силы, всего Ордена. И это была несоизмеримо большая вина, чем та шутка с дроидами. И такую измену не прощают.
Но Тен не впала в истерику, не отвернулась. Не стала меня обвинять. Просто спросила слабым голосом:
- Сила умерла, ведь так? Ордена больше нет?
Фраза кажется бессмысленной, ведь мы находились в самом сердце Храма, но мы с ней видели Силу. Её слабеющие, тяжёлые потоки. Она замедлялась, умирала, будто раненый зверь. Сначала он яростно мечется от боли, но потом… Он борется изо всех сил с смертью, но вот последние силы его покидают и он уже не может двигаться. Его мозг ещё боится, осознавая, что это конец. И рано или поздно животное сдаётся. Его охватывает безумие, но его дух уже далеко.
Я мрачно кивнул. Это было ответом.
По её щекам потекли слезы. Она тоже поняла всё. На неё это знание оказалось более тяжёлым грузом, чем для неё. Абсолютно всё - то, что Сила не может находиться в балансе, что она не может быть Светлой и Тёмной, за мгновение разрушило всю её жизнь. Ведь Тьма... Свет... Не существуют. Это лишь понятия, призванные разграничить добро и зло в наших поступках и действиях. Нет смерти... Нет покоя... Но нет и страсти... Нет мощи... Есть только Великая Сила.
И сейчас умирала наша Сила – «светлая» её сторона. Её яркое необжигающее пламя гасло по всей Галактике. Тьма просто обволакивала и душила последние яркие лучики... Все клубки переставали светиться, а лишь мрачно перемигивались. А все паутинки, ведущие к Храму, были срезаны. Какой-то фразой, каким-то словом. И сейчас волна ужаса приближалась к Храму.
Она уже была внизу.
Я услышал первые выстрелы. И всё понял... Энакин... Избранный... Он предал нас всех, сон был не простым кошмаром. Это он оказался изменником, а не я. Он нас убьёт. «Ты не можешь противиться... Ты ослаб... Ты не будешь мучить меня, а я отпущу тебя...» Так вот что значили эти образы. Я не смог бы остановить Тьму. Я не предал Силу, но не смог её защитить.
- Бегом, бери только меч, и уходим, – лишь сказал я. – Спеши.
Из комнат вышло несколько падаванов. Встревоженных, но уже еле видных в Силе.
Их убьют. Нам же осталось только бежать.
Мы решили не пользоваться турболифтом - наверняка на любом этаже нас ждёт засада. Великая Армия Республики предала своих генералов. Предала их учеников. Предала свободу. Предала Республику. Мы спускались быстро, поддерживаемые верной пока что нам Силой. Мы добрались до выхода в Храм. Парадный выход было не узнать. Колоны были обрушены и везде лежали тела джедаев. Не друзей, не знакомых. Но джедаев. На страже выхода стояли клоны в бело-голубой броне. Я выпрыгнул из-за угла, и увидел, что большой отряд клонов бежит в библиотеку. Но я не мог их остановить. Те клоны, что стояли у выхода вскинули ружья и открыли огонь на поражение. Полуавтоматические очереди энергии были готовы сломить моё тело, но тяжёлая рукоять сама прыгнула мне в руку. Холодный металл будто успокоил меня. Бесшумно я нажал на кнопку активации и мой ослепительно жёлтый клинок встретил первые заряды с нервным жужжанием.
Укутавшись одеялом Силы, я закружился - меч вокруг меня мелькал солнечными дугами, голубоватые сплохи выстрелов разлетались во все стороны – некоторые взметнулись к потолку, несколько угодили в клонов, несколько ушло в направлении библиотеки. Когда прибыло подкрепление, я услышал ещё один взвизг клинка - такой же мягкий как у меня. Мы встали спина к спине. Вместе золотистый и зелёный клинок пели дуэтом. Мы стояли намертво. Несколько выстрелов достигли последних солдат. Последнюю очередь я направил в угол и отключил меч, затем двинулся к выходу и Тендра пошла за мной.
Нам нужно было найти какой-то транспорт, чтобы поскорее убраться отсюда и скрыться. Я подумал, что лучший на данный момент вариант – Храмовый ангар. Мы двинулись к выходу. Почти на нас рухнуло тело с верхней галереи. Послышался страшный хруст позвонков и неприятный треск расколовшейся брони. Мы задрали головы, я погасил клинок, хотя Тен просто опустила его. Высокий потолок освещался случайными вспышками залпов бластерных винтовок, да призрачным зелёным светом – световой меч одного из джедаев. Ещё пара тел упала с другой стороны широкой навешенной дорожки наверху.
- Эй ты! Стой! Брось оружие, - приказал знакомый голос, искажённый вокодером.
Я лишь резко развернулся и Силой отшвырнул одного клона, стоявшего за моей спиной, к ближайшей колонне. Кажется, удар был настолько сильным, что он погиб.
Другой солдат, стоявший плечом к плечу с первым не стал стрелять от бедра, а, решив прицелиться, вскинул винтовку на плечо. Моя рука повторила движение левой, только я не стал использовать Силу – судьбу клона решила ослепительно яркая вспышка, которая зажглась в его груди и прорезала его плоть. В этот момент на нас посыпались выстрелы с верхней галереи: тело джедая, сражавшегося наверху упало вниз.
- Учитель! – закричала Тен. Я прикрывал её, используя широкие дуги для парирования выстрелов, она же бросилась к погибшей.
Я мельком увидел, что у убитого джедая опалена левая половина лица, почти все края плаща превратили в чёрную тряпку, некоторые места ещё тлели, туника во многих местах прорвана – там, где выстрелы настигали цель.
- Я не смогу продержаться! Бежим, умоляю тебя, - срывающимся голосом прохрипел я: мне не хватало воздуха, чтобы чётко произносить слова.
Тендра рванула с места, я зигзагами побежал за ней, продолжая парировать направленные в меня выстрелы, которых стало меньше со времени моего движения. Меня не оставляло ощущение, что нас вот-вот пристрелят, однако выбежав на лестницу, я попытался немного расслабиться, отдохнуть и восстановить дыхание. Многие годы тренировок способствовали этому: мой организм уже автоматически начинал выполнять требуемые упражнения, чтобы снять усталость и напряжение.
Я увидел впереди, на крохотной посадочной платформе, небольшой спидер, фигуру человека, не закованную в броню, и несколько солдат, стоявших в ряд, и преграждая, таким образом, пришельцу дорогу.
Может это наблюдатель, призванный проследить, чтобы никто не выжил? А может, кто-то, пытающийся спасти джедаев? Или это случайный обыватель. В любом случае, рассудил я, наш с Тен путь лежит немного в другую сторону.
Позади раздалось эхо выстрелов, и я оглянулся. Из Храма бежал падаван с зажжённым голубым клинком. По пути он короткими взмахами рассёк пару клонов и рванул к ранее примеченной мной площадке. Я мысленно пожелал ему удачи, но сам свернул вслед за Тендрой к ангару.
Мимо нас просвистело несколько выстрелов, но мы уже были близки от цели.
Над самым краем платформы повис СНДК, с которого спускались клоны. Мы как можно скорее нырнули в ангар. Я насчитал десяток клонов внутри, ещё несколько отделились от десанта и рванули к ангару. Мы пока не предпринимали никаких действий. Клоны, вместо того. чтобы дежурить у входа, бегали среди истребителей Eta-II и то и дело наклонялись к ним, затем бежали дальше. Затем вся группа собралась у входа.
- Сержант, всё чисто никто не пытается проникнуть.
Клон, к которому обратились, повернул голову к одному из десантников и спросил:
- Взрывчатку доставили?
- Так точно, сэр.
- Ну и чего стоите! Начать демонтаж истребителей!
Несколько солдат прикрепили взрывпакеты к ближайшим машинам и отбежали. Несколько секунд тьма лишь слабо рассеивалась тусклым красненьким огнём детонаторов, затем же грянуло несколько взрывов, слившихся в один, который ярко осветил ангар.
- Тета-421, Альфа-138, Ипсилон-914, проверьте тот угол, кажется, там что-то есть.
К моему ужасу, клоны двинулись в нашем направлении.
- Тен, беги к истребителю, затем лети прочь. Как только я увижу, что ты в кабине, я сам угоню корабль и на всех порах полечу за тобой.
Она кивнула и на корточках стала красться к одному из истребителей. Я повернулся к солдатам и увидел, что они близко. Как только клон оказался в нескольких метрах от меня, я прыгнул вперёд, и на лету активировав меч, наотмашь рубанул, что было силы.
- Нарушитель! – эхо разнесло по ангару крик другого клона-разведчика.
Второй клон был разрублен он правого бедра до левого плеча. Третий стоял слишком близко, и рикошет пробил его шлем.
- Не упустите второго джедая, - прокричал другой клон тем же голосом.
Я прыгнул, пытаясь оказаться между Тендрой и солдатами, но они уже открыли огонь. Она пыталась активировать меч, но не успела.
Время вокруг меня замедлилось, поэтому я отчётливо видел как три голубых огонька, врезавшись в её тело, исчезли. Её глаза расширились, а меч выпал из слабеющей руки. Она открыла рот, пытаясь вдохнуть, но у неё не получалось. Она тяжело осела на плоскость истребителя, находясь в двух шагах от спасительного кокпита.
Сначала я не мог поверить своим глазам. Тен не может умереть! Мы с ней столько пережили, чтобы оказаться подальше от этого места, и практически в конце пути она покидает меня. Это было невозможно.
Привязанность порождает алчности, алчность ведёт к гневу, а гнев ведёт к страху. Страх несёт в себе ненависть. Ненависть приводит к Тёмной стороне.
Я знал это. Я понимал это, но не остерегался своей привязанности, потому что наша жизнь тихо и мирно проходила в Храме. Войны Клонов никак не угрожали моей любви, потому что я не боялся потери. Я не боялся потерять Тен, никогда не думал об этом. Мне всегда казалось, что мы с Тендрой станем рыцарями, будем колесить по Галактике, но всегда, тем не менее, будем вместе, что будет место, куда мы сможем вернуться в полной уверенности найти, встретить друг друга.
Но Храм в эту ночь навсегда перестал быть нашим домом.
А Тен погибала у меня на глазах, и я ничего не мог сделать.
За одну ночь у меня отняли многое. За одно мгновение – всё.
Я понимал, что она погибнет, но не хотел верить в это. Ведь вместе с ней ушла бы часть меня. Но самое страшное было то, что уходила Тендра.
Затем я услышал собственный протяжный крик:
-Нет!
Этот вой больше подобал бы молодому герою голофильмов, но я не мог сдерживать себя.
- Стреляйте во второго! Огонь!
Отразить полтора десятка смертоносных лучей мне с лёгкостью удалось.
«Да! Да!» - услышал я хриплый ненавистный шёпот в ушах: «Откройся Тёмной стороне! Выпусти свой гнев! Убей их! Ударь каждого так, чтобы утолить свою жажду мести их кровью!»
Невыносимый шёпот перерос в оглушающий рык. Мне было ужё без разницы, как убить клонов: защищая свою жизнь или в попытке отомстить за отнятую ими жизнь. Я чётко осознавал, что как бы я ни думал, всё равно мной всецело завладело второе чувство.
Я повернул рычажок, снижая интенсивность клинка, для того чтобы раны не прижигались плазменным лучом. Тёмной тенью я ринулся к отряду, парирую все выстрелы так, чтобы они не попадали в солдат. Это должно было их напугать, во всяком случае, посеять сомнение в их мысли, смутить их. Страх. Они должны были умирать, испытывая самый сильный страх в своей искусственной жизни. Один клон лишился обеих рук, но не больше. Я представил, как он будет корчиться на полу, истекая кровью, как будет пытаться встать, поскальзываясь в луже крови Фетта. Как он будет кричать в комлинк, звать медика, но тот не сможет ему помочь. И как это жалкое существо будет бояться умирать, как оно струсит перед лицом собственной смерти. Другому я обрубил лишь кисти и полностью лишил ног, думая о том, как он будет, поскальзываясь, ползти по красному дюракриту на своих жалких обрубках. Третьему я проколол лёгкое, представляя, как он будет с каждым вздохом глотать всё меньше воздуха, как с каждым новым толчком сердца в его лёгкое будет хлестать кровь, требующая насыщения живительным кислородом, но получающая его всё меньше. Мои мысли о том, как он будет плеваться кровью в своём шлеме, постепенно задыхаясь и захлёбываясь одновременно.
Каждое следующее убийство приносило мне всё меньше наслаждения, но хотелось всё больше. Хотелось устроить такое зверство, чтобы самому ужаснуться и очнуться от этого солоноватого вкуса чужой горячей крови. Все солдаты ещё остались в живых, когда я закончил казнь. Некоторые, не в силах терпеть боль кричали, оглашая одинаковыми приглушёнными стонами весь ангар, отчего казалось, будто я нахожусь в склепе с ожившими мертвецами.
Этим одинаковым существам, лишённым всякой индивидуальности, я подарил личный приговор и личные страдания, которые никто, кроме них самих уже не испытает.
Последний клон ещё не успел рухнуть в бессилии на землю, как я, уже ничего не слыша, быстро дезактивировал меч и повесил его на портупею, разворачиваясь к одному-единственному раненому существу, интересующему меня больше всего в Галактике. Я побежал к ней и тут же приподнял. Крови не было. Практика джедая-целителя помогла Тен сразу остановить кровь. Теперь исчез и след той ярости, того безумия, которое я испытывал секунду назад. Даже Тёмная сторона, которая властвовала надо мной во время этого жестокого веселья, отступила.
Мне было бесконечно больно смотреть на её бледное лицо, раскрытые бесцветные губы, тускнеющий взгляд. Я посмотрел на раны: пробито лёгкое, две раны в животе.
Она хотело что-то сказать, но я прохрипел, так как в горле стоял пульсирующий комок:
- Тихо, только тихо. Сейчас всё будет хорошо, я тебя вытащу.
Кое-как я влез в кресло пилота и тут затянул в крохотный кокпит Тендру.
- Р4, лети в ближайший госпиталь или клинику на автопилоте, живей! Если будет преследование, изворачивайся, как хочешь, потому что я не смогу управлять кораблём.
Астродроид, только начавший что-то сдержанно щебетать, разочаровано ухнул.
Я поудобнее устроил Тендру, насколько это позволяла миниатюрная кабина, рассчитанная на одного пилота. Она вновь открыла глаза и попыталась выдавить улыбки, но из правого уголка рта лишь пробежала струйка крови, а по щекам хлынули слёзы.
- Тин, я не умираю… - еле слышно выдавила она.
Тендра никогда не называла меня тем прозвищем, которое я наспех придумал несколько лет назад.
- Конечно. Сейчас ты уже в безопасности. Просто потерпи немного, - сдерживая предательские слёзы, прошептал я.
- Нет, это невозможно. Ты же…знаешь… - с трудом одними головами проговорила она.
- Не бойся, всё будет хорошо.
- Нет смерти… Есть только… только… Си.. ла… - более сильным голосом, но запинаясь шепнула она.
- Тен, не уходи! Нет! – начал было я, понимая, что уже готов забиться в истерике.
- Я люблю тебя так же, как и ты меня.
За гулом треклятых двигателей и гудением бортового компьютера я едва улавливал её последние слова.
Но даже сейчас она была прекрасна. Почти такая же, какой я увидел её в первый день. Даже эти горькие слова наполнялись тем же самым прелестным голоском.
Она попыталась потянуться ко мне и я помог. Я думал, она хочет что-то сказать на ухо, потому что она уже почти не в силах говорить, но она лишь прижалась своими губами к моим губам.
Я ещё крепче обнял её. Миг волшебного, первого поцелуя не длился вечно. Это было лишь одно горькое мгновение, в которое вылилась вся жизненная сила Тендры Арен.
Продолжение Фан-Фика
)
