Return of the Jedi - Victory Celebration
https://rur.hitmotop.com/song/63805036

Лесистый Эндор мелькал множеством разнообразных огней. То были отблески огней небесных, падавших из глубин необъятной темной вселенной, которую тщетно хотел подчинить своей воле злой и жестокий тиран Палпатин. Эти отблески, сгоравшие в атмосфере яркими вспышками, прежде являлись частями уничтоженных кораблей военного флота Империи, бесславно погибших в грандиозном сражении, решившей судьбу галактической цивилизации. Отныне всем силам позорнейшего регресса, находящегося в союзе с коварной диктатурой, был нанесен мощный удар. Удар, от которого они не оправятся.

Повстанцы радостно глядели на это невиданное доселе зрелище. Крики радости, испускаемые людьми, перерастали в общий гул, который словно растревоженный пчелиный улей роился над верхушками векового леса. Их маленькие союзники, эвоки, вслед за своими новыми друзьями издавали воинственные кличи, подобные тем, с которыми они преследовали рассеянных в дебрях штурмовиков.

На земле тоже горели огни и звучала музыка из примитивных музыкальных инструментов, принадлежащих племени. Все обнимались и ликовали от того, что долгая война, наконец закончилась. Кто-то запел старую песню, сочиненную еще в то время, когда Палпатин, казалось, окончательно захватил власть в свои руки. Мужчина с восторгом пел — «Демократия восстанет,

Демократия восстанет,

Демократия восстанет вновь!»

Эту песню подхватили окружавшие его боевые друзья, прошедшие долгий путь потерь и поражений, прежде чем достичь зримой, явственной, и такой желанной победы. И свидетельствами этой победы служили костры сожженной техники имперцев — той техники, с помощью которой они навязывали свою свирепую волю свободолюбивым народам, подчиняя и порабощая их.

Молодой джедай Люк Скайуокер присоединился к празднеству. Он счастливо обнялся со своей новообретенной сестрой, Леей Органой. Прежде они были разлучены, но теперь они всегда будут вместе.

— Люк, — нежно проговорила девушка, обнимая ладонями его лицо, усталое и осунувшееся словно от многодневной упорной работы.

— Лея, — ласково ответил он, осторожно обнимая девичий стройный стан.

Они глядели друг на друга так, словно не виделись целую тысячу лет.

— Я очень боялась, что ты погибнешь, — продолжила Лея. Глаза ее сияли влагой, она едва сдерживала слезы, чтобы не разрыдаться, настолько были сильны ее чувства.

— И видишь, я не погиб, — сказал Люк. Он напустил на себя толику важности. — Погиб лишь старый узурпатор, которого сбросил в шахту наш отец.

Лея невольно вздрогнула от произнесенного им слова.

— Отец… Отец… Я не знаю, как скоро я смогу называть его так, — призналась она.

Люк мягко поправил сбившуюся на лоб каштановую прядь волос девушки, и сказал.

— Должно пройти какое-то время. Ты сама решишь для себя. Оби-Ван был прав — только изведав что-то новое, мы сможем это оценить.

Лея обняла брата за шею, и спрятала лицо на его груди. Ей было так приятно и тепло рядом с ним. Они — единственные родственные души, которые умудрились выжить во всех этих злоключениях. Но теперь, это осталось в прошлом. Когда она была маленькой, ее приемный отец, которого она всегда считала настоящим, предрек дочери великое будущее. Лее следовало возвратить в галактику либеральные ценности, столь безжалостно попранные бездушным правителем незаконной Империи, возникшей на обломках драгоценной Старой Республики. А теперь возникнет Новая Республика, являвшаяся ее законной наследницей. Двадцать пять лет тирании и самой худшей формы фашизма рухнули безвозвратно.

Люк в свою очередь вздохнул. Ему тоже было хорошо от осознания того, что Лея его сестра. В прошлом джедаям не разрешалось иметь родных и близких. Считалось, что семейные связи серьезнейшим образом и преимущественно негативно отображаются на обучающихся премудростям Силы молодых учеников.

Сейчас же Люк полностью управлял собой, своими помыслами и ясно видел дальнейший путь — он должен возродить Орден джедаев. Об этом говорили его учителя, Оби-Ван Кеноби и мудрый Йода. Об этом же просил Люка умирающий отец, который отрекся от стороны зла. И молодой человек исполнит возложенные на него надежды, он не имеет права обмануть их.

Они так бы и стояли обнявшись среди этого ночного волшебства, пока из царства грез молодых людей не выдернул насмешливый голос.

— Хей-хей-хей, что это у нас тут — проявление родственных чувств?!

Хан Соло уже успел изрядно выпить, но все еще твердо стоял на ногах, подходя к ним из-за ствола большого дерева.

Посмеиваясь, контрабандист похлопал Люка по плечу.

— Ладно, ладно, прощения прошу за свое вторжение, — заговорил он. — Просто вождь Чирпа созывает всех к праздничному столу. А я вызвался найти и привести вас. А вы это, на меня не сердитесь?

Лея только фыркнула, отмахнувшись от него, но Люк, пожав Хану руку, примирительно произнес.

— Мы и сами хотели уже вернуться назад. Просто затянулось общение, вот и все. Ты же знаешь как у нас получилось — я ведь раньше и не подозревал о том, что у меня есть сестра, хотя и думал иногда над тем, какими были мои настоящие родители.

Ночной ветер трепал их волосы и одежду. Пьяненький Хан нахально протиснулся между ними, и обнял за плечи брата и сестру.

— Вот и хорошо. Вот и славненько, — весело проговорил он. — Ну, идемте же, давайте.

Большой костер встретил их волной жара. Вокруг него сидели герои освободительной войны Лэндо Калриссиан, Ведж Антиллес, Ниен Нунб, и другие. Все оживленно беседовали и обменивались мнениями о произошедшем грандиозном, потрясшим сами основы галактики. Кто-то шутил, а другие смеялись — предметами острот, разумеется, был старый урод в плаще, нашедший свою позорную смерть в реакторе собственной сверхмощной крепости.

— А вот и наши герои! — рявкнул Хан, подтолкнув смущенных вниманием молодых людей на всеобщее обозрение.

Их встретили громкими приветственными криками. Люди были рады видеть джедая и принцессу, ставших символами борьбы за демократию.

— Давайте, давайте — выкажем им большее уважение! Ну же, ребята! — мужчина был главным заводилой, разгоряченно принуждая остальных. — Вы что, уже забыли, кто избавил вас от страха перед палпатиновскими цепными псами, а?

Люк почувствовал, как Лея приблизилась к нему.

— Хан не исправим, — украдкой прошептала ему на ухо девушка. — Мне кажется, что он будет балагурить до глубокой старости, и ни капельки не измениться.

— Ага, — кивнул ей Люк, — Так и есть.

Между тем эвоки, маленькие гуманоиды, похожие на смешных мишек, тащили нечто вроде огромного подноса на первый взгляд бывшего ни чем иным как люком спасательного прохода из АТ-АТ. На подносе дымились громадные порции дымящегося жареного мяса, переложенного какими-то длинными зелеными листьями — видимо в качестве гарнира.

Вождь Чирпа и шаман Логрей весело верещали и гукали, дополняя общий шум и гам. Размахивая лапками, они приглашали дорогих гостей к пиршеству.

Глядя на мясо, Люк почувствовал как у него засосало под ложечкой. Он не ел уже больше суток, и сейчас ему очень хотелось приступить к трапезе.

Хан при виде этого кулинарного великолепия только охнул.

— Ну и ну! Эти пухачи знают, чем меня поддеть.

Лея засмеялась, а повстанцы вокруг довольно загалдели — наконец они наедятся досыта.

Хан достал флягу с бренди, открутил крышку, и подняв флягу над головой, крикнул.

— За победу!

И пригубив, выхлебал бы ее всю, но Лея ловким движением выхватила флягу у него из рук.

— Куда?! А мне?

Конрабандисту невольно пришлось отступить. Но он все равно был доволен.

— Люк, выпьешь с нами? — позвал он джедая.

Но тот только усмехнулся, и покачал головой.

— Джедаи не должны принимать алкоголь и одурманивающие вещества.

Хан аж поперхнулся.

— Кто это сказал — Оби-Ван? — спросил он.

— Да, — ответил юноша. — Но вообще-то, это древний джедайский постулат.

— И спайс нельзя? Даже грамулечку?

— Хан, я же сказал, что нельзя. Да и не хочется честно говоря.

Соло сморщил недовольную рожицу.

— Ну а мясо-то будешь? Что древние джедаи говорят на это счет? Смотри какое добро для нас приготовили! — показал он рукой на импровизированный противень.

Люк поспешил успокоить его.

— Мясо нам можно. Хотя, в прошлые времена были рыцари и мастера, кто придерживался вегетарианства, но ни я, ни мастер Йода его не придерживались. Мастер Кеноби, думаю, тоже.

Сотрапезники уже разбирали аппетитные куски жаркого, и с удовольствием поедали ароматные, брызжущие соком и жиром, сочные куски.

Лея не стала ждать брата и своего молодого человека, и склонившись над противнем, выудила кусок покрасивее.

— Отличная вещь, — проговорила она про себя, и погрузила зубы в прожаренную плоть. Принцесса тоже была страсть как голодна, и сейчас насыщалась, благодарно глядя на танцующих перед пирующими эвоков. Эти малыши так отважно сражались против имперцев, что несомненно заслужили почестей от Альянса повстанцев, но почему-то предпочли довольствоваться более скромной ролью.

Мясо ели Лэндо и Ведж, ели сидевшие рядом с ними пилоты и диверсанты, Нунб сидел на бревне, и уплетал за милую душу. Удовлетворенный едой благодушно орал Чубакка.

Хан подошел к Люку с деревянной тарелкой, наполненной кусками мяса.

— Ну, типа барбекю у нас сегодня. Давай бери, Люк.

Джедай выбрал небольшой приглянувшийся кусок, отправил в рот и тщательно прожевал.

— О, — произнес он, проглотив пищу. — Это очень вкусно.

Хан смачно гыкнул, навернул бренди из фляги, и тоже взял кусок, подцепив его на выкидное лезвие ножа.

— Уммм… Превосходно, — пробубнил он, жуя мясо. — А интересно, бормотуху свою эти эвоки такую же сногсшибательную готовят?

Звуки гомона вокруг примолкли, голодные люди и нелюди активно работали челюстями, разбирая жареные куски с противня, а вождь Чирпа и шаманом Логреем все продолжали танцевать свой танец.

Лея за обе щеки уплела свою порцию. Так необычно она, пожалуй, еще не еле. Но ей было хорошо. Она оглянулась и увидела, что Люк и Ханом тоже едят мясо, и при этом о чем-то беседуют. Интересно, о чем же? Скорее всего о том, что они будут делать после столь неожиданной и славной победы над Империей. Люк недавно просил у Мон Мотмы, главы Альянса, содействия своим планам о воссоздании Ордена джедаев. Ее брат решил продолжить путь отца, который…

Девушка отмахнулась от дурной мысли. Сейчас не до этого.

А Хан? Чем займется Хан потом? Да, сейчас у нее с ним вроде как отношения, но не передумает ли вольный стрелок, да чего уж говорить, преступник, и не рванет ли в какую-нибудь авантюру на край галактики?

Вокруг царила благодать, ночные запахи цветов, обильно росших в деревушке эвоков, были сильнее, чем днем. Ветер временами задувал то сильнее, то слабей, но отдыхающим после тяжелого ратного труда не было зябко. С темного неба продолжали падать далекими яркими звездочками обломки «Звезды Смерти». Они будут падать, наверное, еще не меньше пары недель. Но повстанцев в этих местах уже не будет. Альянс продолжит борьбу за свободу и демократию в тех мирах, где еще сохраняется удушающее присутствие Империи, пока не выбьет ее и оттуда, уничтожив окончательно. Лея уже знала, чем она будет заниматься. Политика влекла ее всегда. Нужно помочь построить демократическую модель правления, почти сокрушенную Палпатином. Но все же возвратившуюся на радость измученному жестоким режимом народу.

Лэндо отяжелев от съеденного мяса, весело балагурил.

— Какую это вкусняшку нам преподнесли наши лохматые друзья. Интересно, что это за дичь?

— В самом деле, — прочавкал Ведж, — Хотелось бы узнать.

Лея отвлеклась от своих мыслей.

— Может это местная разновидность млекопитающих. Какой-нибудь лось, или кабан? — предположила она.

Ее услышал Хан. Он уже изрядно подпил, и у него зачесался язык снова чего-нибудь сострить.

— А ну-ка, Ваше Вашество — потрудитесь разобраться с этим вопросом. Что это еще за местного кабанолося или лосекабана нам подали?

Сидевшие засмеялись, Чубакка, услышав вопрос друга, одобрительно заревел, а Люк только хмыкнул, проглотив очередной кусок барбекю.

— В самом деле, Трипио, — позвала Лея золотистого дроида. — Спроси у вождя Чирпы, чьим мясом нас кормили?

— Да, госпожа, — поклонился дроид, и подошел к переставшим прыгать эвокам.

— Аньгак няру ляк-ляк ду па тиради? — спросил Трипио у Чирпы.

— Нга-нга бубаке го рапама буп тиради. Яуку гам жолуборок каку маргук балгу, — важно подбоченясь, ответил Чирпа.

— Он говорит, что это был сюрприз для вас, как для самых дорогих гостей. Если вы хотите, он может показать останки.

— Ну давай, чего уж там! — зычно крикнул Хан. — Если что, пусть шкуру мне отдадут — накидку из нее сделаю.

Чирпа отдал какой-то приказ, и эвоки засуетились. Логрей не без труда приволок плетеную корзину, накрытую большим пальмовым листом, и поставил рядом с вождем. Чирпа отбросил лист, запустил лапку в корзину и поднял из нее… отрубленную человеческую голову. Он потряс ее за волосы, и омертвевшее лицо, покрытое запекшейся кровью, заплясало бледным призраком прямо перед оторопевшими пирующими. Чирпа толкнул корзинку ногой, та опрокинулась, и из нее выкатились еще несколько голов.

— Гу-гу! — пронзительно завопил один из эвоков, показавшийся из-за спины шамана. Он нахлобучил себе на косматую башку каскетку имперского офицера.

От увиденного и осознанного Лэндо стало плохо, Веджу тоже. Нунб свалился с бревна, а Чубакка в ужасе заорал.

У Леи все летало перед глазами как при сильной корабельной качке. Эвоки накормили из человечиной. Человечиной! Она хотела встать, но не смогла — ноги ее не слушались.

Хан и Люк наоборот, замерли как истуканы, не смея пошевелиться. Мысли обоих были удивительно схожи и лихорадочно метались — фу, какой позор! Они теперь людоеды! Фууу!

— Хан, Хан… — неожиданно раздался плач.

Лея ревела навзрыд. Такое вкусное мясо, и вот…

Похоже, что подобные мысли посетили каждого из прежде пировавших.

Кожа на лице Лэндо из коричневатой, стала серого цвета. Ведж наоборот, побелел еще больше, Нунб не подавал признаков того, что он пришел в сознание, а Чубакка что-то прогундел.

— Уак паргу дибигиро голоп бар. Грянук зизи ирбал га-гу, — заявил Чирпа.

— Этого добра у нас предостаточно. Будем две недели пировать, — перевел Трипио.

Хан что-то нечленораздельное завопил и толкнул Люка. Тот едва не упал, но от толчка пришел в себя, и бросился к Лее. Она продолжала истерично рыдать.

Лэндо и Ведж, другие повстанцы, вскочили на ноги. Проклятье — они совсем позабыли, что оружие оставили в хижинах, которые служили им квартирами. Но перочинные ножи смогут послужить хорошую службу. Последнюю. Они так просто не сдадутся.

— Камба! — вдруг рявкнул Чирпа.

— Успокойтесь, — перевел Трипио, который не понимал всей этой суматохи, вдруг возникшей из ниоткуда. Ну едят эвоки людей, ну и что с того. Они же съели имперцев, думал дроид.

— Бибигил бапип ндага ряпу улапа, — продолжил вождь.

— Это плоть павших врагов, она вкусна, ешьте ее, — снова озвучил мнение Чирпы дроид.

— ААА! — взвыл Хан, и схватился за голову.

— Дугубу ляляк палу тиради зампар гап, — молвил Чирпа, который с интересом наблюдал за балаганом, устроенный новыми друзьями эвоков.

— Вы наши гости, но должны оказывать нам уважение, — повторил Трипио.

— Нам нельзя это есть! — прокричал в отчаяньи Лэндо. — Это запрещено! Это… недопустимо!

— Гум пу тар, — отмахнулся от его слов Чирпа.

— Здесь разрешено! — перевел дроид.

— Нет! — воскликнул поддержавший Лэндо ошарашенный Ведж, — Мы не будем это есть! Вы обманули нас!

— Жоп! — неожиданно мрачно ответил Чирпа, и провел ребром мохнатой лапки себе по горлу.

— Тогда — конец! — пожал плечами дроид. — Госпожа Лея, вам лучше принять его предложение. Вождь Чирпа шутить не любит.

Лея продолжала плакать, пряча лицо на груди обнявшего ее Люка. Вряд ли она слышала чудовищные слова дикаря.

Хан заметил в кустах поблескивавшие в нетерпении глазки остальных эвоков. Он внезапно понял — это была засада. По малейшему приказу Чирпы, их просто перебьют.

— Не дергайтесь, — проговорил он окружающим. - Здесь полно этого зверья!

— Чугук булда, — вполне добродушно произнес Чирпа.

— Будьте благоразумны, — сказал Трипио, и добавил от себя, — Это и я говорю вам, мои дорогие.

Прошло определенное количество времени, прежде чем потрясение в определенной степени устаканилось. На повстанцев было жалко смотреть. Понимание ситуации тяжело им далось — они заклеймили себя несмываем позором. Как с этим жить, пока не знал никто. Но вместе с тем приходило и осознание того, что они вполне могут оказаться на месте несчастных имперцев, и также оказаться на вертеле или в котле с супом, если вызовут недовольство новых знакомых.

— Чего вы от нас хотите? — уныло спросил вождя Хан.

— Хру, парлу ням, лапам паб, — ответствовал Чирпа, махнув лапкой.

— Смеха, веселых улыбок, хорошего настроения, — не отстал от него Трипио.

Люк успокаивал Лею, Хан тревожно озирался по сторонам, а Лэндо, Ведж, Чубакка и прочие повстанцы сидели понурив головы. Нунб продолжал лежать без сознания.

Трипио тревожился за друзей, и решил выступить в качестве парламентера. Он наклонился к Чирпе, и произнес ему на ухо.

— Великий Вождь, мои спутники, несомненно, примут твое милостивое предложение. Но прошу тебя, дай им немного освоиться. В тех мирах, откуда они прибыли, подобное… угощение не приветствуется ни обществом, ни законами. Но они привыкнут. Дай им день-два, и они разделят с тобой праздник.

Эвок повел глазками-пуговками, словно задумываясь над чем-то, и немного погодя ответил.

— Ты прав, Золотой Человек. Я, зря поддался их желанию узнать, мясо какой добычи они так жадно и много съели. Но чем кормить их завтра — еды у нас полно, и охотники, те кто уцелел в битве, не пойдут в лес ради них. Что скажешь? Если мясо не могут пока есть, может они кровь будут пить, которую мы сцедили?

— Кровь?! Вот и отлично, вот и хорошо. — поспешил успокоить вождя Трипио. — Я сообщу им твое решение.

Трипио привлек общее внимание, и рассказал, что повстанцы стали частью племени эвоков, и будут ими, пока не кончится мясо. А завтра у них будет разгрузочный день.

Поняв, что здесь не поспоришь, люди стали угрюмо разбредаться на ночлег, но внутри они терзались как никогда в жизни. Оружие и радиостанцию эвоки припрятали, а значит им точно придется проторчать здесь две проклятые недели.

— Друзья, радуйтесь! Где ваш прежний пыл? — продолжал наперебой утешать всех дроид.

— Сегодня же ночь победы над Империей!

P.S. Через полгода спутник Эндора, где жили эвоки, был подвергнут орбитальной бомбардировке неизвестным флотским соединением, уничтожившей все живое. Раса пушистых существ оказалась уничтоженной почти полностью.

В официальном заявлении правительство Новой Республики обвинило в совершении этого геноцида Империю.