Страшная месть
(фанфик по "Звездным войнам", автор Рина Аскура)

Вместо эпиграфа:

"Спокойствие — ложь, есть только страсть.
Со Страстью я приобретаю Силу.
С Силой я приобретаю Власть.
С Властью я приобретаю Победу.
С Победой я разорву свои цепи,
И Великая Сила освободит меня.
Но если я попадусь, то я сам себе злобный хатт."

Кодекс Ситхов, с Древнейшим и Важнейшим Неофициальным Постскриптумом.


Капитан Нида знал, что наиболее вероятным последствием его неудачи может оказаться смерть. Также он знал, что, тем не менее, ему придется найти убедительное объяснение неудачи. И что Темный Лорд может и не сдержаться…
И это предварительное знание вовсе не утешало его, когда он растянулся на решетчатом полу коридора, хватаясь за горло и тычась лицом в черный сапог.

- Извинения приняты, капитан Нида - прогудел сверху предельно вежливый низкий голос.

Пала тьма.

Несколько часов спустя шестеро имперских офицеров собралось в неосвещенном грузовом отсеке звездного суперразрушителя "Исполнитель". Очевидно, это было тайное собрание, и осмелившиеся явиться на него изрядно нервничали. Адмирал Фирмус Пиетт кусал губу; командир машинного отделения "Исполнителя" капитан Агенар нервно барабанил пальцами по туго затянутому ремню. Командир эскадрильи палубных истребителей шагал из стороны в сторону, от ящика к ящику, отмеряя чуть ли не по метру каждым шагом. Командир орудийных палуб и корабельный системный администратор озирались по сторонам, и только корабельный квартирмейстер капитан Томино расслабленно сидел на ящике с кислородными свечами, откинувшись на стену и потягивая дымок карабаббовой сигарры.

- Господа офицеры - сбиваясь, начал импровизированную речь адмирал Пиетт. - Я собрал вас здесь, чтобы мы могли вместе решить, что делать. Только вам пятерым я доверяю достаточно, чтобы не бояться, что кто-то донесет мои крамольные речи.

Он выдержал театральную паузу, глубоко вдохнул и продолжил:

- Лорд Вейдер разбушевался. Он душит наших товарищей одного за другим. Признаться, когда погиб Оззель, я был рад: я терпеть его не мог. Но теперь мы лишились Нииды. Враги, за которыми охотится лорд, все еще летают где-то там, и кто знает, на ком он решит сорвать свой гнев следующим. Может быть, на мне. Или на ком-то из вас.
- Но что мы можем сделать? - спросил капитан Агенар. - Сказаться больными? Лечь в лазарет и спихнуть ответственность на кого-то из подчиненных? Все вшестером? Нет, это даже не смешно.
- Уж не к повстанцам ли вы предлагаете нам перебежать? - зло спросил командир орудийных палуб.
- Выбирайте выражения, капитан, и не говорите глупостей - сквозь зубы ответил Пиетт. - Мне и в голову такое не могло прийти.

Тут заговорил старик Томино. Ему было уже под семьдесят, он помнил прекрасно и кризис на Набу, и всю Войну Клонов, и ему давно надо было отправляться в почетную отставку. И еще ему в его года давно уже надо было бы быть вице-адмиралом. Но так получилось, что Томино не везло с карьерой: не любило его начальство. Он был большой любитель откровенно говорить правду в глаза, высказывать начальству всё, что думал о нём. Прямой человек был Томино, без всякой подлинки. За одним маленьким, но важным исключением: любил он подшучивать зло над несправедливыми командирами, если те его глубоко обижали. С таким набором качеств не было удивительно, что Томино капитан, а скорее было удивительно то, что он не лейтенант.

- А я считаю, что Вейдер зарвался - сказал Томино. - А мы все трусливые вомп-крысы и совершенно зря прячемся от него по норам, опасаясь своих же теней. Мы обязаны подчиняться ему, но мы обязаны делать это по уставу, по старым добрым законам флотской службы - а ему, извольте видеть, устав не писан. Известно, кому он не писан... - рассудительно закончил квартирмейстер.
- Вы смельчак, Томино - ответил Агенар. - Впрочем, в вашем возрасте это и неудивительно. Покоптил небо, пора и на покойницкую катапульту.
Томино затянулся сигаррой, выдохнул ароматный дым, отдушенный шуурой, и улыбнулся.
- А вы, я вижу, нет - ответил он. - Бросьте и не паникуйте, господа офицеры. Я знаю, как поставить Вейдера на место. Никто ничего не поймет, я гарантирую это, а наш большой черный гембель присмиреет и притихнет. Поверьте старику.
- Рассказывайте! - приказал адмирал Пиетт.
- Мне нужно всего ничего. Капитан Агенар, вы ведь приторговываете налево реакторным гелием-3? Не надо, не лезьте в баллон, это не обвинение, а идея. Мне от вас нужен баллон с гелием, не стоящий на баланце, без инвентарного номера - мои-то все переписаны. Ну, а у меня найдется немного голубой краски, списанной не ранее, как вчера по усушке и утруске, дабы перекрасить его в кислородный...

Офицеры переглянулись, не сговариваясь. Их сердца мгновенно и одновременно защемило в смешанном чувстве - пятьдесят процентов страха, пятьдесят - злорадного предвкушения. Они сразу поняли, какую жестокую, ироническую шутку задумал капитан Томино.

* * *

"Исполнитель" несся через гиперпространство. Лорд Вейдер стоял на мостике, всматриваясь вдаль через толстую транспаристальную плиту переднего обзора. Он находил успокаивающей безумную пляску синевы прямо по курсу, от которой у нормальных людей начинала болеть голова и становилось не по себе. Он думал о беглом корабле, о внезапно нашедшемся сыне, которого всю жизнь считал умершим до рождения. Под его черным шлемом бушевал бесконтрольный наплыв мыслей, и даже гиперпространство уже не успокаивало: ему хотелось действовать, идти широкими шагами в погоню за этим юношей, которого он никогда не знал.
"Всё, хватит" - сказал себе Дарт Вейдер. "Так и с ума сойти можно. Я должен помедитировать..."
Он развернулся и быстрым шагом направился в свою барокамеру для медитаций. Вокруг было безлюдно, на ногах были только вахтенные офицеры и техники: штурмовики спали тревожным сном, досыпали последний час подвахтенные, и никто не встретился на пути темному лорду ситхов. Он вошел в барокамеру, сел в позу для медитации и нажал кнопку. Купол барокамеры опустился, внутри загорелись неяркие лампы, зашипели насосы, заменяя стандартный корабельный воздух на специально приготовленный для него почти чистый кислород, и медленно пополз вниз манипулятор, чтобы снять с ситха-киборга знаменитый, грозный черный шлем.

Дарт Вейдер не сразу понял, что не так. Он делал размеренные вдохи и выдохи - сам, без помощи приборов поддержки жизни - но не чувствовал облегчения. Здесь было душно, странно душно. Минуту спустя он почувствовал ощутимое недомогание: голова закружилась, перед подслеповатыми глазами встала полупрозрачная лиловая мгла.
"Нет кислорода" - понял он. "Вместо него подан чистый инертный газ. Или сбой в оборудовании, или диверсия..."
Медитативный транс смело как крутотёром. Он судорожно нажал на кнопку, подавая команду: собрать шлем, немедленно, и открыть барокамеру! Но коварный механизм подстроил темному лорду ещё одну неожиданность. Манипулятор с дыхательным загубником приблизился к лицу Дарта Вейдера наполовину и застыл, а в следующее мгновение погас свет. Барокамера была обесточена.

"Диверсия! Нет, ПОКУШЕНИЕ!!!" - сразу все понял Вейдер. Он был в ловушке. Но, к счастью, неведомый диверсант явно не рассчитывал на то, что ситх использует Силу. Он должен был использовать Силу, чтобы спастись и покарать мерзавца, кто бы он ни был: повстанческий агент-убийца или закадычный собутыльник кого-то из задушенных. Не время сейчас гадать: надо спастись от смертельной опасности. Но как?
Вейдер сосредоточился, пытаясь телекинезом вырвать из манипуляторов детали своей маски и вскрыть купол. Ничего не поддалось: то ли имперское качество, работа на совесть, то ли это его концентрация так ослабла от удушья. В ушах уже звенело, голова кружилась нестерпимо. Что ещё можно сделать? Заставить проклятую автоматику работать нормально? Но Вейдер не владел электрокинезом. Телепатически вызвать вахтенных на помощь? Но он даже не помнил, кто сейчас заступил на вахту номер 13, ближайшую к его барокамере. Наконец, его озарило. Он вновь попытался сосредоточиться и использовал ту самую технику, которой пытался исцелить свои обожженные легкие - только на этот раз он сконцентрировал всю доступную ему Силу на своих полумертвых, годами не звучавших голосовых связках. И они ответили: кажется, сейчас, какие-то ближайшие минуты, он снова сможет говорить не постылым механическим басом, а голосом Энакина Скайуокера. Ситх активизировал систему радиосвязи своего костюма - простейшую, аналоговую, предназначенную для того, чтобы говорить в открытом космосе. Это не был модем Голонета, с его помощью.нельзя было позвонить на вахтенный терминал - но можно было связаться с аварийным аналоговым селектором корабля. Дарт Вейдер одним нажатием переключил свое переговорное устройство на частоту аварийного селектора и рявкнул, что было мочи:

- Тринадцатая вахта! К барокамере, быстро, с меди...

... и осекся. Из его горла вырывался не голос Энакина Скайуокера. Из его горла вырывалось высокое, жалобное пищание, скорее приличествовавшее бы какой-нибудь детской мультяшке.
Дарт Вейдер всё понял. Он дышал гелием.
- ...медиком... и спасательным... резаком... - ещё более жалобно закончил он.

Селектор исправно озвучил этот тоненький, смешной голосок по всему кораблю, и экипаж проснулся, как по команде. Никто ещё не понял, что это было; штурмовики подумали, что им снится очередной сон о недавнем детстве, о маминых пирогах, о милой девочке из параллельного класса (дождется ли?..) и мультиках по Голонету каждую неделю. Подвахтенные заворочались, бурча что-то. Ответа не было.

- Тринадцатая вахта! - возопил Вейдер. Ему уже было совсем плохо, и он упал навзничь, с трудом оставаясь в сознании. Страшный душитель умирал от удушья, моля о помощи совсем не страшным, жалобным голоском.
Вот это была ирония.
Вот это шутник был капитан Томино. Всем шутникам шутник.

- Какого карка? - раздался наконец в ответ бранчливый голос вахтенного. - Кто там, мать ваша хатт, балуется? Какой слимо притащил на борт гунгана?
- Тринадцатая вахта, это я! Дарт Вейдер! Это правда я! Я заперт в барокамере с гелием, я задыхаюсь! Мне нечем дышать! Помогите!

И тут Дарт Вейдер ощутил в Силе, как тысячи сердец в унисон забились чаще и тысячи душ запели в хоре чистого злорадства. Ситх корчился на полу от нестерпимого позора, а экипаж "Исполнителя" радостно смеялся. Смеялись вахтенные и подвахтенные, смеялись сонные офицеры в каютах, словно мановением руки неведомого джедая с них спали тяжелые цепи страха. Надрывали животики штурмовики, бьясь головами о койки соседей сверху, катались по простыням канониры и наводчики, и даже маленький, забытый кем-то в ангаре мышиный дроид мелко вибрировал. А громче всех смеялись шестеро офицеров, участники недавней тайной встречи. Прыскал в кулачок застенчивый и нелюдимый сисадмин, реготал, как дурной, командир машинного отделения капитан Агенар, командир орудийных палуб и адмирал Пиетт, глаз не сомкнувшие в ожидании заветного момента, обнявшись, заплясали в кают-компании буйную джигу-дрыгу, танец веселый, но немного фривольный. И только старый квартирмейстер капитан Томино не смеялся. Он, прищурившись, улыбался в длинный ус собственной шутке - лучшей шутке за всю его флотскую карьеру.

* * *

Дарт Вейдер пришел в себя в лазарете. На его лицо опустилась привычная маска, и заработал насос, издавая знаменитое устрашающее дыхание. Но теперь оно уже никому на "Исполнителе" не казалось таким страшным. Никто уже не мог воспринимать Дарта Вейдера всерьёз. Медицинский дроид подался назад, и в операционную ворвались офицеры во главе с адмиралом Пиеттом. Они наперебой заговорили:

- Лорд Вейдер, я счастлив, что вам удалось спастись...
- ...это омерзительная диверсия...
- ...без сомнения, повстанцы...
- ... жестоко покараем!

- МОЛЧАТЬ!!! - взревел Вейдер, вскакивая, гулким басом, еще вчера чужим и ненавистным, а сейчас внезапно показавшимся таким родным. Он прекрасно ощущал эмоции всех собравшихся. Все без исключения офицеры, и вошедшие в операционную, и толпившиеся в коридоре лазарета - все они все еще внутри похохатывали от злорадства, и все их заверения и клятвы в верности, в которых они сейчас рассыпались, не стоили и выеденного яйца. На ситха накатила волна багрового гнева. Он выбросил вперед руку.
- Тот, кто это сделал, сейчас выйдет вперед и сознается - тихо, медленно сказал он, проводя рукой перед глазами офицеров. Но темный лорд не настолько хорошо владел искусством ментальных фокусов, чтобы повлиять на всех этих десять, двадцать человек сразу и заставить сделать очевидно самоубийственную глупость. Никто не послушался, все пялились на него понурыми взглядами, выдавливая на лица безмозглые шаачьи улыбочки.
Вейдер сжал кулаки. Ему захотелось здесь и сейчас начать душить этих лукавых остолопов по одному, медленно и мучительно.

- Лорд Вейдер, прикажете доложить Его Императорскому Величеству об этом возмутительном покушении? - спросил Пиетт.

И тут Дарта Вейдера как ледяной водой окатило. Одно упоминание учителя сразу же заставило его сникнуть. Если Палпатин узнает... О нет, он не пожалеет, не успокоит, не даст мудрого совета. Он захихикает злораднее всех этих гнусных олухов и, чуть не упав с трона, выдавит сквозь смех, выговорит непослушными губами Древнейший и Важнейший Неофициальный Постскриптум к Кодексу Ситхов.

"Но если я попадусь, то я сам себе злобный хатт."

"А Оби-Ван дал бы совет..." - внезапно подумал Вейдер. - "Йода бы успокоил. Посмеялся бы, но не зло, а так, что захотелось бы засмеяться вместе с ним. Где-то он сейчас..."
Ему стало нестерпимо стыдно.

- Вот что - сказал наконец Вейдер. - Я предлагаю вам договор. Вы ни за что не сообщаете никому, кто не служит на "Исполнителе", а особенно Императору, что здесь произошло. И подчиненным спускаете такой же приказ. Кто захочет пустить слух, или выложить корку в Голонет - расстрел на месте. А в обмен на это вам ничего не будет, и впредь я постараюсь обращаться со всеми вами предельно честно и справедливо. Договорились?
- Договорились - прищурившись, ответил капитан Томино. - Что происходит на "Исполнителе" - остается на "Исполнителе".

* * *

Ландо стоял возле пульта, переключая все, что попадалось под руку, когда услышал нарастающий победный рев. Перегрузка сбила его с ног, но он успел заметить, как побледневшие звезды превратились в тонкие полосы света. "Тысячелетний Сокол" с Люком на борту ушел с Беспина.

Дарт Вейдер молча смотрел в иллюминатор. В бездонную пропасть пространства, где мгновение назад находился корабль. Адмирал Пиетт и новый капитан «Возмездия» стояли рядом, но страха на их лицах не было. Пиетт ясно и недвусмысленно дал понять, что вины его людей в произошедшем не было, и надеялся на справедливое обращение. И надеялся не зря.

Дарт Вейдер не думал о них. Точнее — думал не о них. Господа офицеры сделали что могли - так пусть возвращаются к своим обязанностям. Он повернулся и по-прежнему молча ушел с мостика; черный плащ тяжело колыхался в такт грузным усталым шагам.

Рина Аскура, спасибо за пару минут здорового смеха. Отдельный за отсылку к игре Space Quest 5.

Да, мы в школе тоже так развлекались с гелием. Спасибо за такой позитивный фанфик!

Позитивный фанфик. пишите ещё, автор) У вас есть талант. Мы ждём продолжения)

Какая прелесть! Я считаю, он это полностью заслужил! Нефиг быть такой редиской.

А что мешало Дарту Вейдеру вскрыть барокамеру изнутри световым мечом? Или хотя бы проплавить достаточное для поступления воздуха отверстие? ) Он всегда носит при себе оружие, судя по небезызвестному недавнему комиксу ;)

Классный рассказик, посмеялась от души! Нравятся мне такие вот вещи, которые объясняют вроде бы незначительные, но, как потом выясняется, очень даже существенные мелочи. Как здесь. Сама долго думала: ну почему Ведро не задушил Пиетта за фэйл с захватом "Сокола"? В голову приходило одно объяснение - потому что даже он соображал, что душить мало-мальски толковых офицеров, число которых гораздо меньше, чем число бестолковых, мягко говоря, неразумно. А вон оно как...

Так фик-то старый, 13го года еще :) Тогда не носил ;)

Добавлено через 1 мин.

И это тоже :) Полезных людей надо беречь, а то быстро кончатся.